Трудно не любить бунтаря. А Джошуа Зайнер так хорош в роли молодого дарования, утомившегося от рутины и бюрократии и уходящего в область неизведанного, чтобы дать массам свободу. Рыцарь, сражающийся за биологию и демократическую революцию.
Эллен Йоргенсен в это не верит: «Им не просто нужно внимание – внимание необходимо, чтобы заработать деньги. Они финансово заинтересованы и поэтому убеждают людей, что их деятельность – нечто полезное и крутое. Я считаю это крайней безответственностью. Даже если он не говорит это прямым текстом, всем очевидно, что предлагается генетическая модификация человека. Что в корне неверно. Для того чтобы осуществить хотя бы малую часть обещанного, нужны глубочайшие знания биотехнологии».
Большинство открытых лабораторий не связаны с движением биохакеров. «Лаборатории, которые организованы в первую очередь для информирования населения, не хотят, чтобы их втягивали в провокационные проекты», – продолжает Эллен, с раздражением вспоминая «медийные трюки». То, как в средствах массовой информации представлены открытые лаборатории, вызывает у нее не меньшую досаду.
«Меня поражает, когда журналисты пишут, что только что открыли факт нашего существования, хотя мы работаем уже десять лет. Чаще всего после очередной страшной сенсации раздаются стенания: “О боже, что, если об этом узнают биологи из ‘сделай сам’?!” И это повторяется снова и снова!» – вздыхает Эллен.
Когда новая технология становится доступна частным лицам, она может легко попасть в руки тем людям и объединениям, которые не всегда желают обществу добра. Многих тревожит риск появления биотерроризма. Канадские исследователи недавно опубликовали статью о попытках модифицировать лошадиный вирус и сделать из него вариант вируса искорененной оспы. В итоге мы можем получить страшную и очень заразную болезнь. Статья была сурово раскритикована, поскольку террористические организации могли использовать ее как руководство к действию.
В научных кругах проходят интенсивные дебаты о том, как и какую информацию делать доступной
[68].
Но Эллен Йоргенсен считает, что открытые лаборатории скорее помогают бороться с биотерроризмом: «Я беседовала в принципе со всеми высокопоставленными лицами, занимающимися внутренней безопасностью США, то есть с теми, кто должен защищать нас от биотерроризма, и ни один из них не считает, что открытые лаборатории представляют в этом плане какую-то угрозу. Большинство из нас настроено довольно идеалистично. А кроме того, мы следим за проектами друг друга, таким образом, по сравнению, скажем, с университетскими лабораториями работы у нас ведутся гораздо более открыто. Мне известны по крайней мере два случая, когда люди обращались в ФБР, потому что считали, что в лаборатории происходит нечто странное. Проблем, как оказалось, не было, но здесь, в Нью-Йорке, есть правило: увидел – сообщи. И чем бо́льшими знаниями ты обладаешь, тем вероятнее, что ты обнаружишь, если что-то пойдет не туда, куда надо».
* * *
Люди не впервые тревожатся из-за страшных последствий, к которым могут привести лабораторные игры простых людей. В 1988 г. автор статьи в The Washington Post задался вопросом: сможет ли через 10–15 лет ребенок гордо показать нам генетически модифицированную овечку, которую он создал сам в школьном кружке? Ответ звучит определенно: да, сможет. Статья и сегодня вызывает интерес, потому что мы, с одной стороны, осознаем масштаб произошедших с тех пор изменений, а с другой – понимаем, что представления о тех, кто самостоятельно занимается генетикой, остались прежними. Публикация под названием «Игры в бога в подвале» рассказывает о том, что будет, если различные группы населения получат доступ к генным технологиям, и какие опасности ждут нас на этом пути. Часть из того, что виделось «возможным в будущем», уже реальна: дети на уроках используют различные наборы для выращивания светящихся бактерий и проведения генетических тестов, которые оценивают риск различных заболеваний.
В двух финальных абзацах статьи перечисляются ровно те опасения, которые сегодня вызывает у нас «биология в ванной»:
– «Что, если будущие поколения начнут думать, что допустимо манипулировать жизнью, которая превратится в еще одну компьютерную программу с принтером, где вместо бумаги белки? Что, если дети будут расти, думая, что жизнь – не более чем органическая химия?
– […] По-настоящему страшный аспект этой технологии – не появление отдельных преступников, а то, что отношение общества к жизни станет фрагментарным и путаным, а у биохакеров не будет никаких этических норм. В этом случае может произойти все что угодно»
[69].
Для того чтобы учащиеся средних классов могли вывести собственное стадо генетически модифицированных овец, не нужен срок в 10–15 лет. Теоретически они могут сделать это завтра при условии, что в школе работают толковые учителя, способные закрыть глаза на общепринятые этические нормы обращения с животными. И тот факт, что в школах нет генетически модифицированных овец, доказывает, что наше общество умеет обращаться с новой технологией и в отсутствие строгих ограничительных мер.
Страх, что новые технологии разрушат мораль, этику и изменят наши представления о естественном, человечество испытывало на протяжении тысячелетий. Но у вас есть знакомые старшеклассники, которые построили ракету или ядерную электростанцию? А ведь и эти технологии, и знания теоретически доступны.
Все большее число людей начинает интересоваться проектами, которые можно реализовать в открытых лабораториях, притом что оборудование становится менее дорогостоящим и более доступным. Но Эллен Йоргенсен считает, что люди недооценивают сложности прикладного применения генных технологий: «“Биология-сделай-сам” часто сравнивается с культурой хакеров и компьютерными клубами. Предполагается, что это так же просто, как написать программный код. Ты можешь научиться программировать, читая книги, но биология и лабораторная работа требуют значительно больше навыков. Нельзя просто слегка поразвлечься и рассчитывать на фантастические результаты. Так же, как нельзя сказать себе: «Хочу стать шеф-поваром с пятью звездами», прочесть пару книг, а потом пойти на кухню и приготовить потрясающий ужин. Это так не работает. Есть многое, чему можно научиться только в процессе, есть вещи, на освоение которых необходимо длительное время».
Для успешных биологических экспериментов нужны обширнейшие знания, кроме того, желающий самостоятельно отредактировать собственные гены столкнется с теми же проблемами, что и ученые. Разумеется, уже существуют простые и четкие методы, позволяющие вылечить некоторые специфические заболевания или, скажем, на непродолжительное время изменить цвет нескольких клеток кожи. И хотя мы используем одно и то же слово, биохакинг отнюдь не компьютерный хакинг: между биологией и компьютерами общего мало.
