Книга Надежда умирает последней, страница 5. Автор книги Тесс Герритсен

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Надежда умирает последней»

Cтраница 5

– А что, не видно, что ли?

– Вот вам и ответ, – сказал Гай.

– М-да, утешили, – вздохнула она. С тоской она посмотрела на дом, там, на ступеньках, теперь стоял тот самый слуга, таец, и махал на прощание рукой.

Гай поторопил ее жестом, предлагая садиться, ведь «до города путь неблизкий».

Она сидела молча, пока они ехали вниз по извилистой горной дороге.

Они оба сидели сзади, на расстоянии локтя друг от друга, но вид у нее был отчужденный.

Она, казалось, поглощена созерцанием пейзажа за окошком.

– Вы провели немало времени в кабинете у генерала, – заметил он.

– У меня было к нему много вопросов, – кивнула она.

– Вы репортер?

– Что? – Она посмотрела на него. – О нет, это давние семейные дела.

Он ждал, что она расскажет подробнее, но она снова отвернулась к окну.

– Должно быть, что-то уж очень важное, – предположил он.

– Почему вы так думаете?

– После того как вы ушли, он отменил все свои встречи, со мной в том числе.

– Вас так и не приняли?

– Дальше секретаря пройти не удалось. При том что генерал сам изъявил желание меня видеть.

На мгновение она нахмурила брови, явно озадаченная, но затем лишь пожала плечами:

– Уверена, что я здесь ни при чем.

«Уверен, что еще как при чем», – подумал он про себя раздраженно. Боже, что же его в ней напрягает? Вот ведь сидит не шелохнувшись, но он явно чувствовал, что в этой хорошенькой головке бушуют вихри. Насчет хорошенькой теперь, конечно, сомневаться не приходилось, но безо всяких там глупостей. Ей хватало ума не пользоваться косметикой: это поставило бы под сомнение облик «правильной девочки». Его никогда раньше не интересовали такие «правильные». Ему ближе были «неправильные» – те, что из «неправильных» районов или с «неправильных» улиц. Но на этот раз все по-другому. У нее были глаза дымного оттенка, острый подбородок и небольшой вздернутый носик, слегка присыпанный веснушками.

Рот же, при правильном обращении, вполне годился для поцелуев.

Сам собой с его языка сорвался вопрос:

– Ну и надолго вы в Бангкоке?

– Я уже пробыла здесь два дня и завтра улетаю.

«Черт», – подумал он.

– В Сайгон.

– Сайгон?! – У него отвисла челюсть от удивления.

– Ну или город Хошимин, как угодно.

– Вот это совпаденьице, – сказал он тихо.

– Что именно?

– Я лечу в Сайгон через два дня.

– Неужели? – Она глянула на сиденье, где лежал портфель с выведенным через трафарет «Армия США, отдел опознания».

– Правительственное задание?

Он кивнул.

– А у вас что?

Она устремила взгляд строго вперед:

– Я по семейному делу.

– Ясно, – сказал он, раздумывая, что же это за дела, блин, такие семейные, – а вы раньше бывали в Сайгоне?

– Была один раз, но мне тогда было всего десять лет.

– Отец там служил?

– Положим. – Она продолжала смотреть куда-то вдаль перед собой. – Города я толком не помню, пыльно, жарко, полно машин, одна большая пробка. Еще женщины красивые.

– Многое изменилось с тех пор, машин здорово поубавилось.

– А женщин?

Он засмеялся:

– Нет, женщины остались, жара и пыль тоже. Но все остальное изменилось.

Он замолчал. Потом словно невзначай добавил:

– Если случится застрять там где-нибудь, так я смогу помочь.

Явно заинтересованная его предложением, она не знала, принимать ей его или нет.

«Ну же, давай, не отказывай мне», – думал он и вдруг поймал в зеркале ухмыляющуюся физиономию Пуапонга, который откровенно глумливо подмигивал ему. Только бы она ничего не заметила! Но Вилли, разумеется, видела подмигивания и ухмылки Пуапонга и немедленно разгадала их глубокий смысл. «Старая история», – подумала она устало. «Сейчас он предложит с ним отужинать, я скажу, что не могу, тогда он позовет чего-нибудь выпить вместе, и тогда я сломаюсь и соглашусь, ведь как устоять перед таким красавцем».

– Представляете, у меня сегодня выдался свободный вечер, – сказал он, – вы не хотели бы поужинать со мной?

– Я не могу, – ответила она и подумала, кто же все-таки сочинил этот постылый сценарий и удалось ли кому-нибудь хоть раз отклониться от него?

– Ну, может быть, тогда пропустим по стаканчику? – Легкая зовущая улыбка в ее сторону.

И тут ей показалось, что она вот-вот сорвется в пропасть. Самое-то смешное, что он вовсе не был красавцем. Нос приплюснут – где-то, наверное, умудрился сломать его и даже не позаботился выправить. К волосам явно давно не притрагивались расческой, чего там говорить о парикмахере. По ощущениям, ему было где-то под сорок, хотя возраст не сказался на внешности, разве что морщинки вокруг глаз от привычки улыбаться. Бесспорно, она встречала в жизни куда более привлекательных мужчин, и таких, которые могли бы предложить побольше, чем просто ночка кувырканий в гостинице на чужбине. «Что же все-таки меня в нем привлекает?»

– Всего по стаканчику, – снова предложил он.

– Да нет, – ответила она, – нет, спасибо.

Слава богу, он не стал больше настаивать.

Кивнув, он откинулся на сиденье и стал смотреть в окно. Пальцами он барабанил по портфелю, и этот беспорядочный ритм стал выводить ее из себя. Она попробовала не обращать на него внимания, так же как и он старался игнорировать ее, но у нее ничего не получалось – слишком заметным было его присутствие. Когда они приехали к отелю «Ориенталь», ей уже хотелось выпрыгнуть из машины, что она в общем-то и сделала.

– Спасибо, что подвезли, – сказала она на прощание и хлопнула дверцей.

– Эй, погодите, – крикнул он через окрытое окно, – я так и не знаю вашего имени.

– Вилли.

– А фамилия есть?

Она обернулась и, зашагав вверх по ступенькам, бросила через плечо:

– Мэйтленд.

– Как-нибудь увидимся, Вилли Мэйтленд! – выкрикнул он.

«Сомневаюсь», – подумала она, но, как только дошагала до входа, не удержалась и взглянула вслед исчезающей за поворотом машине. Тут только она осознала, что не знает, как его зовут.


Гай сидел на кровати в гостинице «Либерти» и гадал, что же его занесло в эту дыру.

Пожалуй, воспоминания. Ну и скидки для правительственных сотрудников. Он всегда, с самой войны, останавливается здесь, когда ездит в Бангкок, и только теперь осознал давнюю нужду в перемене. Конечно, с этим местом было связано много воспоминаний. Он никогда не забудет тех жарких любовных ночей 1973 года. Ему двадцать, он – рядовой в отпуске; ей тридцать, она – военная медсестра. Дарлин, точно, так ее звали. Когда он видел ее в последний раз, она была обвешана тремя детьми, дымила как паровоз и на ней было килограммов двадцать лишнего веса. Жалкое зрелище. Скатилась – что она, что эта гостиница. «Да я и сам, наверное, скатился», – подумал он, его взгляд блуждал по улицам Бангкока за грязным гостиничным окном. Как он любил раньше этот город, любил бродить по рынкам, таким пестрым, что в глазах рябило. Любил шататься ночами по закоулкам Пэт-Понга, где не было отказа в музыке и женщинах. Он был тогда совершенно беззаботен: ни жара, ни шум, ни запахи его не волновали, ни даже пули. Он ощущал себя неуязвимым, бессмертным. Кто-то другой получит пулю и будет отправлен в деревянном ящике домой, кто-то, но только не он. Ну а если ты начинал трястись беспрестанно за свою жизнь, боец из тебя получался некудышный. И в конце концов он превратился в такого бойца. Он до сих пор недоумевал, как это ему удалось тогда выжить. Сам факт того, что он живым вернулся домой, был выше его понимания – как подумаешь об остальных на том транспортном самолете из Дананга – этой руке спасения, что должна была их вытащить из пекла и доставить в родное гнездо. По-прежнему на нем шрамы от крушения, и по-прежнему он до смерти боится летать. Он откинул в сторону мысль о предстоящем полете в Сайгон. Передвижение по воздуху, к сожалению, было неотъемлемой частью его профессии, и ему ничего не оставалось, как в очередной раз сесть в самолет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация