Но они меня не слышат, продолжают друг на друга наезжать, повышая голос. Их вопли становятся всё громче. Прикрываю дверь, идя по коридорчику. На улице сегодня морозно, поэтому я просто останавливаюсь у окна на первом этаже.
- Бу! - у самого уха, вздрагиваю, подпрыгивая на месте.
Резко разворачиваюсь, видя перед собой Доронина.
- Господи, ну тебе-то чего здесь надо? – я дико зла, а он стоит и улыбается. Бесит меня его улыбка, и сам он бесит.
- С утра был просто Доронин, а под вечер уже Господи, расту, - делает затяжку на вейпе, выдыхая клубы пара мне в лицо. Этот дым пахнет черникой, очень даже вкусно, но я всё равно морщу нос, будто мне неприятен запах.
- Иди куда шёл.
- Вообще, к Илюхе шёл, тебя увидел, передумал.
- Зря. Тебе здесь не рады.
- Где здесь?
- Вот здесь, в радиусе пяти метров.
- Как грубо, Эля.
- Зато честно, в отличие от некоторых.
- Пошли с нами в клуб вечером.
- Чего? Смеёшься? – меня одолевает улыбка.
- Почему?
- Я? С тобой? – почти тычу пальцем ему в грудь. - Да ни за что в жизни.
Доронин стискивает зубы, задирая подбородок.
- Не зарекайся, - от его веселости не осталось и следа.
Отворачиваюсь, смотря в окно. Мы молчим. Он всё ещё стоит позади меня. Мне хочется, чтобы он уже ушёл, но он словно испытывает мою нервную систему.
- Чего тебе надо?
- Я? – смотрит как на дуру. - Ничего, просто стою. Погода хорошая, - кивает на окно.
- Точно, как я сразу не сообразила.
Я нервничаю и скребу ногтями по подоконнику до тех пор, пока Доронин не перехватывает мои пальцы, сжимая в своей ладони.
- Не нервничай так, я не кусаюсь.
Смотрю на его руку, чувствуя сухость во рту. Поднимаю взгляд к его лицу, слыша бешеное биение сердца.
- Пусти, - говорю очень тихо.
Он разжимает захват и уходит. Быстро так. Я не успеваю сообразить, что это было, а он уже хлопает дверью в студии. Зачем он туда пошёл? Я-то теперь как туда зайду?
Собираюсь с духом и шагаю навстречу страху.
- О, Эльк, вы, я смотрю, почти синхронно, - Аня улыбается, да и вообще светится вся.
Кажется, Илья нашёл к ней подход, и они поговорили. Сажусь в свой угол на диван в полном раздрае. Не хочу я ничего делать, и конкурс мне совсем не нужен. На фоне этого идея отказаться кажется всё привлекательнее.
Илья настраивает свет, Анька, переодевшаяся в какое-то короткое платье и розовый парик, скачет как коза в зоне съёмки, а я не понимаю, что тут забыла. Ещё и с Дорониным в одном помещении.
Достаю телефон, погружаясь в чтение. А что делать? Пока Олёхина там не напозируется, мы всё равно ничего не обсудим.
Я настолько вырываюсь из реальности, что Анины слова слышу не с первого раза.
- Эля, блин!
- А? Что?
- Я говорю, меня соседи топят, мы с Ильей туда и обратно, он меня докинет, а ты здесь присмотри за всем, хорошо?
- Ладно, - беру из её рук ключи.
- Спасибо, мы быстро. Не скучайте.
Они уходят, а до меня лишь после её слов доходит, что я здесь осталась не одна. Этот тоже тут. Чёрт! Ну почему мне так не везёт?
Доронин накидывает куртку и идёт к двери.
- Ты долго здесь сидеть будешь?
- Пока они не вернутся.
- Да не вернутся они. Сначала потоп высушат, потом трахаться до утра будут. Поехали уже отсюда.
- Я с тобой не поеду.
- Ты реально не догоняешь?
- Чего именно?
- Специально они тебя здесь со мной оставили, пошли уже, - он подходит ко мне, забирая ключ, - давай-давай, шарфик повязала и вперед.
- Лучше бы я тебя им придушила.
- Как-нибудь в другой раз, договорились? И явно в другой обстановке.
Надеваю куртку и почти бегом выхожу на улицу. И почему эти фото-студии вечно находятся на территории каких-то заводов и промзон? Я даже не в курсе, куда такси вызывать.
- Ты долго стоять здесь будешь? Поехали уже.
Он стоит рядом с открытой дверью своей машины. Пару секунд мой мозг вопит – не смей! Но подавив этот вопль, я всё же сажусь на сиденье. На улице мороз, темень, и я вообще не знаю, где нахожусь. Впрочем, вариант ехать куда-то с ним не менее страшен.
Доронин выезжает с территории, включая музыку. Я же сижу почти не шевелясь в надежде, что всё будет хорошо. Блин, сначала делаю, потом думаю. Дура!
- Выкинь этот рюкзак.
От подобного заявления я пребываю в шоке. Чего он вообще несёт?
- Почему нельзя купить нормальную сумку по карману, а не тупую дешёвую и некачественную подделку люксового бренда?
Я совершенно не знаю, чего ответить. Меня вроде это и задевает, а вроде... нет, меня это задевает, потому что это не его дело. Совсем не его.
- И после этого вы визжите о том, что мы чем-то там выпендриваемся, да? Шмотками, машинами, а сами? Каждый третий либо в палёных баленсах, либо с палью Виттона,- многозначительно смотрит на мой рюкзачок, который я прижимаю к груди.
- Это не твоё дело.
- Хотя, знаешь. У меня есть идея, - он усмехается, тормозит у тротуара, вырывает мой рюкзак, вытряхивая содержимое на мои колени, и выкидывает его в окно.
Я смотрю на свои вещи, раскиданные по машине, и давлюсь собственной никчёмностью. Он просто унизил меня. В горле встаёт ком, глаза наполняются слезами. Мне обидно и больно. Я хочу уйти, дёргаю ручку на дверце, но они заблокированы.
Зачем он так? Я же ничего ему не сделала… ничего.
Глава 10
Я впадаю в секундный транс, а после взрываюсь. Злость проецируется в физическую силу.
- Больной. Ненормальный. Я тебя ненавижу. Урод. Настоящий урод! – ору ему в лицо, колотя кулаками по его груди, плечам. - Придурок, - реву, понимая, что просто не могу больше сдерживать слёзы.
Доронин смеётся, и чем громче он ржёт, тем больше я злюсь. Мне хочется расцарапать его наглую морду в кровь.
- Да успокойся, - отбивается со смехом, - я возмещу, прекрати меня бить, - ловит мои запястья, - успокойся уже.
- Ничего мне возмещать не нужно. Ты идиот, дегенерат, полный придурок, Доронин, понял?! Тебя в зоопарк сдать надо. К обезьянам, - понижаю голос, хлюпая носом.
- Всё? – до сих пор со своей идиотской улыбочкой.
- Нет! Выпусти меня отсюда уже и катись куда подальше, - опять кричу.
