Но всё это казалось сущими мелочами по сравнению с тем, как на него давило ощущение этакого взгляда в затылок. Он чувствовал, что его враг силён, хитёр и безумно опасен. А что хуже всего, этот самый враг пока затаился, выжидая подходящий момент для правильного и точного удара. Вычислить его никак не получалось даже с помощью всей команды лорда Варгена, действующей за спиной тайной полиции. Лучшие аналитики и следователи работали день и ночь. За каждым из возможных претендентов на престол была установлена круглосуточная слежка. Но пока ни один из них никак не показал свою причастность к злодеяниям против королевской семьи.
Потому ещё вчера вечером, обсуждая с принцем ситуацию, лорд Варген заикнулся, что врага нужно спровоцировать на поспешные и необдуманные действия. Хан с ним согласился. И когда сегодня днём Эмирель пригласила его пройтись по городу до особняка Лирдена, Эрхан сразу понял, что это отличный шанс.
Едва закончив разговор с Эми, он вызвал по фонапу полковника и сообщил о своём плане. Но, услышав об участии Эмирель, лорд Варген отказался наотрез. Хану пришлось подыскивать правильные слова, чтобы убедить его. Он даже признался, что отдал Эми свой защитный артефакт, способный остановить пулю огнестрела. Магический щит срабатывал автоматически, но держался всего пару минут. Хотя, в критической ситуации даже это уже немало.
В итоге полковник согласился с доводами принца. Сообщил, что для подготовки ему нужно минимум пятнадцать минут, ведь следовало сообщить о мобилизации всем задействованным сотрудникам. А ещё вызвать парочку репортёров, которые славились своей оперативностью.
И вот теперь, когда новость о том, что принц и принцесса покинули защищённый дворец, появилась в Паутине и разнеслась по столице, осталось только дождаться, какая рыбка клюнет на эту наживку. И понаблюдать, как будет себя при этом вести каждый из возможных претендентов на корону.
Именно это Хан коротко поведал Лирдену. И по мере рассказа принца, Лир всё сильнее хмурился.
– А если за всем этим стоит кто-то, не имеющий прямого права получить трон? – спросил Ремерди. – Сколько сейчас официальных претендентов?
– Вообще, шестеро, – ответил Хан. – Но реально взять в руки власть могут трое. Мой двоюродный брат Гиро Фар Орсаль, троюродный дядя Карл Фар Ливи и его старший сын Клайд. Кстати, считая, что я погиб, отец собирался назвать преемником именно его.
– Почему? – поинтересовался Лир, всё же присев в соседнее кресло.
– Ему тридцать два, женат, дети, карьера, да и вообще этот тип имеет поистине волчью хватку. Бизнесмен и стратег, каких поискать. Я бы хотел видеть его на должности министра экономического развития. Если, конечно, окажется, что меня столько раз пытались убить не по его приказу.
– Я слышал о нём, – кивнул Лир. – Интересный тип. Ему бы точно хватило ума организовать успешное покушение.
– И всё же моя интуиция рьяно желает ему верить, – проговорил Хан. – И указывает на Гиро. Вот кого могу назвать беспринципной сволочью. Хотя, он довольно ограниченный человек, да и дар у него посредственный. Думаю, если он всё же причастен, то у него есть кто-то за спиной. Тот, кто способен придумать действенный план тихой смены власти.
– Его отец? Твой дядя Олаф? – предположил Лирден.
– Нет, – Эрхан отрицательно покачал головой. – Не дядя. Мне вообще всю жизнь казалось, что он меня любит сильнее собственных сыновей. И когда Его Величество озвучил своё решение уйти и назвал преемника, дядя первым, не дожидаясь коронации, поклялся мне в верности. Конечно, клятву можно обойти, если очень сильно захотеть, но всё же я не хочу его подозревать.
– Понятно, – Лир посмотрел на друга с сочувствием. – А что думаешь про лорда Карла Фар Ливи?
– Вот тут мне даже сказать нечего, – развёл руками Хан. – Он всегда был закрытым человеком, в светской жизни почти не участвовал. Я очень плохо его знаю, поэтому для меня он тёмная лошадка. Кстати, с Клайдом они не общаются уже лет десять. О причинах не имею ни малейшего понятия.
– Ясно, – Лирден кивнул. – А кто те оставшиеся претенденты на трон, которых ты не подозреваешь?
– Два младших брата Гиро, но им нет и десяти лет. Ну и Аннаис, – улыбнулся Хан. – Согласно нашим законам, женщина имеет право претендовать на престол только если является дочерью короля. Эта поправка была принята давно, когда у одного их моих предков так и не родился сын. Тогда трон заняла его старшая наследница. И правила, кстати говоря, долго и твёрдо.
– То есть, Анни может стать королевой? – насторожился Лир.
– Да. Но она готова подписать отречение хоть сейчас. Ей точно власть не нужна.
– Зато кто-то может использовать её. Править от её имени за её спиной.
– И такое тоже возможно, – согласился Эрхан. – Вариантов уйма. А зацепок почти нет. Потому нам и нужна эта провокация. Я очень надеюсь, что она заставит моего врага совершить ошибку.
– Так может… – начал Лир, но не договорил.
Дверь без стука распахнулась, и в комнату вошла бледная, растерянная Эми. Хан тут же поднялся ей навстречу. Он видел, что она не в себе, а когда Эмирель так доверчиво прильнула к его груди, принц мигом забыл, о чём они с Лиром вообще разговаривали.
Эми плакала. Тихо, беззвучно, но искренне. Она сжимала в кулачках его рубашку и будто пряталась от всего мира в его объятиях. Она искала в нём утешение и поддержку, и сейчас Хан был готов на всё, чтобы ей это дать.
Лир тихо вышел, явно решив, что лучше оставить принца наедине с супругой. Эрхан сел в кресло, усадив Эми к себе на колени. А когда она чуть отстранилась и вопросительно посмотрела на него, он просто поймал губами её губы.
Эмирель ответила, даже не подумав сопротивляться или возражать. Сама обняла Хана за шею, придвинулась ближе и углубила поцелуй. Она будто нашла способ, выплеснуть одолевающие её эмоции. Не удивительно, что вскоре от осторожной нежности не осталось и следа, а ей на смену пришла только обжигающая страсть… Страсть с привкусом горечи и слёз.
Хан опомнился первым. Мягко прервал поцелуй, чуть отстранился и поймал затуманенный взгляд супруги.
– Сложный получился разговор? – спросил, отводя от её лица чуть спутавшиеся пряди.
– Неприятный, – ответила Эми, тяжело вздохнув. – Но я рада, что он состоялся. Теперь у меня пропали последние иллюзии.
– Она тебя обидела?
– Нет, – поспешила заверить Эмирель. – Точнее, обидела, но не сегодня. А когда решила нас бросить, прикрывшись благородными мотивами.
Эми стёрла с щеки мокрые дорожки и виновато посмотрела на Хана.
– Прости. Я… не собиралась плакать. Обычно такого себе не позволяю. Особенно при посторонних.
– Но я ведь тебе не посторонний, – напомнил он с нежной улыбкой. – И очень рад, что ты пришла за поддержкой именно ко мне. Это говорит о доверии. Хочу, чтобы ты всегда видела во мне защитника и опору. А в свою очередь обещаю, что всегда буду открывать тебе свои объятия.
