Соображала Саша ну очень медленно, пытаясь понять, как вообще она могла здесь оказаться. Это ведь не было сном, верно? Для верности она ущипнула собственную руку. Больно.
Откуда-то из-за приоткрытой двери доносились голоса. Казалось, что Серафим с кем-то спорил. Стоило его отвлечь? Он ведь так и не появился тогда, после того происшествия с исчезнувшим артефактом. Но сейчас она как-то оказалась у бывшего наставника дома. Как он нашел ее? Почему не сдал в Орден? Что вообще будет дальше? Стоило просто подождать или обозначить свое присутствие?
Несколько минут Саша раздумывала над этим. А потом вспомнила, почему она оказалась в лесу, вспомнила камень, колдуна, Андрея, человека в маске и причину своего побега. И, нетвердо поднявшись на ноги, направилась в сторону голосов, доносившихся с кухни.
– Речь шла об обеспечении безопасности – это была единственная причина, по которой я согласился на эту авантюру, – говорит Серафим недовольно.
– Все было сделано в рамках протокола, – возражает ему незнакомый женский голос.
– Значит, было сделано недостаточно, – отрезает Серафим
– Ксандр, ты ведь понимаешь нестандартность ситуации, – при звуках голоса Михаила Ефимовича Саша замирает и начинает медленно пятиться назад
– Прекрасно пониманию. Как и то, что слепое следование протоколам никогда ни к чему хорошему не приводило. Саша, – Серафим был явно осведомлен о ее пробуждении, – подойди сюда, пожалуйста.
Бежать некуда, да и сил на то нет, и Саша направляется в кухню. Была она тут лишь раз, но помнит и высокий потолок, как и во всей остальной квартире, и массивную духовку, и кухонные шкафы из самого обычного, хотя и даже на вид прочного дерева, и небольшой обеденный стол, одним краем притиснутый к стене в явном желании сэкономить пространство.
Сейчас помимо стоящего около плиты наставника на кухне еще двое. Сидящий спиной к окну Михаил Ефимович кажется расслабленным, пусть и его лица Саша не видит, а вот молодая блондинка, разместившаяся за столом спиной к бывшему наставнику, выглядит изрядно волнующейся.
Серафим ловит взгляд Саши и показывает на незанятый стул.
– Садись. Нужно поговорить. Михаила ты помнишь, а это – Анжелина, член Ордена из Москвы.
Словно ничего не произошло. Не побега… Ничего. Впрочем, глава Ордена тоже не пытается накинуть на нее наручники и вернуть в камеру. Только пока?
– Держи, – откуда бывший наставник достал чашку с теплым чаем, Саша так и не поняла. – Выпей. И выслушай меня для начала.
Чашка греет пальцы, и Саша понимает, что пить действительно хочется. Тем более что чай оказывается вкусным, хоть и неожиданно терпким.
– Орден обеспечивает безопасность мира, останавливая разрушительные действия Затронутых. Мы работаем в том числе и с предсказаниями, пусть наука о будущем и неточна.
– Это нарушение протокола… – начинает было женщина, представленная Анжелиной, но холодный взгляд Серафима заставляет ее замолчать. Бывший наставник вновь поворачивается к ней.
– Ты знаешь, что будущее не предопределено, есть лишь вероятности. Но и они важны. Несколько лет назад появилась вероятность, ведущая к большим смертям и боли в нашем городе, которая постепенно крепла. Удалось узнать, что некая община Затронутых, живущая в лесах края, напрямую связана с этой вероятностью. Но община закрытая, и внедрить туда своего человека не представлялось никакой возможности. Уничтожение же общины силой вело в вероятностях к еще большим жертвам и многим горестям. Поэтому было решено внедрить к этим живущим замкнуто Затронутым того, кто придет туда не как агент, а как новый член братства, искренне в это веря. Иначе подлог был бы быстро обнаружен. Мы предполагали, что тот, кто это должен сделать, узнав о чем-то, что могло бы привести к серьезным разрушениям и смертям, постарается найти способ предотвратить их, связавшись с Орденом и рассказав о планах общины. Тем более, что шанс успешно провернуть все это был высок благодаря тому, что один из оборотней просил об обучении дочери-волшебницы. Увы, и он, и его дочь, ничего не могли рассказать, даже если бы хотели – глава общины об этом позаботился.
Серафим усмехается про себя, вспоминая про все попытки Михаила узнать хоть что-то от оборотня или его дочери. Ничего. Вообще. И не одному орденцу вырвать нужные знания было не под силу, даже убив обоих. Вот такие вот клятвы.
Саша несколько долгих минут переваривает услышанное, сжимая в руках чашку. Потом осторожно спрашивает, не то желая, не то опасаясь подтвердить свои догадки.
– Так, значит, тот парень с артефактом был подставным?
Визг тормозов, крики, чужая боль, растекающаяся по Изнанке…
– К сожалению – нет, – отвечает уже Михаил Ефимович. – Даниил Петровский был внебрачным сыном Мартина Алирского, колдуна, лишенного силы и казненного Орденом за убийства людей с целью извлечения энергии. Сына он не успел обратить – с детьми многие не торопятся. Но игрушек оставил вдоволь, и немало – опасных. Да и когда его еще не забрали хорошо обработал пацана. И тот, увидев, что одна из отцовских поделок магов рядом с домом обнаружила, решил, что пора мстить. Взял один из саморазрушающихся артефактов. Следы его использования потом нашли, а сам предмет был разрушен неудавшейся активацией. Твои действия были полностью правомерны.
– Я не хотела… Причинять ему вред.
– Понимаю. Ты защищала себя и напарника.
– Но решение по этому инциденту, – в разговор вновь вступает Серафим, – до твоего сведения не спешили доводить. В тот момент я был занят на одном ритуале и оборвал связь, но я знал об операции и никак в нее не вмешался, ни тогда, ни позже, позволяя тебе отправиться в общину в одиночестве. Это было сложным решением, и я не оправдываюсь. Просто излагаю обстоятельства.
Женщина фыркает – довольно демонстративно.
– Все прочие эмоциональные моменты оставьте на потом, – она переводит колючий, тяжелый взгляд на Сашу. – Вы были в Свободе. Вы бежали оттуда. Ваш наставник говорил о том, что бежали вы, желая что-то сообщить о том, что они замышляют.
Откуда эта Анжелина узнала? Откуда знал Серафим?
Впрочем – есть ли разница?
Саша осторожно обводит взглядом всех троих. Как бы то ни было – это ее шанс.
– Свобода… Андрей и его люди хотят похитить у расположенной рядом войсковой части атомный заряд, как-то связанной с программой «Чердак» по хранению ядерного оружия и взорвать его, желая начать масштабный конфликт.
– Подождите, – волшебница прищуривается. – Вы говорите о том, что община хочет притащить в город ядерную бомбу и подорвать ее, как в глупых американских фильмах? Серьезно?
– За это знание отдал жизнь Затронутый, – несмотря на общую слабость, в Саше поднимается гнев. – Хороший человек. Это не единственное, что я знаю о Свободе, но то, зачем пыталась прорваться в город. Так что – да, я абсолютно серьезно.
Тишину, следующую за этими словами, можно, кажется, есть ложками – столь она густа и всеобъемлюща. Первым нарушает ее Михаил Ефимович, который, как ни странно, не выглядит слишком уж шокированным.
