– Поверь, я понимаю, что делаю. Пусть их уведут и как следует допросят.
Не прошло и десяти секунд, как оба лекаря покинули спальню под конвоем. Эрхан попросил Лирдена закрыть дверь на ключ, а потом заставил себя начать думать.
– Хранитель сказал, чтобы я не верил тому, кто заявит, будто “всё кончено”. А верил только себе, – быстро заговорил он, нехотя опуская Эми на подушку. – Я верю, что Эмирель можно спасти.
– Как?! Она же не дышит. Спасти можно того, кто ещё жив, – взволнованно выпалил Лир.
– Думай! Я чувствую, что мы упускаем нечто важное.
Лир вздохнул, с сочувствием посмотрел на друга, и всё же ответил кивком.
– Давай осмотрим комнату, – предложил Хан. – Может, есть ещё одна записка? Потому что Эми так точно бы не написала.
Вот только он никак не мог заставить себя отойти от супруги. Всё продолжал держать её за руку, будто боялся, что если отстранится, то путь назад будет отрезан. Но ему пришлось отпустить. И когда её безвольная рука упала на кровать, Хан замер.
Он осторожно взял ей за запястье, расправил пальцы и увидел на ладони надпись.
«Люблю тебя».
– Лирден, – позвал принц. – Помнишь, Эми в Аномальном лесу рассказывала, что травник дал ей три флакона с зельями. А ведь среди них был яд. Полагаю, выпила она именно его. Но там было какое-то сказочное противоядие.
– Поцелуй любящего человека, – внезапно охрипшим голосом ответил Лир. И с надеждой посмотрел на друга. – Это и есть то самое сказочное противоядие.
– Я сейчас во что угодно поверить готов, – ответил принц.
Он ни на мгновение не усомнился в собственных чувствах. Они возникли не сейчас, но именно в этот жуткий момент он целиком и полностью осознал насколько погряз в своей супруге. Эми была для него не просто близкой, а по-настоящему родной. Она вросла в его душу корнями, покорила сердце, стала неотъемлемой частью его самого. Что это, если не любовь?
Эрхан опустился на край кровати, наклонился к ещё сильнее побелевшему лицу супруги и прошептал:
– Я люблю тебя, моя принцесса.
Коснулся её неподвижных губ своими губами. Нежно, бережно, осторожно. Со всеми чувствами, что испытывал к этой девушке.
И вдруг Эмирель вздрогнула, а Эрхан с восторгом ощутил, что она сделала вдох. Он медленно отстранился и уставился на Эми, не веря своим глазам. Её веки несмело дрогнули и распахнулись. Она смотрела на Хана с сомнением, попыталась что-то сказать, но вместо этого закашлялась.
На этот звук мигом подскочил ошарашенный Лир.
– Получилось? Правда? Эмирель, как ты? – спрашивал, боясь поверить своим глазам.
Хан не сдержался, снова привлёк Эми к себе, да так крепко, что смог почувствовать, как бьётся её сердце.
– Задушишь, – прошептала она.
– Даже не надейся, – ответил Эрхан, но объятия всё равно ослабил. – Сейчас вызовем к тебе самого лучшего лекаря.
И он уже повернулся к Лиру, чтобы попросить друга об услуге, но вдруг почувствовал, что Эми тянет его к себе.
– Нельзя, – сказала она и, когда он снова посмотрел на неё, пояснила: – Если они узнают, что я жива, то убьют заложников.
***
Эмирель
Я сидела на кровати в объятиях Хана и никак не могла поверить, что всё обошлось. Что я на самом деле выжила. Выжила… даже приняв сильнейший яд.
Эрхан крепко прижимал меня к себе, и только его тепло помогало поверить в реальность происходящего. Он дышал, я ощущала резкие, сильные удары его сердца и чувствовала, что рядом с ним и моё собственное начинает биться быстрее.
Лир ушёл несколько минут назад, оставив нас наедине. И с тех пор мы просто сидели вот так, прижавшись, вцепившись друг в друга, будто утопающие. Словно дико боялись друг друга отпустить… и потерять.
Не знаю, о чём в эти мгновения думал Хан, а я просто пыталась осознать, что жива. И только спустя немыслимое количество минут и вдохов поняла ещё один важный момент: если я жива, следовательно, Эрхан правильно понял мою подсказку. То есть, она сработала. А это значит…
От прокатившейся по телу волны эмоций, я чуть дёрнулась. Эрхан тут же выплыл из своих размышлений и посмотрел на меня с настоящим испугом.
– Эми… Что-то болит? – он ослабил объятия, но только для того, чтобы уложить меня на кровать и внимательно осмотреть.
– Со мной всё хорошо, – ответила ему. – Только слабость во всём теле. Думаю, нужно выпить то восстанавливающее зелье.
– Нет, – ответ прозвучал категорично. – Вот придёт доктор Фар Сирт, и тогда сам даст тебе, что нужно. Хватит с тебя сомнительных зелий.
Он до сих пор был не в себе. Его пальцы едва заметно подрагивали, а сердце в груди никак не желало успокаиваться.
– Там нужно пару капель зелья на стакан воды. Выпью и сразу стану как новенькая, – продолжала уговаривать я.
– Нет. И не настаивай. Не дам. Все склянки твои выброшу, – он всё сильнее заводился, но, когда я потянула его за руку, вынуждая лечь рядом, покорно улёгся, прижал меня к себе и замолчал.
Я гладила его по напряжённому плечу и руке, он постепенно успокаивался. Но вдруг поймал мои пальцы, развернул ладонью к себе и блаженно выдохнув, улыбнулся.
– Сказочный яд, со сказочным противоядием, – прошептал, переводя на меня взгляд.
– А ты всё-таки меня любишь, – проговорила, улыбаясь.
Он посмотрел мне в глаза, странно хмыкнул и тоже улыбнулся.
– Люблю, Эми, – ответил почему-то с лёгкой грустью. – Но мечтаю навсегда забыть тот момент, когда окончательно в этом убедился. Сам не знаю, как не сдох, едва увидев, что ты…
Он не договорил, но мы оба поняли, что именно осталось не озвученным.
– А ты? – спросил Хан.
– Что я?
– Вот это, – он провёл пальцами по чернильным буквам на моей ладони. – Это правда, или ты просто использовала последний шанс на спасение?
Он смотрел мне в глаза, сжимал мою ладонь, а я видела в его взгляде волнение. Обычно Хан всегда отлично умел прятать эмоции, но сегодняшний день оказался для него слишком сложным. А ведь впереди ещё коронация.
Я коснулась его щеки и провела пальцами вдоль скулы.
– Правда, – проговорила, нежно ему улыбаясь. – Я очень тебя люблю.
И тут его сдержанность дала сбой. Он сгрёб меня в объятия, снова крепко прижал к себе и коснулся губами губ.
– Ты понимаешь, что сегодня могла убить нас обоих? – прошептал, прервав короткий, но обжигающий поцелуй, почти укус. – Не представляю, как бы смог жить без тебя.
– Я не имела права поступить иначе. Там были дети… и Литти, – ответила, стушевавшись.
Конечно, едва очнувшись, я рассказала Хану и Лиру, почему так поступила. Выложила всё, со всеми подробностями. Даже предположила, что смогу найти того гада, который вынудил меня принять яд. Вот восстановлю силы и сразу найду. И тогда ему точно не позавидуешь.
