— Вы все идете со мной, — повторил он главную мысль. — И ваши люди тоже.
Широкоплечий приземистый Гектор, облаченный, как всегда, в простую — «солдатскую» — броню, чуть прикрыл глаза в знак того, что слышал и принял сказанное, как оно есть. Персиваль, золотая насечка на латах которого ослепительно сверкала в лучах заходящего солнца, склонил голову, а Марий, на чьем шелковом поясе не оказалось сейчас даже кинжала, показал зубы в волчьем оскале. Он был самым отчаянным из его командиров и, возможно, отчасти сумасшедшим, но надежнее его в кризисной ситуации могли быть только гранитные скалы.
— Ширина окна, — Август достал из небытия раскуренную пеньковую трубку и поднес ее к губам. — Пятнадцать секунд. Поэтому вы идете первыми, господа, сразу за мной.
Он сжал мундштук зубами и несколько раз пыхнул трубкой, подняв перед собой облако ароматного дыма.
— Пятнадцать секунд плюс-минус три секунды, — пояснил он свою мысль. — Немного, но и немало. Вполне достаточно, если действовать решительно и без заминок. Ваши люди идут двойками, в порядке жеребьевки, сразу за вами. Хотелось бы, чтобы успели все, но это вряд ли достижимо.
Август помолчал, не столько давая своим командирам обдумать услышанное, сколько потому что и сам в который уже раз попытался представить себе реальный ход событий. Однако представить непредставимое крайне сложно. Оставалось надеяться, что даже в худшем варианте, кто-то из них успеет перейти раньше, чем «окно» захлопнется.
— «Блик», — сказал он после паузы. — Сохраняется от трех до восьми часов, но сколько точно, не знает никто, и я тоже. Поэтому, примем, что максимальное время для принятия решения — сто восемьдесят минут, и ни минутой больше. Суетиться не следует. При выборе объекта требуется известная осмотрительность, поскольку правильный выбор означает выживание, но и медлить нельзя. Запомните, сто восемьдесят минут! Все ясно?
— Да, — ответил за всех Гектор.
— Превосходно, — снова улыбнулся Август, хотя, если по совести, сейчас ему было не до смеха. — Не позже, чем через сутки после перехода, всем собраться на месте, установить связь и разработать план операции с учетом открывшихся обстоятельств. Все надо сделать так быстро, как только возможно, но при этом помните, мы не должны оставить ни малейших следов. Никаких следов.
2
В принципе, можно было разделиться. Возможно, так и следовало поступить, потому что одного человека гораздо труднее выделить в толпе и проследить его тоже непросто. Впрочем, и у путешествия группой имелись свои неоспоримые преимущества, и в конце концов Лиса решила двигаться всем табором. Две смешанные пары, познакомившиеся во время тура в Финляндию и продолжающие «гулять» вместе — благо деньги есть и свободные профессии позволяют — это ведь тоже прикрытие не из худших. Ищут-то как раз одиночек.
Самолет компании «Finnair» приземлился во Франкфурте в 8.40 утра, а в девять с минутами они прошли уже паспортный контроль, но в город выходить не стали, а поехали на монорельсе
[35] в первый терминал, и там, на полчаса «приземлились» в баре, отслеживая ситуацию и делая окончательный выбор между железной дорогой и автобаном
[36] А5. Впрочем, Черт и Дама Пик если и имели какое-то отношение к окончательному решению, то самое незначительное. Они «держали» ближний периметр и активно — в меру таланта и темперамента — изображали бурно развивающееся чувство, густо замешанное, как мог убедиться любой, даже не слишком проницательный наблюдатель, на стремительно уходящей молодости фигуристой фрау, с одной стороны, и гремучей смеси алкоголя и чего-нибудь вроде марихуаны — с другой. Алекс «дремал» на коленях Лисы, сообщая ей, время от времени, новости «живого эфира». Все было тихо и спокойно. Никто их не искал, и камеры слежения, так уж вышло, если и запечатлели кого-то из компании — но ни разу всех вместе — то только со спины.
«Значит, решено, — продолжая машинально поглаживать Алекса по лысеющей макушке, Лиса потянулась через него, взяла левой рукой бокал с коньяком и поднесла ко рту. — Еще пять минут, и двигаем к Эс-бану
[37]».
Она сделала глоток и повернулась к Даме Пик:
— Ну что, Магда, еще посидим, или на вокзал? А то, боюсь, мой Отто уже не проснется до следующего утра.
— Поехали, — пожала плечами Пика. — Ту-ту!
Еще минут пятнадцать они собирались, тормошили мужчин, и под шутки и прибаутки допивали коньяк, но в конце концов встали и, забрав свой невеликий багаж — дорожные сумки и рюкзачки — неспешно, все так же похохатывая, направились к спуску на платформы электрички. Вот в этот момент все и произошло.
— Нас засекли! — в голосе Алекса звучала паника, хотя он все-таки не заорал, за что ему положена была большая золотая звезда фрекен Снорк. — Меня! Меня засекли!
Лиса почувствовала, как ужас начинает корежить ее верного оператора и тоже испугалась. Алекс был умница, и талант у него был редкостный, но бойцом он не был, а запаниковавший член группы хуже предателя, потому что никогда нельзя знать наперед, что от него можно ожидать.
— Успокойся, — твердо сказала Лиса и сжала его ребра так, что Алексу сразу стало не до провала. — Кто?
— Не знаю, — выдохнул он, глотая стон. — У них где-то здесь нюхач, а я «горячий»
[38].
«Плохо дело!»
Дело, что и говорить было скверное. Шанс нарваться на нюхача существовал всегда, но не так уж много магов служили правительствам, чтобы ожидать встречи каждую минуту. Да если и встретился, что с того? Два мага могли свободно пройти один мимо другого и даже не узнать, кого случайно встретили на пути. Но работающего — «горячего» — сагуса
[39] не заметить невозможно. Просто Алекс засек бы волхвующего с десяти-пятнадцати метров, если конечно, тот «не разрушал города и не строил дворцы», а Лиса могла «почувствовать», пожалуй, и метров с пятисот.
«Прорываться? — соображать надо было быстро, потому что если нюхач почувствовал Алекса, то аэропорт закроют уже через считанные минуты. — Прорываться в таком людном месте?»
