- Мы одногруппники.
- Ясно.
- А что?
- Да так.
- Ты не любишь ездить на машине?
- С чего ты взял?
Неужели он заметил? Боже, когда это уже пройдёт, этот страх? Он же когда-нибудь исчезнет?
- Не люблю скорость. Опасно, - пожимаю плечами.
- А я думал, есть какая-то история.
- Нет.
- Не нервничай так. Я же не настаиваю мне рассказывать.
- Давай сменим тему.
- Да без проблем.
Мы разговариваем о разном. Данил вспоминает забавные случаи из универа, а потом говорит о Англии.
- Ты был в Англии?
- Учился там какое-то время.
- Здорово. А почему не остался?
- Отец настоял. Но это было до того, как я ушёл из дома.
- Ты ушёл из дома?
- Мой отец - своенравный типчик. Он хотел полностью контролировать мою жизнь, будущее, диктовал свои условия. Для кого-то, например, как Захар, это прекрасно, но вот совсем не по мне.
- Это очень серьёзный шаг. Вот так всё бросить. Ведь он твой отец, он тебя любит и, возможно, просто таким образом заботится?!
- Может быть. Только я хочу добиться в этой жизни всего сам. Понимаешь?
- Понимаю. Ты молодец, немногие так могут. В основном всё происходит с точностью до наоборот. А кто он, твой отец?
- Он финансист. Средней руки. В офисе сидит, бумажки перебирает.
- А ты цифры, судя по всему, не любишь?
- Ненавижу.
- Я тоже. Когда пошла учиться, долго выбирала куда. Не скажу, что пиар - это прямо вот моё. Но мне нравится. По крайней мере, так я хоть немного могу воплощать свои безумные идеи в жизнь.
- Какие? Расскажешь?
- Как-нибудь потом.
- Договорились.
- Слушай, - останавливаюсь как вкопанная, - прости. Но мне домой нужно. Я обещала маме… совсем про время забыла. Мы договаривались, что, пока их нет в городе, я всё же не буду задерживаться и приходить домой поздно.
- В метро? - морщит нос.
- В метро.
Делаю шаг, но он так быстро притягивает меня к себе и целует, что я теряюсь. Меня никто и никогда так не целовал. Его пальцы зарываются в мои волосы, а язык проникает в рот всё глубже и глубже. Всё это так внезапно начинается и ровно так же заканчивается. Он отстраняется, придерживая меня за талию. На лице самодовольная ухмылка.
- Что это было? - шепчу.
- А ты не знаешь, как это называется?
- Знаю, просто я, ты...
- Ты опаздывала, помнишь?
Он тянет меня за руку вперёд, сплетая наши пальцы. Я топаю за ним следом и всё ещё нахожусь в шоке.
В моей голове полнейший хаос и осадок от сказанных о нём слов в клубе, но в то же время по телу пробегает приятная дрожь. Он мне импонирует, даже нравится. Хоть по манерам он полный говнюк, но что-то интригующее и необычное в нём явно присутствует.
Мы спускаемся в метро, платим за проезд, и я не понимаю почему, но мне кажется, что всё здесь находящееся ему чуждо. Он брезгливо и высокомерно осматривает всё вокруг и прикладывает карту к турникету.
На эскалаторе я смотрю на его руку, где красуются часы, и в голову лезут картинки с рекламой из какого-то журнала. Папа недавно листал и очень возмущался, что люди тратят такие деньги на подобные безделушки… Почему я вспомнила об этом сейчас?
У дома я улыбаюсь и достаю из сумки ключи. Данил наблюдает за моими действиями, а потом, как в сказке, вот он стоит с невозмутимым видом, весь такой деловой, а через секунду - вымокший до нитки, в полнейшем шоке и с яростной гримасой.
Мой истерический смех, наверное, слышат все соседи.
- Что за х*йня!
Он пытается стряхнуть воду, но он до нитки.
- Это соседка с третьего этажа, - сквозь смех, - она немного того, постоянно что-нибудь подобное выкидывает. То водичкой окатит, то в домофон названивает, то по двору бегает и проклятия насылает.
Накрываю рот ладонью, замечая его злобный взгляд.
- Смешно тебе?
- Пр… прости. Пойдём, я дам тебе фен.
- Думаешь, поможет? - хмурится, расстёгивая рубашку.
- Надеюсь.
Мы поднимаемся в квартиру, а когда я оборачиваюсь, вижу, что он снял рубашку и остался в одних джинсах.
Приподымаю бровь.
- Холодно. Она мокрая.
- Проходи. Чай, кофе?
- Может, переспим? Это эффективнее, чтобы согреться.
Застываю, внимательно всматриваясь в его лицо. Он издевается. Выглядит серьёзным, но глаза его выдают.
- Давай.
Это забавно - наблюдать за сменой эмоций на его лице. От смеха к неверию.
- Шучу, конечно. Ты не в моем вкусе, - иду на кухню. Знаю, что он идёт следом.
- А кто, интересно, в твоём? Дягилев?
- Ну, уж точно нет. Он мерзкий и слишком избалованный. Хотя до сестрицы ему далеко.
- Ты её знаешь?
- О да! Мы вместе учимся, в одной группе, - включаю чайник, - мерзкая особа.
- И не поспоришь.
- Ты с ней знаком?
- Не близко. Так где, ты сказала, фен?
- А, в ванной. Вторая дверь в прихожей.
Он уходит, я наливаю чай и сажусь за стол. И это хорошо, что я сижу. Потому что возвращается он в одних трусах.
- Ты в курсе, что ты в гостях?
- А ты в курсе, что весь мой шмот сырой?
- Ну, хоть бы полотенцем там завернулся...
- Зачем?
- Действительно. Незачем. Что за глупые вопросы я задаю?!
- Именно. Давай свой чай.
- Вот кружка, вот чайник. Я тебя приютила, а в кухарки не нанималась. Ещё и с подобными выкидонами.
- Да. Выкидонов у тебя много.
- Я о тебе.
- Серьёзно?
- Ты меня бесишь!
- Это гораздо лучше безразличия, впрочем, я всё равно этого не заметил, на поцелуй же ты ответила.
- У меня было помутнение рассудка. Где ты вещи оставил? В отжим кину, и утюгом досушим. Не насухо, но домой доберёшься.
- Там, в ванной валяются.
- Валяются?
- Ага.
Боже! Что за человек? Он вообще понимает, что делает? Или он издевается?
Нет. Его барахло и правда валяется в ванной. На машинке. И как оно, по его мнению, тут высохнуть должно? В горке этой?
