Мы остались в Москве, отец вернул мне мой клуб, который стал глотком свежего воздуха. Как и наш малыш, к рождению которого мы готовились, нарочно не узнавая пол. Мне очень хотелось, чтобы это был мальчик, вначале это было так. Но после все мои мысли занимала мысль о девочке. Крошечной девчушке, похожей на Эльвиру. У неё будет другая жизнь, ни капли не похожая на нашу. Она станет настоящей принцессой и никогда не пресытится ядом этого мира. Мы сделаем всё возможное, чтобы уберечь её от всех невзгод, дать достойное будущее, любовь, заботу. Воплотить в реальность всё то, чего не было у нас.
***
- Посмотри, - я стою в дверном проёме детской, подзывая мужа.
- Что? – Даня подходит ближе, обнимая меня за талию. - Серьёзно?
Представляю, как Данил приподымает бровь, как на его губах появляется мальчишеская ухмылка. Мы наблюдаем занимательную картину - наша Даша стоит в своей кроватке, упираясь животиком в бортик, и изо всех сил трясёт погремушкой.
- Она сама?
- Да. Я пришла, а она стоит.
Данил целует меня в висок, делая шаг навстречу нашей крохе, которая, заметив папу, начинает смеяться.
- Какая ты уже большая, да, дочь?
Дашка агукает, оказываясь у папы на ручках, и растягивает губки в милой и такой любимой улыбке, болтает ножками, обнимая папулю за шею.
Я смотрю на своего мужа, дочь... Даня стал самым лучшим отцом, у них настоящая связь. Дашуля - папина доченька, от макушечки до своих маленьких пяточек.
Всю беременность, роды Доронин не отходил от меня ни на шаг, он ждал нашу малышку, иногда мне казалось, что даже больше, чем я.
Он как помешанный носился с книгами, кроватками, одёжками, ограждая меня от всех этих хлопот, наблюдать за этим было забавно. Гера в такие моменты постоянно причитала, что Богдан так не бегал, даже, наоборот, остужал её пыл, постоянно издеваясь над количеством и нужностью её покупок.
Наш же папа придерживался другой политики и иногда напоминал мне Герду, эти двое прекрасно поладили на этой почве.
- Кушать идём?
- Конечно идём, иначе она схомячит свою игрушку.
Киваю и, коснувшись дочуркиной щёчки, ухожу на кухню. Пока наш папа занимается тем, что уговаривает малявочку посидеть на стульчике для кормления, я потягиваю яблочный фреш через трубочку, смотря на греющийся суп.
- Мать, давай уже нам суп!
- Минуточку, - снимаю сотейник с плиты.
Данины шаги становятся совсем близко, он кладёт ладони на мою талию, а после огибает живот. Его губы касаются виска, прикрываю глаза, наслаждаясь моментом.
- Я тебя люблю, - шёпотом.
Даня поворачивает меня к себе, целуя в губы, поглаживая пальцами шею, щёки, спускаясь к плечам.
- И я тебя, - на выдохе, открываю глаза.
Мир вокруг нас привычно замирает. Это так странно. То, с чего это началось… наши отношения. Если бы я знала, через что нам придётся пройти в поисках своего счастья, я бы всё равно в это не поверила, уверенно сказав: так не бывает.
Но порой счастье поджидает нас там, где мы его совсем не ждём. Оно застаёт врасплох, поначалу пугает, но по прошествии времени трансформируется во что-то невообразимое. Когда ты не можешь надышаться человеком, когда в нём ты уверен, как в себе. И не важно, что ваш путь был пропитан ядом. Постепенно, день за днём вы пресыщались его желчью, отравляли друг друга, причиняя боль. Но боль уходит, как и обиды. Ты прощаешь, начинаешь дышать полной грудью, жить по-настоящему, ведь любовь творит чудеса, она способна побороть тьму. Мрак рассеивается, уступая дорогу свету. Ты пропитываешься этой поглощающей тебя любовью, и нет больше ничего прекрасней и ценнее этих милых и задорных глаз ребёнка, горячих и жадных касаний мужа, вы срастаетесь в единое целое, отныне и навсегда называясь семья.
Конец
