И, глядя сквозь эту полупрозрачную завесу, Анналейса поняла: для нее и мужа ничего пока не закончилось, потому что там, в пузыре, уже созрели и готовились явиться в этот мир еще два монстра. На этот раз ― не гигантских, не человекоподобных, но оттого еще более отвратительных и безобразных.
Твари были похожи на ощетинившихся острыми иглами-обломками гигантских змей с хвостами-щупальцами, расходящимися венчиком во все стороны. Огромные глаза, составленные из десятков человеческих глаз, тонким кольцом опоясывали их почти у самого верха, а сам верх представлял собой одну огромную круглую глотку, усеянную бесконечными рядами зубов.
― Эйлерт! ― Лейса все же не выдержала, окликнула мужа, указывая рукой на завихрение.
Наследник тут же глянул в указанном направлении.
Вовремя! Завеса, отделявшая монстров от вещного мира, лопнула с тихим всхлипом. Завихрение развеялось, расплылось плотным едким туманом, который неподвижно завис над площадью. Монстры тут же пропали из виду, скрытые серой пеленой.
Анналейса закашлялась, вдохнув эту серую хмарь, но даже сквозь собственный кашель услышала цокающие и скребущие звуки. Монстры почуяли троицу живых магов и теперь крались к ним, чтобы сожрать, забрать их силу и жизнь!
20. Анналейса
― Где эти гидры-переростки?! Лейса, ночное зрение, ну же!
Кто такие гидры, Анналейса не знала. Но догадалась, что муж так обозвал новорожденных монстров. На ночное зрение она перешла едва ли не раньше, чем успел приказать Эйлерт. Он схватился за ее плечо.
― Вижу, ― бросил коротко. ― Вон они, дарховы твари! Знать бы еще, на что они способны.
И снова у Анналейсы в голове взвился рой вопросов, а задавать их было некогда. Монстров и она видела ― не так, как обычным взглядом. В этот миг они выглядели для Лейсы как две темных, почти черных тени с размытыми краями. И эти тени уже почти добрались до нее!
Точнее, до них троих.
Лейса тихо, сдавленно взвизгнула и запустила в ту гидру, что оказалась всего в десятке шагов, заклятием праха и тлена. Ох, не зря она его заранее подготовила. Как знала: пригодится!
Муж перехватил ее заклятие без слов, на лету, влил в него столько силы, что хватило бы, чтобы разнести в пыль всю крепость Шарсола!
Серая хмарь ― чуть более темная, чем туман вокруг, ― развернутой простыней полетела в монстра, обернулась вокруг длинного тела и стекла по нему вниз, к земле, почти не навредив.
― Этого я и опасался, ― Эйлерт, сам того не замечая, положил ладонь на рукоять меча. ― Магия на них не действует. Но все же попробуем щупальца бездны.
Анналейса понятливо кивнула, коротким взмахом сотворила щупальца.
Эйлерт забрал их, усилил, запустил сразу в обоих монстров. Вспомнил о матери.
― Нэйта Валкаста, сможешь тварей в землю зарыть или зажать плитами? Их бы как-то обездвижить!
Щупальца добрались до гидр, попытались впиться в покрытые костяными пластинами тела, но встретились с костяной броней и уперлись в нее, как в стену. Навредить не навредили, но, прежде чем угаснуть, приостановили монстров.
Монстры поняли, что жертвы просто так не сдадутся, затаились…
― Они неубиваемые, что ли?! ― Анналейсе стало так жутко, что аж похолодело внутри.
Это как же остановить чудовище, которое никакая магия не берет?
― Еще повоюем, ― отозвался на ее вопрос Эйлерт. ― Есть кой-чего в запасе.
Он отпустил плечо Лейсы. Дотронулся обеими руками до своего венца. А когда опустил их ― на каждой его ладони появилось по шару небесного огня. Шары быстро ― Лейса едва успела вдохнуть ― выросли, налились белым сиянием, заискрили и начали потрескивать от живущей в них огненной мощи.
Эйлерт легко, без замаха, метнул их в монстров, а нэйта Валкаста, стукнув кулаками по плите, на которой они трое стояли, в тот же миг раскрыла под гидрами провалы в земле.
Монстры растопырили венцы хвостов, зависли над ямами, откинулись назад, уворачиваясь от огненных снарядов.
Шары небесного огня промчались над тварями, улетели в туман, взорвались где-то у другого края площади, известив о своей бесполезной кончине треском и грохотом.
Гидры выпрямились, напружинили хвосты-щупальца и… прыгнули вперед! В отличие от человекоподобного великана, они оказались очень быстрыми и подвижными. Теперь Лейсу отделяло от тварей не больше пяти шагов. Не нужно было даже ночного зрения, чтобы видеть их.
― Дархи! ― Эйлерт дернул Анналейсу за плечо, задвинул ее себе за спину. ― Мама, не надо ям! Защеми щупальца, а я попытаюсь раздавить это отродье…
Нэйта Валкаста, не оборачиваясь, кивнула. Провела по земле пальцами, чертя невидимые линии. Земля под гидрами покрылась сетью небольших трещин ― как раз там, где на нее опирались некоторые щупальца-хвосты. Трещины раскрылись всего на несколько мгновений и тут же сжались, сдавливая попавшую в них полуживую плоть.
Одновременно Эйлерт новым прикосновением к венцу вызвал еще одно заклятие. Лейса узнала его: воздушные тиски. Как ей это удалось ― она сама не поняла. Но не удивилась, когда невидимая тяжесть вынудила монстров пригнуться к земле, распластала их по каменному крошеву, приблизив еще на пару шагов головные концы с зубастыми глотками, ширины которых вполне хватило бы, чтобы заглотить Анналейсу.
Гидры пытались ползти, рвались из западни, теряя хвосты-щупальца, извивались по-змеиному, тараща пучки глаз и скрипя костяной броней. Эйлерт еще усилил давление.
― Сейчас бы их порубить, ― прошипел сквозь зубы. ― Жаль, я не могу держать заклятие и заодно махать мечом!
― Зато я могу. ― Нэйта Валкаста поднялась с колен. Подошла к сыну, вынула меч из ножен на его поясе. ― Помни: ты обещал, что твой брат станет главой дома Ночи!
― Я помню, мама…
Анналейса с удивлением услышала, что голос мужа дрогнул. Прижалась к его спине ― жалея, сочувствуя. Она, как и Эйлерт, понимала: приближаться к монстрам ― смертельно опасно! И нет никакой уверенности, что меч, пусть даже заговоренный, поможет их уничтожить… Тем более ― в руках слабой женщины.
Лейсе очень хотелось помочь мужу, свекрови, но она не знала ― как! Все ее Дары оказались бессильны и бесполезны против тварей, измененных магией завихрения!
Нэйта Валкаста приподняла меч, готовясь рубить с размаху, и зашагала к тому монстру, который оказался чуть ближе. Монстр корчился и извивался, но при приближении нэйты замер, настороженно следя за женщиной пучками глаз. Разверстая круглая глотка пошла изнутри волнами, словно он уже заглатывал худосочное тело аристократки.
― Руби по глазам! ― крикнул матери Эйлерт.
