– Приветствую, эйр Дейол, – проговорил Хан, когда мы с ним рука об руку предстали перед встречающими.
Затем молча кивнул Тирре и виновато улыбнулся супруге Лира.
– Прости, Дайриса, что так надолго забрал твоего благоверного, – добавил принц.
– Прощаю, Хан, – она ответила на его улыбку. – И понимаю, что так было нужно. Представишь нам свою спутницу?
Он кивнул, приобнял меня за талию и только потом объявил:
– Моя супруга, Эмирель Фар Орсаль, – сказал Хан.
Девушки остались на месте, а эйр Дейол спустился со ступенек, подошёл ближе и остановился в нескольких шагах от меня. Рассматривал внимательно, пристально, а мне отчего-то было сложно посмотреть в его глаза. Их жутковатый оттенок изрядно пугал.
– Значит, вот какая у моей сестры дочь, – проговорил он.
– Вы уже знаете? – вырвался у меня вопрос. И, конечно, я сразу подумала, что ему обо всём сообщил Лирден.
– Да, – на его лице появилась тёплая улыбка. – Николетта прибыла два дня назад. Так что мне уже всё известно.
Затем перевёл взгляд на Хана и жестом пригласил нас всех в замок.
Сам эйр Дейол шёл первым, мы с принцем ‒ за ним. Но когда проходили мимо Тирры, я поймала на себе её настороженный взгляд. Потом она посмотрела на Эрхана, и в её глазах появилось недовольство. Я даже думала, она прямо сейчас выскажется, но та промолчала.
Внутри замок оказался вполне современным, комфортным. Лир почти сразу увёл супругу в их комнаты. Она неважно себя чувствовала, да и вообще ей с таким животом было довольно тяжело долго оставаться на ногах. А вот нас с Ханом эйр Дейол пригласил разделить трапезу.
Ужин подали в небольшую уютную столовую. Проходил он в спокойной приветливой атмосфере, в довольно тесном кругу. Можно сказать, в семейном. Потому что помимо Тирры и эйра Дейола здесь присутствовала и моя мама. Вот только мне совершенно не хотелось с ней говорить. А она явно чувствовала это и, по большей части, молчала.
Потом хозяин замка пригласил Хана в кабинет для какого-то важного разговора. Они ушли, а я осталась… в очень странной компании двух женщин, ни с одной из которых не имела ни малейшего желания общаться.
– Тоже, пожалуй, пойду, – сказала, вставая из-за стола. И даже успела сделать два шага к двери, когда меня нагнал голос Тирраливии.
– Стой, Эми. Не нужно так быстро сбегать.
– Это не побег, а тактическое отступление, – ответила, обернувшись. – Я устала. И сейчас не готова ни к каким серьёзным беседам.
Но Тирра не желала отступать. Она развернулась ко мне вместе со своим стулом и расслабленно закинула ногу на ногу.
– Ты зря видишь во мне врага, – сказала она. – Я никогда не желала тебе зла.
– Да уж, конечно, – вырвалось у меня. – Есть у меня такое предположение, что проблемы в моей семье начались именно из-за тебя.
– Признаю, – она кивнула. – Мне нужно было твоё согласие. Пришлось очень постараться, чтобы создать те самые обстоятельства, при которых у тебя бы не осталось варианта для отказа.
Я невесело усмехнулась и скрестила руки на груди.
– Почему именно я?
– Потому что я чувствовала в тебе родню. А значит, ваш брак с Эрханом всё равно скреплял два наших народа, – ответила она. – Я знала, что Лир тоже сможет почувствовать, что ты Сойртлаерт. Следовательно, рано или поздно о твоём происхождении стало бы известно.
– Хитро и дальновидно, – оценила я. На маму, внимательно слушающую наш разговор, старалась не смотреть. – И всё в твоём плане было гладко, кроме нашего с Ханом мнения. Но оно тебя, судя по всему, не волновало совсем.
– Хан хотел политический брак, и он его получил, – бросила она, явно не испытывая ни малейших мук совести. – А ты… Хм, судя по тому, что до сих пор остаёшься нетронутой, супруг тебе не особенно нравится. Но тут, дорогая Эмирель, могу только развести руками и посоветовать пару возбуждающих зелий. Для зачатия наследника вполне хватит и этого. А там, кто знает, может ты разглядишь в нашем будущем короле прекрасного мужчину?
– Да откуда вы все узнаёте, что я девственница?! – взорвалась я. Сначала оборотни, теперь вот Тирра.
Но тут в дискуссию решила вступить мама.
– Эми, вейронцы любят лакомиться эмоциями. Точнее, энергией, которая их рождает. Так вот, эмоции нетронутой девы энергетически самые вкусные. Потому наши мужчины частенько умыкали из человеческих поселений девственниц. Моя мать была человеком. Её притащили разведчики, после очередной вылазки к людям. Отец выиграл право обладать ею во время проведения «айку». То есть, победил всех соперников в бою. А потом неожиданно для себя привязался к ней и даже полюбил.
– А она? – спросила я, всем сердцем сочувствуя той девушке.
– И она его полюбила. Поверь, я помню, как они смотрели друг на друга. И этот мир тоже покинули вместе.
– Моя мать тоже была человеком, – сказала Тирра. – Но отца так и не приняла, потому он просто её отпустил.
Она горько усмехнулась.
– Суть не в этом, Эмирель, – добавила рыжая. – У нас каждый будет знать, что ты не тронута. Сейчас ты куда больше человек, чем вейронка. Потому, лучше не выходи из замка. Да и тут не оставайся одна. Если кто-то из наших мужчин по незнанию заявит на тебя права и потребует айку, даже отец ничего не сможет сделать. Разве что сам выйдет сражаться за тебя.
– Лирден не оставит её, – покачала головой мама.
– Ах, да, точно, – выдала Тирра, закатив глаза. – Но всё равно, лучше до этого не доводить.
– Не пугай мою дочь, – строго сказала мама. – Пусть они с принцем сами разбираются между собой.
Потом поймала мой взгляд и предложила:
– Эми, как я и говорила, для снятия блока с твоих демонических способностей нужно коснуться вод источника. Он здесь, под замком. Я говорила с Дейолом. Он дал позволение и даже сказал, что сам проводит тебя.
У меня от её нежного взгляда, от заботливого голоса в горле встал ком.
– Спасибо, – кое-как выдавила из себя. – Я…
И не нашла, что ещё сказать.
– Разреши, я провожу тебя до ваших покоев, – проговорила мама. И даже поднялась на ноги.
Но мне совсем не хотелось сейчас с ней разговаривать. Тем более наедине.
– Лучше я, – неожиданно спасла меня Тирра. – Извини, Олет. Мне есть что сказать твоей дочери. Лучше это сделать как можно раньше.
И, не дав ей возможности ответить, взяла меня под руку и вывела из столовой. Я даже не стала сопротивляться, заинтригованная её словами. Вот только Тирраливия совсем не спешила начинать обещанный разговор.
Так мы в молчании миновали длинный коридор, поднялись на три этажа вверх, вошли в милую гостиную, к которой примыкала спальня. Но даже теперь Тирра продолжала молчать.
