– Этот дурень решил тебя у меня увести, – ровным тоном сообщил принц. – Утверждает, что по законам местного леса имеет на тебя какие-то права.
– Я замужем, – проговорила, снова посмотрев на блондина, с которым, как мне казалось, успела подружиться.
– Ты не принадлежала мужу, значит, любые свадебные ритуалы не имеют смысла, – заявил он.
– И всё же, я замужем, – повторила спокойно. – Мы связаны магией, и наш союз подтверждён силой источников.
– Здесь не работает магия, – уверенно ответил Манс. – И все её законы ‒ тоже. Здесь действуют иные силы.
Он чуть подался вперёд и пристально посмотрел на меня. В этот момент его глаза показались мне не карими, а почти жёлтыми, будто бы звериными.
– Между вами нет связи, – заявил парень. – Ваши души чужие друг другу. Ваш брак – ошибка.
Эти слова ударили по мне, словно острый нож. Нет, я и сама знала, что мы с Ханом друг для друга посторонние, и между нами нет никаких чувств. Но слышать об этом вот так оказалось очень неприятно.
– Знаешь, – ответила я, ощущая, как в душе просыпается что-то тёмное. – Только мы с Эрханом будем решать, ошибка наш брак, или нет. Это наше с ним дело. И оно никаким образом тебя не касается.
Не знаю, что в этот момент Манс увидел в моих глазах, но он вдруг отшатнулся. И что странно, мне понравилось улавливать отголоски его страха.
– Прости, если наша беседа ввела тебя в заблуждение, – продолжила я. – Мне казалось, что мы просто говорим. Беседуем. Я даже не подозревала, что ты рассмотришь в этом подтекст.
– Он тебе не пара, – бросил парень, да так уверенно, будто ни капли в этом не сомневался.
– Заткнись, – тихо, но с угрозой произнёс Эрхан.
– Я вызываю тебя на поединок! – вдруг заявил Манс.
– Что за глупости?! – воскликнула я.
– Принимаю, – ответил ему принц, а на его губах заиграла хищная улыбка.
Они с ума посходили?
– Нет! – выкрикнула я, переводя взгляд с одного на другого. – Я против!
Но меня будто и не слышали. Мужчины пристально смотрели друг другу в глаза, и ни один не собирался отводить взгляда.
– Да что за глупости? – воскликнула, хватая Эрхана за руку. – Хан, не нужно. Пожалуйста.
А он усмехнулся и только теперь посмотрел на меня.
– Считаешь я не должен бороться за свою женщину? – спросил будто даже на полном серьёзе.
Очень хотелось напомнить, что я не его женщина. Но это перечеркнуло бы всё озвученное тут ранее. Потому я сказала совсем другое:
– Не хочу, чтобы ты пострадал.
В ответ он коснулся моего лица, провёл костяшками пальцев по щеке и только потом ответил:
– А женщина, Эмирель, должна верить в своего мужчину.
Потом снова повернулся к Мансу.
– Ты вызвал, значит, я выбираю оружие. Так как клинком ты вряд ли владеешь, биться будем врукопашную. Без магии, ножей и прочих сюрпризов.
– Согласен, – ответил тот, и мне очень не понравилась появившаяся на его лице ухмылка. – Используем только личные таланты.
– До первой крови, – послышался чуть хрипловатый голос кучера Борка. – Мне нужно всех вас довести до места. А некоторых ещё и обратно вернуть. Так что все бои только до первой крови.
– Как скажешь, – тут же ответил ему Манс и снова посмотрел на Эрхана. – Если выиграю я, то до конца поездки ты не будешь мешать нашему общению с Эмирель. Каким бы оно ни было, всё равно останешься в стороне.
– Если выиграю я, – ответил ему Хан, – ты больше не заговоришь с моей женой и даже пальцем к ней не прикоснёшься.
Я слушала их и не понимала, когда мир успел сойти с ума? Почему меня пытаются поделить, словно я бесправная вещь? И ладно Хан, у нас с ним и так всё сложно, но Манс-то какое право имеет лезть в мою жизнь?
– Знаете, что, – сказала, скрестив руки на груди. – Я сама буду решать, с кем мне общаться и проводить время, а от кого держаться подальше. Бейтесь сколько влезет, но я всё равно поступлю, как считаю правильным.
Вот теперь оба уставились на меня. И ни один, ни другой просто не находили слов. Видимо, они не допускали мысли, что у предмета их спора окажется собственное мнение.
– Молодец, девка, – со смешком сказал Борк. – Так их, безмозглых.
А потом добавил уже серьёзным тоном:
– Все битвы только после привала. И не смейте мне в телеге потасовку устроить. Высажу и продолжите путь пешком.
На этом в разговоре о грядущем поединке была поставлена точка. Но вот чего я не ожидала, так это того, что Хан наклонится к моему уху и шёпотом скажет:
– Извини, что так получилось. Я не сдержался.
Отвечать не стала. Просто посмотрела ему в глаза, вздохнула и отвернулась.
Не сдержался он. Конечно. Просто кулаки почесать захотелось. А тут такой шикарный предлог. Ну и пусть поступает, как ему нравится. Я не буду за него переживать!
Вот только, чем ближе подступал вечер, тем сильнее становилось моё напряжение. Несмотря на собственное решение, я всё равно волновалась за Эрхана. Меня одолевало странное предчувствие чего-то нехорошего. Душу мучила противная тревога.
И, как оказалось, не зря.
***
Ещё до того, как на небе начали сгущаться сумерки, наша телега остановилась на утёсе у довольно полноводной реки. Борк взял на себя обязанности старшего, распределил между всеми обязанности по обустройству лагеря, а сам занялся лошадьми. Хотя, уверена, эти странные существа явно имели тут другое название.
Мне, как единственной девушке, досталась чистка овощей для будущего ужина. Я, в общем-то, не была против. Наоборот. Это спокойное монотонное занятие умудрилось меня успокоить. В мыслях прояснилось, а сегодняшний инцидент стал видеться немного иначе.
Всё же, если смотреть на всё со стороны, то получалось, что Хан просто не мог не принять вызов, как и не мог игнорировать чужие посягательства на его супругу. А вот Манс откровенно нарывался. Мне даже стало казаться, что он начал со мной говорить только для того, чтобы спровоцировать Эрхана. Вот только непонятно, зачем ему это вообще? Спортивный интерес? Принципиальная позиция в отношении чужаков?
Лир с двумя братьями-блондинами ушёл за дровами, а Хан остался в лагере и занимался разведением костра. Иногда я ловила на себе его задумчивые взгляды, но заводить разговор принц не спешил. Некоторое время меня устраивала эта тишина. Но в итоге именно я заговорила первой.
– Этот ваш глупый поединок можно как-то отменить?
Он поднял на меня взгляд и отрицательно покачал головой.
– Тот, кто откажется, будет считаться проигравшим, – ответил Хан. – А я проигрывать не собираюсь.
