— Ну-ну, — снова улыбнулся Монгол. — Итак, факты. Факты… Как ты думаешь, кто больше всех выиграл от той войны?
— Израиль, — не задумываясь, ответила Лиса.
— Бесспорно, — согласился Монгол. — Однако едва ли не больше от этой войны выиграл СССР. Ты разбираешься в русских делах?
«Некорректный вопрос».
— Ну… — усмехнулась Лиса. — Муж пересказывает мне вечерами статьи из газет, которые читает по утрам.
— Понятно, — совершенно спокойно кивнул Монгол. — Это облегчает мою задачу. К 1984 году СССР вплотную столкнулся с непреодолимыми экономическими трудностями. Специалисты называют это «системным кризисом социализма». Новый Генеральный Секретарь — Андронов, если не знаешь, сменил Брежнева в 1981
[18] — предпринимал огромные усилия, чтобы справиться с кризисом, но дело шло плохо. И вдруг наступает апрель 1984 года, и цены на нефть поднимаются почти в десять раз. На нефтяные деньги Андронов произвел модернизацию страны, и СССР, которому специалисты типа Бжезинского предрекали скорый конец, устоял и, как ты знаешь, неплохо существует до сих пор.
— Черт!
— Я вижу, ты поняла.
— Монгол…
— Ты хочешь спросить, почему об этом не трубят на всех углах?
— Да, что-то вроде того, — призналась Лиса.
— Ну, во-первых, по горячим следам это не было так уж очевидно. В конце концов, от цен на нефть выиграли и другие страны, Алжир и Иран, например, или та же Норвегия. Во-вторых, надо было прожить следующие пять лет, чтобы увидеть развитие некоторых процессов в перспективе, да и тогда, разобраться в этом было не так уж просто. Ведь у каждого события имелась вполне логичная причина. Посмотри на вещи глазами современника. Что такого необычного тогда произошло? СССР формально действовал в интересах арабов, буквально, шантажируя Израиль новой войной и военной интервенцией. Европа хотела мира любой ценой, задыхаясь от роста цен на энергоносители, и желая как можно скорее открыть Суэцкий канал. США… И у них ведь были свои заботы, которые для них, что естественно, были куда важнее, чем вопли израильтян о справедливости. В результате, Израиль отступил от Канала, вернув Египту чуть ли не половину Синайского полуострова, да еще почти четверть оставшейся в его руках территории должен был отдать, чтобы создать там независимое палестинское государство. И на международный статус храмовой горы в Иерусалиме пришлось согласиться, и Голаны вернуть… В арабских странах до сих пор поют осанну своим советским друзьям, обратившим поражение в победу. Но на Родосские договоры, можно посмотреть и по-другому. За следующие три года, Израиль был признан практически всеми арабскими странами. Большой дружбы не вышло, но холодный мир лучше горячей войны, не так ли? Голаны по тому же договору были сданы Сирией Израилю в аренду на девяносто девять лет, палестинский вопрос разрешился, территория, в любом случае, расширилась… А в восемьдесят пятом, в рамках программы идеологической Перестройки и «возвращения к ленинским принципам», если ты знаешь, Рапоза, о чем я говорю, СССР выпустил почти триста тысяч евреев, и еще около двухсот пятидесяти — в 1988 году. Правда, вместе с ними, немцами, греками и турками, коммунисты вытолкнули из страны практически всех своих диссидентов, но в результате, все оказались в выигрыше. Гласность, второй НЭП… Растроганный Запад, заинтересованный к тому же в русской нефти и газе, простил советам и смерть академика Малинина, и польский блицкриг.
— Ты хочешь сказать, — осторожно сформулировала свою мысль Лиса. — Что русские решали свои проблемы, но при этом не забыли расплатиться с теми, кто помог им их решить?
— Очень похоже, не правда ли? — Монгол выбросил в сухое русло второй окурок и провел ладонью по лицу. — Вот только Аарон… В этой истории, Рапоза, явно чего-то не достает. Аарон ведь был американцем, а не русским. Как Андронов смог заключить с ним договор?
— А если существовал посредник?
— Да, я тоже об этом думал, — согласился Монгол. — Но так и не решил, кто бы это мог быть, ведь все концы были обрублены в восемьдесят девятом. В восемьдесят восьмом, американцы съели Северную Корею, и в СССР поняли намек правильно и вернулись к статус кво: не использовать магов в военно-политических конфликтах. В феврале восемьдесят девятого в СССР произошел переворот, а вскоре погиб Аарон, которого израильтяне не трогали целых пять лет, хотя, наверняка, вычислили еще в восемьдесят четвертом. Не могли не вычислить! Ты же понимаешь. Но он был единственный Первый, кто тогда погиб, следовательно, или посредника не тронули (почему?), или он умер к тому времени сам.
— Это все, — неожиданно резко закончил Монгол и, отвернувшись от Лисы, пошел обратно, к своему достархану.
Пройдя несколько шагов, он обернулся медленно — всем корпусом — посмотрел на так и оставшуюся стоять на месте Лису усталыми стариковскими глазами и тихо сказал:
— Я не знаю, что ты задумала, Рапоза, но постарайся уцелеть. Я буду за тебя молиться, но бог редко вмешивается в дела смертных, даже если наделил их таким Даром, как нас. Промысел его непостижим, так что надеяться можно только на себя. Прощай.
4
— Сколько? — спросила она, возвращаясь в себя. В салоне несущегося сквозь ночь автомобиля было темно, но зато тепло и уютно.
— Два часа семнадцать минут, — сразу же откликнулась Дама Пик, убирая свои пальцы с ее руки. — Ты вовремя, Нота. Километрах в двадцати — милицейский пост. Может быть, и ничего, а может быть, что-то.
— Термос у тебя далеко?
— Хочешь пить?
— Да.
— Сейчас налью, — Пика завозилась, доставая из рюкзака, стоявшего у нее в ногах, термос, а Лиса попыталась «увидеть» дорогу впереди, но перед ее внутренним взором клубился лишь сизый туман, пробиваемый по временам проблесками приглушенного света, похожими на отсветы далекой грозы.
— Алекс! — позвала она, но Алекс не откликнулся и даже не пошевелился.
— Черт, толкни его, пожалуйста, он мне срочно нужен.
Ничего не ответив, и не поворачивая головы, Черт быстро и резко ткнул Алекса локтем в ребра и продолжал, как ни в чем, ни бывало, гнать машину сквозь набирающий силу дождь. Алекс испуганно охнул, подхватился, и стал ошарашено озираться по сторонам, пытаясь понять, что случилось.
— Алекс!
— Да… Что? — Алекс повернулся на ее голос, и Лиса увидела его бледное испуганное лицо. — Где мы?
— Успокойся, Алекс, — сказала она мягко. — Все в порядке. Мы в машине, едем в Питер.
— А? Да! — Алекс хлопнул себя по лбу и облегченно выдохнул воздух. — Ну вы звери просто. Разве можно так, я там такой фильм смотрел…
— Порнуха? — подал свой равнодушный голос Черт.
— Нет, но тоже про любовь.
— Угомонитесь! — потребовала Лиса, продолжавшая раз за разом штурмовать вставший на пути ее «взгляда» туман. — Впереди заслон. Пика «видит» милицию, а я не вижу ничего.
