– Польщен, – трогаю разбитую губу.
– В следующем учувствуешь?
Смотрю в конверт. Пять штук. Киваю.
– Дело к тебе будет.
– Внимательно.
– В городе сейчас один козел ошивается. Очень поговорить с ним хочу.
– Не вопрос. Найдем. Кто?
– Мажорик один. Назаров Гриша.
Глава 11
Герда.
Домой поднимаюсь на лифте. Наконец его починили. Я сегодня до поздней ночи задержалась на работе. Эта чертова сверка. Это ужас какой-то. Включаю в прихожей свет, слышу шум воды в ванной. Дверь приоткрыта.
Просовываю голову внутрь. Шелест сидит на краю ванной.
– При… Богдан, – ахаю, когда он поворачивается.
Все лицо разбито. Такого я не видела … еще не видела. Хотя я еще не знаю, что в скором времени это будет сущей мелочью.
– Красавец? – морщится.
– Не то слово… что-то принести? Лекарства, ватные диски…
– Не. Лед притащи.
Киваю и быстро бегу на кухню. Вытаскиваю из морозилки пельмени. Льда у нас нет.
– Только это, – протягиваю.
– Сойдет.
– Больно? – касаюсь его плеча. – Тупой вопрос.
– Нормально. Не впечатляйся так.
– Что произошло?
– Тренировка вышла из-под контроля. Немного, – усмехается и вновь морщится.
– Бедный мой, – прижимаюсь к его спине.
Становится страшно. Я ему не верю. Вроде и звучит правдоподобно… но нет. Прикрываю глаза.
***
Я счастлива. Я самая счастливая на этой планете. Я люблю. Я любима. Я знаю это. Я чувствую. Это невозможно описать словами, это знает лишь сердце. Смотрю на него, сидя на одной из петербургских крыш, и у самой крыша едет. Эмоции на грани. Хочется целоваться. Обнимать его. Хочется, чтобы этот день не смел заканчиваться. Пусть эта ночь будет самой долгой.
Нас окутывает нежностью. Безграничной любовью. Богдан обнимает меня. Крепко. Собственнически. В порыве целует в шею, губы, почти до хруста стискивая пальцы. Я смеюсь. Мне хорошо. Я люблю.
Я готова кричать это до бесконечности. Все обиды в прошлом, и есть только мы. Вместе.
– Я тебя люблю, – шепчу ему на ухо. Он улыбается. У него невероятная улыбка.
Она сводит с ума. Он сводит меня с ума. Эти прикосновения, интонации… все.
Плед немного съезжает с моего плеча, а Шелест уже тянет куда-то. Просит подняться. Мы стоим на самом краю, крепко держась за руки. Он притягивает меня к себе. Его пальцы касаются голой кожи под моей кофтой. Он гладит мои волосы.
– Скоро все изменится. Слышишь, – шепчет, прикусывая мочку уха, – это не очередные обещания. Ты мне веришь?
Киваю. Прикасаясь подушечками пальцев к его чувственным губам.
– Идем.
– Куда?
На ватных ногах. За ним. По лестницам, дорогам. Мимо прохожих.
Мы шатаемся по городу до рассвета. А когда восходит солнце, встречаем его первые лучи на набережной. Прохладный ветер обдувает лицо, я вдыхаю запах воды и умираю от счастья.
Наше здесь и сейчас. Наше счастье. Наша любовь. И плевать, что будет завтра. Даже если нам уготованы самые страшные трудности, мы справимся. Я знаю.
Нега расползается по телу.
Наша маленькая квартирка встречает нас теплом и уютом. Дверь хлопает в своей обыденной манере, защелкивая замок, а он уже находит мои губы.
Его руки повсюду, грудь ноет от нехватки этих прикосновений. Хочется, чтобы он не смел останавливаться. Не хочу терять его прикосновения. Целую в ответ. С напором. Касаясь его губ. Меня ведет. Это что-то невероятное, только для нас двоих.
Богдан прижимает меня к стене, стягивая с меня кофту. Я стою перед ним в кружевном бюстгальтере. А его пальцы проворно стаскивают чашечки вниз. Губы обхватывают сосок, заставляя издать стон. Я тону в ощущениях. Он втягивает его, покусывает. Сжимает ладонями мою попу, переключаясь на другой. Проходится дорожкой влажных поцелуев к ключице, шее. Кусаю губы, выгибаясь ему навстречу. Тугой узел завязывается внутри меня. Тело требует большего.
– Я тебя хочу, – запуская ногти в его волосы, – сейчас.
Шелест ухмыляется, задирая мою юбку. Его ладонь уже на внутренней стороне бедра. Вздрагиваю от его прикосновений там. Пальцы едва касаются меня через ткань уже мокрых трусиков, в глазах темнеет. Желание нарастает.
– Не торопись, – шепчет куда-то в шею, прикусывая кожу, – нетерпеливая моя.
– Твоя, – улыбаюсь, закидывая ногу на его бедро.
Но он лишь дразнит. Играет с моим телом, и оно, словно струны гитары, подчиняется его умениям.
– Идем, – отлепляет меня от стены, – хочу в душе…
Киваю, еле передвигая уже ватными ногами.
Теплые капли касаются разгоряченной кожи. Всхлипываю. Богдан с шумом закрывает дверки душевой кабины, прижимаясь к моей спине.
– Иди сюда.
Пробегает пальцами по моему животу, и каждое его прикосновение подобно удару тока. Дрожу от прохладной воды, возбуждения… а он продолжает свою игру. Дразнит, поглаживая кожу вокруг, совершенно не касаясь клитора. Это доводит почти до слез. Пытаюсь направить его руку, но в ответ получаю лишь захват своих над собственной головой. Вновь оказываюсь прижатая к стенке, но только грудью.
Его медленные, словно дуновения ветра, касания.
– Богдан.
Почти вою, и он погружает свои пальцы в мое лоно. Растягивает, заставляя дрожать и всхлипывать. Но быстро убирает руку, резко разворачивая меня к себе лицом.
До боли сжимает сосок, а после покрывает поцелуями. Его губы спускаются ниже, он опускается передо мной на колени, забрасывая мою ногу к себе на плечо. Его сильные руки сжимают мои бедра в тиски. А язык с каждой секундой продвигается все дальше и дальше.
Я чувствую его дыхание, полностью покрываясь мурашками. Язык лишь кончиком касается набухшего клитора, всхлипываю.
Вновь выгибаюсь навстречу, но он больше не отстраняется, не играет. Тянет мои бедра на себя, обхватывая губами тугой узелок. Он втягивает его, посасывает, медленно лаская языком, доводя до безумия. Я больше не чувствую стекающих по мне капель, не думаю ни о чем.
В голове лишь он, я тону в этой ласке. И не желаю, чтобы меня спасли. Короткие спазмы сокращают тело, а он лишь усиливает натиск. Я уже почти лечу с вершины, как он вдруг отстраняется. Сознание ловит диссонанс, заставляя распахнуть глаза. Он уже передо мной, лицом к лицу.
– Я… я тебя убью.
– Потом, – в губы с улыбкой, – обязательно убьешь.
