— Да… Вполне может быть, — неожиданно быстро согласилась вдова. — Это рыцарь Перендаль из свиты сэра Густава. Зачем он сюда пришел?… Может, чтобы защитить меня от налетчиков?
Антон исподлобья посмотрел на вдову, соображая, шутит она или говорит серьезно. Но лицо женщины было печальным и даже, как показалось Антону, скорбным.
— Он сватался ко мне, когда я стала вдовой. Обещал защищать. Был очень обходителен.
— Ага, — подумал Антон, а теперь пришел убить. Ох, бабы, бабы! Какие бы умными они ни были, а когда задевают их чувств, или становятся стервами, или вот такими дурами, как сейчас Элеонора. Напридумывала себе сказки и верит…
— Леди Элеонора, — поджав губы произнес Антон. — Рыцарь пришел сюда вместе с воинами, у них гербы сэра Густава. И он пришел вас убить.
— Что вы такое говорите, сэр Антей! Это неблагородно с вашей стороны! Рыцарь никогда не посмеет тайно ворваться в дом женщины и причинить ей вред. Это… Это… все ваши дикие нравы… Вы… Вы… — Элеонора не смогла закончить речь и Антон понял, что смерть рыцаря ее потрясла.
«Да ладно, — подумал он. — мне все равно, любит она его или нет. Оставлю их двоих. Пусть оплакивает его и свои чувства. Может потом одумается и поймет»…
— Не переживайте, леди, — сухо ответил Антон. — Я помоюсь и уйду. Не буду обременять вас своим диким присутствием.
Он прошел мимо замершей от таких слов женщины и подойдя к корыту залез в него. Стал смывать засыхающую кровь. К его спине притронулись нежные руки.
— Сэр Антей, простите меня, дуру такую. Вы меня спасли, а я вам наговорила такого… Вы поймите, это было так неожиданно…
— Не извиняйтесь, леди, не надо. Вы правы, я дикарь и могу думать не так как вы. Но ночью к женщине, чтобы убить ее, я не полезу. — Он встал из корыта и стал искать свою одежду. Мокрые подштанники отбросил, ухватил штаны. С другой стороны их схватила Элеонора.
Антон удивленно посмотрел на вдову.
— Отпустите, леди Элеонора, мои штаны.
— Не отпущу, — решительно заявила она. — И вас не отпущу.
Она встала на колени и обняла его ноги. — Простите меня, сэр Антей. Я такая глупая бываю.
— Это да, — подумал Антон, — и хитрая.
Он ухватил ее за плечи, отпустил штаны и поднял на руки. Элеонора прижалась к нему и закрыла глаза.
— Не покидаете меня… сейчас, — попросила она.
Он поцеловал ее и положил на кровать. Сел рядом.
— Надо дать указание убрать тела, произнес он, и вытереть кровь.
В комнате лежало тело одного из нападавших. Элеонора быстро пришла в себя и показала прежнюю решимость и твердый характер.
— Марсита! — крикнула она и в дверях почти мгновенно появилась крепкая девушка. — Марсита. Тела убрать во двор. Кровь смыть.
— Поняла госпожа, присела девушка и тут же исчезла. В комнату вошли два охранника и выволокли тело. Закрыли за собой дверь.
— У вас кровь на плече произнесла Элеонора и стала вытирать ее рукой. — Я прикажу приготовить новую ванну.
Расстались они поздним утром, довольные друг другом. Антон убедил ее не жаловаться барону, а выбросить тела на улицу. Пусть все, что хотят то и думают, что же приключилось с ними. Доказать, что их послал Густав невозможно, а развязав скандал, она бросала тень на владетеля и его рыцаря. Затаив на нее зло, толстяк сможет ей, потом отомстить.
Элеонора была пылкой и страстно благодарила Антона за спасение.
Выжатый как лимон, усталый от ласк и битвы с налетчиками, он потратил много своих сил, так что болело все тело. Антон ехал и дремал.
Без происшествий доехал до лагеря и сел возле своей палатки на составной стульчик. Попросил холодной воды и Рыжая опрометью бросилась выполнять его просьбу. Рядом сел Флапий.
— Что-то случилось, милорд? — спросил он, когда Антон поменял позу и поморщился от боли в суставах.
— Случилось, — неохотно отозвался Антон, впрочем, хорошо понимая, что Флапию все нужно рассказать. Он как знаток местных правил, может дать верный совет. — Я был у Элеоноры и в дом ворвались пять воинов Густава Мудрого… А за что его мудрым прозвали, — спросил он.
Флапий помрачнел, погладил жидкую бороденку.
— Вот как, значит! — произнес он. — А Мудрым его прозвали потому, что никто не хотел с ним связываться. Вот и дали прозвище, что бы его не бесить. Так сказать, удовлетворили его гордость. Он вспыльчивый, что твоя сухая трава… Это ваш батюшка, хорошего ему посмертия, за то что родил хорошего сына, рассказывал. Густав его боялся. А как же! Его все боялись. Рассветный рыцарь. Ни железо, ни магия его не брали. И сражаться толком не умел, а вот поставить себя высоко мог… Вот. — Старик почесал бороду. — Так что там, с нападавшими? Раз вы тут, то они уже померли?
— Померли, Флапий. Но среди них был один рыцарь. И вот что мне непонятно. Он пролез в дом, как вор и разбойник. Я понимаю, что бы убить меня и думаю, он не пожалел бы и свидетеля — вдову. Как это сообразуется с кодексом рыцаря?
— А никак — просто ответил Флапий. — Рыцарь, он кто?…
— Кто? — переспросил Антон и поймал себя на мысли, что повторяет за Флапием. — «Это плохо. Слишком торопливым стал». — подумал он.
— Разбойник. Его дело убивать и грабить. Он другого ничего не умеет. Ни пахать, ни жать… А если можно тайно убить, он это сделает… так проще. А вот на людЯх рыцарь покажет свое благородство… А кто там был из рыцарей?
— Перендаль из свиты сэра Густава.
— Ооо! Он почти мечник. Школу мастеров меча закончил, но печатку мечника не получил. Не знаю уж почему, но как боец он очень хорош. Всегда на турнирах один из первых и тренируется вместе с Густавом…
Как же вам удалось его сразить?
— Кинжалом сразил, Флапий. Кинул в него кинжал и попал в рот. Потом добил им же.
— Простым кинжалом?
— Да.
— Чудеса!.. Не иначе, вам, сама госпожа Заката помогает. А остальных как?
— Тоже кинжалом. Он у меня один в руках и был, а я был… не одетый… А они в кольчугах. В хороших кольчугах. Я попросил вдову снять снаряжение, а тела бросить на улице.
— Ага, понял. Это вы правильно сделали. Значит, жаловаться барону она не будет? — спросил Флапий.
— Нет, не будет.
— Теперь сэру Густаву придется поломать голову, чтобы понять, что и как там было. Он тупой, хотя и проворный…
— Он не поломает голову, — ответил Антон. Его разбил инсульт и он чуть не умер.
— Инсульт? — удивился старик. — Это что еще такое?
— Кровоизлияние в мозг.
— О как! И что случилось?
— Он налетел на меня и стал оскорблять. Потом начал оскорблять и отца…
— Да вы что? Почему?
