— Я буду в Северной башне, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Проследите, чтобы меня никто не беспокоил. Часа в три по полудни, к воротам придет гонец. Впустите его, накормите и напоите, дайте отдохнуть, и, когда он будет готов к разговору, дайте мне знать и накройте ужин на двоих.
После этого, так и не притронувшись к еде, Август встал из-за накрытого стола и быстрым шагом направился в кабинет, находившийся на самой вершине восьмигранной Северной башни.
2
После мертвого жара пустыни, не позволявшего — хоть головой о камни бейся — создать даже стакана воды, круглый мраморный бассейн, наполненный сладкой прохладной водой, источавшей тонкий аромат цветущих лилий, мог показаться раем на земле. Лиса окунулась в воду с головой, медленно всплыла и в два плавных, ленивых взмаха, достигла края бассейна. Там на серебряном блюде живописным натюрмортом были разложены спелые желтые груши, источающие дивный аромат, едва не лопающиеся от переполняющего их сока персики, и совершенно невероятные вишни, такого размера, цвета и вкуса, какой можно встретить, только в Причерноморье или Средней Азии.
«Бахчисарайский фонтан, прямо-таки, — усмехнулась она мысленно, опуская в рот очередную вишню. — Вот подлец!»
Вылезать из воды не хотелось совершенно, но время — деньги, как говорят на Западе, а в ее случае, время — это, зачастую, кровь, так что тянуть с разговором, раз уж ей первой и пока единственной выпала такая удача, было бы глупо. Лиса все-таки съела еще одну вишню, но после этого решительно вылезла из воды и стала оглядываться в поисках своей одежды.
— Эй! — крикнула она так ничего нигде и не обнаружив. — Эй, кто-нибудь?
— Что желает, ваша милость? — служанка появилась за спиной Лисы настолько бесшумно, что Лиса ее не услышала до тех пор, пока та не заговорила.
— Да, — кивнула Лиса. — Мне нужна моя одежда и, после этого, я буду готова встретиться с господином князем.
— Как будет угодно, вашей милости, — снова поклонилась женщина и, выпрямившись, громко хлопнула в ладоши.
Ее хлопок еще не успел отзвучать в гулком купольном зале с бассейном, как в противоположной стене открылись двустворчатые двери, и из них по направлению к Лисе потянулась довольно длинная процессия молодых женщин, каждая из которых несла на вытянутых руках один какой-нибудь элемент одежды.
«Целая „делегация“», — раздраженно подумала Лиса, рассматривая женщин в длинных платьях, идущих к ней плавным церемониальным шагом. Впрочем, раздражение ее возросло многократно, когда она рассмотрела, что именно несли эти служанки, похожие на баронесс.
— Я сказала, — громко произнесла Лиса, поворачиваясь к той служанке, которая пришла первой и осталась стоять за ее спиной. — Я сказала, что мне нужна моя одежда!
— Никак невозможно, — коротко ответила служанка и снова поклонилась.
— Вы будете ужинать с его светлостью, и ваш облик должен соответствовать порядкам, принятым в его доме, — объяснила она сухо через секунду, так и не разогнув при этом спины.
«Сукин сын!»
— Я не умею это носить, — сказала Лиса, рассматривая какие-то шелковые панталоны, которые, судя по всему, должны были доставать ей до колен.
— Это не сложно, ваша милость. «Извращенец!»
3
— Я князь Август, — он был высок и великолепно сложен, и лицо у него было под стать фигуре и роскошному одеянию. Такие лица хорошо смотрятся на золотых монетах, хоть в анфас, хоть в профиль.
— Я князь Август, — сказал он звучным баритоном. — С кем имею честь?
— Рапоза Пратеада, — представилась она, стараясь не думать о том, как выглядит в искристом атласном платье с глубоким декольте и прочих «аристократических» штучках и тряпочках. — Благодарю вас, князь, что согласились меня принять.
— Не за что, — усмехнулся он красивыми точно очерченными губами, в то время как его серые глаза оставались убийственно спокойными.
«Равнодушный ублюдок», — подумала она, уже понимая, что, по-видимому, все зря. Людям с такими глазами глубоко наплевать на все, что непосредственно их не касается, а не касается их почти все.
— Прошу вас, донна Пратеада, — он сделал приглашающий жест в сторону стола и первым шагнул к стулу с высокой спинкой, поставленному у ближайшего к нему конца. Так что Лисе, волей не волей, пришлось пройти довольно большое расстояние, прежде чем она достигла второго такого же стула приготовленного с другой стороны стола, очевидно, именно для нее.
Слуга в синей с золотом ливрее помог ей сесть, а другой подошел сбоку с хрустальным графином, наполненным рубиново красной жидкостью:
— Немного вина, ваша милость?
— Да, спасибо, — кивнула она.
— Не обращайте на них внимания, донна Пратеада, — с улыбкой сказал Август, принимая из рук слуги бокал с вином. — Люди выполняют свою работу, только и всего.
— Я понимаю, — она пригубила вино, которое оказалось выше всяческих похвал и, не выдержав чопорного начала разговора, съязвила: — У вас замечательное вино, князь. Это с ваших виноградников?
— В какой-то мере, — он был совершенно невозмутим. — Что слышно в Городе?
— Смотря, что вас интересует, — вот это уже был разговор. — Бывали там?
— Бывал, — как ни в чем, ни бывало, ответил Август. — Но давно.
— А как давно? Я потому спрашиваю, — объяснила Лиса. — Что не знаю, о чем именно вам рассказывать.
— Лет пятнадцать, я думаю, — спокойно ответил Август, как бы размышляя вслух. — Или что-то в этом роде. Вы уже бывали там в то время?
— Да, — кивнула она. — Я давно в Городе.
— Так, что нового? Или все по-старому?
— И да, и нет, — осторожно ответила Лиса. — В целом, все по-прежнему, только люди еще больше боятся друг друга. Впрочем, кое-кто, по-видимому, хорошо знает, кто есть кто. Этим легче.
— Ну это не новость, — усмехнулся Август. — В Городе, как в Городе, личины, а не люди, маски вместо души, и ложь на каждом шагу.
«А ты, оказывается, философ!»
— Появились новые лица, исчезли старые, — сказала она вслух. — Я думаю, за пятнадцать лет персонажи обновились процентов на семьдесят, впрочем, точных данных у меня, разумеется, нет.
— Люди смертны, — пожал широкими плечами Август. — Бессмертны только боги. Кто из известных людей оставил этот мир?
— Трудно сказать, — теперь пожала плечами Лиса. — Я ведь не знаю, кто вам знаком.
— Нерон? — спросил Август, сделав вид, что не заметил ее дешевой уловки.
— Насколько я знаю, — сказала Лиса. — Нерон был убит в 1993 году в Квебеке.
— Агасфер? — по-видимому, земные даты были известны Августу не хуже, чем ей, как, впрочем, и географические названия.
