– Ваше Высочество, целитель уже в пути.
Обернулась, поймала взгляд того самого журналиста и сказала:
– Спасибо.
Услышать он не мог, только прочитать по губам. Но в ответ чуть улыбнулся, поднял камеру и сделал снимок.
– Хан, пожалуйста, не теряй сознание, – просила я принца, гладя по лицу и волосам. – Помощь близко.
Он дышал тяжело, рвано, но всё же медленно раскрыл веки и посмотрел мне в глаза.
– Не волнуйся… Эми… Всё… будет…
И закашлялся. Рана снова открылась. Пришлось опять запечатывать её руной. Но надолго такой помощи точно не хватит. Нужен целитель. И очень срочно!
– Хан… – взволнованно крикнул Лир.
Не знаю, куда он пропадал, но в момент установки купола его тут не было.
Лирден упал на колени рядом с другом и внимательно осмотрел его рану.
– Плохо дело, – сказал он, подняв взгляд к лицу принца.
Тот старался держать глаза открытыми, но взгляд был мутным и потерянным. Дыхание стало очень тяжёлым. Я крепко сжимала его запястья, считая удары пульса. Но тот становился всё более редким и тихим.
– Лирден, – позвала, сглотнув. – Что делать? Я не знаю…
Ответить он не успел. К нам подоспели целители, которых купол защиты, к счастью, тоже пропустил. Пожилой доктор оттеснил нас с Лиром в сторону, быстро осмотрел рану и приказал примчавшимся с ним медбратьям перекладывать принца на носилки.
Глава 26. Два флакона
Хана погрузили в мобиль целительской помощи. Я тоже забралась следом.
– Выйдите! – рявкнул на меня доктор. – Посторонним сюда нельзя.
– Я его жена! Принцесса Эмирель. И я лечу с вами!
Он явно хотел ответить грубостью, но вовремя опомнился. Скрипнул зубами, но всё-таки позволил мне остаться в мобиле.
Потом был быстрый перелёт до клиники, бег по коридорам, операционная. Вот туда меня уже не пустили, но я и не рвалась. Устало опустилась прямо на пол у входа и закрыла лицо руками.
Всевидящий… да что же за кошмар вокруг творится?!
Время замерло. Точнее, секунды, конечно, бежали вперёд, но мне казалось, что они делают это очень медленно. За стеной шла операция, а я прислушивалась к каждому слову врачей, ловила каждый писк приборов, каждый вдох. Сейчас обострившийся слух оказался как никогда кстати. Правда, толком не помогал.
Не знаю, сколько прошло времени, когда доктор всё же вышел в коридор. Увидев меня, удивлённо усмехнулся и подал руку, помогая подняться на ноги.
– Пули мы извлекли.
– Пули? Она была не одна? – выдала шокированно.
– Две. Одна вошла за другой.
– Хану лучше? Он… поправится?
– Не уверен, – поразительно честно ответил целитель. Потом вздохнул и признался: – Состояние критическое. В крови яд. Пытаемся опознать какой, чтобы сделать противоядие, но время уходит.
Я смотрела на него, не желая принимать смысл сказанных им слов. Яд? Критическое? Две пули?
И тут, как со мной часто бывало в моменты опасности, сознание активировалось на полную катушку. А в памяти всплыл образ травника и три флакона с зельями, в одном из которых был универсальный антидот.
– Я найду противоядие! – выдала, глядя в глаза врачу. – Не дайте Хану умереть. Держите его.
Вытащив из кармана фонап, вызвала Лирдена и поручила ему мигом мчаться во дворец. Затем отправила вызов Аннаис, и подробно объяснила ей, где лежат три заветных флакона. Попросила найти их прямо сейчас и отдать Лирдену, который придёт в наши с Ханом покои.
Спустя пять минут принцесса вызвала меня сама. Показала шкатулку, в которой я хранила зелья, и под моим руководством взяла оттуда те, что нужно. Как раз в этот момент в нашу комнату ворвался Лирден. Взял флаконы и выпрыгнул прямо в окно. Сначала я испугалась, но потом сообразила, что сюда он полетит на собственных крыльях, и стремительно понеслась на улицу.
Мы встретились у входа в здание. Обратно бежали уже вдвоём. А у операционной нас с нетерпением встречал доктор.
– Вот, – я сунула ему в руки нужный флакон. – Это должно помочь.
Тот глянул с сомнением. Открутил крышку и поднёс зелье к носу. Некоторое время нюхал, потом вылил пару капель на руку и попробовал на вкус.
– Хорошо, попробуем, – сказал, развернувшись к операционной.
Он скрылся за дверью, а я обхватила плечи руками и снова села на пол.
– Он выживет, Эми, – Лир опустился рядом. – Уверен, тот травник не зря дал тебе зелья. Знал, что пригодятся. Значит, от них будет толк.
Я не ответила, глядя на стену перед собой. Тогда Лир продолжил:
– Знаешь, я видел хранителей магических источников. И светлого, и тёмного. Так вот, тот старик-травник вызывал у меня похожие ощущения. Он явно непростой человек. И встретился нам только потому, что сам этого захотел.
– Я очень боюсь за Хана, – проговорила, стараясь сдержать всхлип.
На душу давил не просто камень, а настоящая гора. Хотелось банально разрыдаться, но пока мне удавалось сдерживать слёзы.
– Я тоже. Он мой близкий друг, – ответил Лирден и обнял меня за плечи, привлекая к себе. – Не знаю, станет ли тебе от этого легче, но мы поймали тех, кто стрелял. Их допрашивают.
– Прости, но мне плевать, – бросила равнодушно. – Сейчас меня волнует только мой муж.
– Впервые слышу, что ты назвала его мужем, – усмехнулся Лир. – Неужели, смирилась?
– Не знаю, – опустила голову. – Просто… приняла это. Он стал мне очень дорог. Сама не знаю, как так получилось.
– Ты тоже ему дорога, – мягко улыбнулся Лир. – Правда. Поверь, я же вейронец. И отлично чувствую чужие эмоции. Мне вообще кажется, что вы уже влюблены друг в друга.
Я молча помотала головой. Мне не верилось, что Хан вообще способен влюбиться, тем более в меня ‒ девушку, которую он не выбирал и которая его женила на себе обманом. О своих чувствах предпочла не думать. Сейчас точно не лучшее время для таких размышлений. Вот когда мой муж поправится, тогда и начну копаться в себе.
Время шло. Вскоре в коридоре появилась охрана. Два гвардейца встали по обе стороны от двери в операционную и замерли, будто они статуи. Несколько раз к нам подходили незнакомые мне мужчины, но с ними говорил Лир. Я же просто не обращала внимания на эти разговоры. Весь мой слух был сосредоточен на том, что творилось за стеной. Сейчас там никто не говорил. Только пищали приборы, что-то записывал доктор, качала ногой медсестра. Но важным для меня был совсем другой звук – стук сердца Эрхана. И оно билось… Поначалу редко и неуверенно, но постепенно его удары становились всё сильнее, мощнее, твёрже. И эти звуки отдавались в моей душе настоящим бальзамом.
