– За. Полгода тебя не видела, мог бы чаще маму своим присутствием радовать. Мама старенькая…
– Мама максимум на тридцатник выглядит и любит комплименты.
– Комплимент зачтён. Кстати, эта девочка, Окс, твой агент, так мне понравилась. Очень милая.
– Ага, – внутренне хмурю брови.
– У вас с ней роман?
– Эт с чего вывод?
– Она так о тебе говорит, с восхищением.
– Нет. У нас с ней исключительно рабочие отношения.
– Рабочие, значит…
– Именно, поехали уже.
– Мы же обедать собирались.
– По пути поедим.
Окс.
Возвращаюсь в свою квартиру и обессиленно сажусь на диван. Слёзы застыли в глазах. Боль окутала сердце. Глупая. Какая же я глупая. Зачем? Зачем я с ним пошла? Я же знала…
Да, я всего лишь на него работаю. Всего лишь…
Меня отравляет эта работа. Это больно – видеть его каждый день и знать, что я просто девочка подай-принеси.
Я отличный, востребованный специалист, я бы могла сменить клиента, могла бы многого добиться и без него, но это сильнее меня. Я не могу. Не могу его не видеть.
Он словно воздух. Чужой воздух.
Говорят, он был влюблён. Там, в России. А ещё говорят, что она предала… я бы никогда не посмела его предать. Никогда.
Глупая. Боже, почему я такая дура?
Как теперь жить? Как собрать себя воедино, не растеряв кусочков? Он разбил вдребезги, уничтожил мою душу, гордость, но мне даже не обидно.
Я его понимаю. Топчу своё я, во славу его, и радуюсь. Как безумная.
Глава 3
Богдан.
Весна. Как там у поэта? Природа торжествует?
Ни х*ра торжественного. Поднимаюсь на шестидесятый этаж башни «Федерация».
Первый, кого слышу и вижу, – Даня.
– Я могу идти, Даниил Александрович?
Она улыбается во все свои беленькие зубки и, получив шлепок по заду от Данечки, сваливает подальше.
– Ща захлебнёшься, – толкаю его локтем.
– Ой, тебе чего не спится? Час утра, а ты на спорт?!
– Дня.
– Да пох*р, я в девять домой только прилетел. Прикинь, тусили на склоне в Швейцарии, а проснулся в Абу-Даби. Ни х*ра не помню. Ты надолго в страну?
– На неделю, может, две. Завтра год, как дед умер.
– Точно. Соболезную.
– Мать никакая. Побуду немного.
– Эт правильно.
– А ты сам здесь откуда?
– А у меня апартаменты тремя этажами ниже.
– И?
– Да так, дело было.
– Темнишь, Доронин.
– Тайна очень мозго*бельная тайна. Потом расскажу, но это если выгорит.
– Ну-ну.
Даня как-то странно на меня смотрит, и я сразу допёр, куда сейчас вильнёт тема. Гера.
– Не видел. Не знаю. Не хочу знать.
– Я даже ничего не сказал.
– А тебе и не надо, на лбу написано.
– А если серьёзно?
– Ей пох*р. Мне тоже. Какие ещё вопросы?
– Никаких. Она ребёнка родила.
– Я в курсе. До тебя ещё Иванушки осведомили. Не напрягайся.
– На выходные за город не хочешь смотаться?
– А чё там?
– Новый гольф-клуб, друган открывает, отель, спа-зона, все дела.
– Забились. Маму Марину надо проветрить. Спа ей не помешает.
– Батя будет рад.
– У меня такое предчувствие…
Даня понимающе кивнул, растягивая губы в улыбке.
– Запал он на неё.
– А ма что?
– Отшивает.
– Самого Доронина отшивает? Ну, мамулька молодец!
– Ты только не лезь туда. Мне уже батя чуть башку не откусил, а я даже ничего не спрашивал.
– Ты-то? С трудом верится.
– Очень смешно.
– Всё. Весело с тобой, но я на дорожку.
– Пойду я, – обвёл зал глазами. – Вот этим вот самоубийством сегодня заниматься не настроен.
– На созвоне.
Десять км на дорожке, бассик, сауна. Выползаю к парковке, где меня подкарауливает недавняя знакомая. Как знакомая… так, матрёшка.
– Привет, Богдан, очень рада тебя видеть.
Как зовут-то её?
– Я Лиза, помнишь?
– Конечно. Садись, прокатимся.
Лиза с улыбкой забирается ко мне в тачку. Она миленькая. С ямками на щеках, блондиночка, волосы волнистые, можно сказать, всё, как я люблю. Хлопает дверью. Лизка – студентка МГИКа, а познакомились мы, оказывается, в каком-то клубе и, походу, даже в этом месяце. Она якобы сейчас случайно проходила. Конечно, вся пресса трёт, что я вернулся в страну с победой и поясом. Случайно она.
Она строит из себя целку, а я делаю вид, что верю ей. Ещё бы. Как же.
– У тебя вроде другая машина была? – глазки горят, бегают по салону, а в голове уже подсчитываются нули.
Можно сказать, это одна из коллекции, но понты не совсем моё.
С*ка. Бабки. Бабки. У всех на уме только бабки. Сколько ей? Восемнадцать? А отыгрывает уже знатно. Как, впрочем, и сосёт.
Это не открытие, а правда жизни, когда ты пересаживаешься с Соляриса на Ровер, покупаешь часы за пару соток и начинаешь мелькать в мажорных клубах, вот такие девочки срываются с цепи.
А когда проводишь бои на миллионы долларов, ездишь на ламбе, и часы у тебя за пару лямов… подключаются рыбы покрупнее. Лизке до них ещё далеко. Но она пытается не отставать. Глупая.
– Куда мы поедем? – улыбается, голосок сладкий, но до приторности осточертелый.
– На твой выбор.
Какая разница, где будет эта тупая прелюдия, после которой я тебя трахну?!
– На Якиманке есть один занимательный ресторанчик, едем туда.
Едем под её глупую болтовню. Она как пробка, ни единого намёка на извилину. Просто даже интересно, как она во МГИК попала? Хотя… перевожу взгляд на её ноги, облачённые в короткую юбку, и снимаю вопрос.
Мне двадцать семь лет. Я взял пояс чемпиона, моя жизнь бьёт ключом и открывает нереальные для большинства перспективы. Чем я, с*ка, занимаюсь? Езжу по городу с какой-то бестолочью, бл*дью априори, и ни х*ра не чувствую.
Гера, Гера, знала бы ты, кого сделаешь из меня, когда свалишь, может быть, осталась. Угораю над собственными мыслями.
