Вторая лапа по-хозяйски легла мне на колено, и я услышала тихое, но отчетливое: "Мое". Немногословно, но доходчиво. Угу. Приехали, что называется. Одно радует: огонь беснуется возле нас, но не жжет, лишь мягко согревает, не причиняя ни мне, ни, тем более, мохнатому созданию никаких неудобств. Странный огонь… Или это у меня странности со зрением?
Вторая попытка рассмотреть обнаглевшее чудище ожидаемых результатов не принесла. Пламя, танцующее вокруг этого существа, к сожалению, не оказалось плодом моего воображения, как и его грубые пальцы с острыми черными когтями, и морда, и густой ковер из красновато-рыжей шерсти, покрывающий почти все тело, кроме ладоней, груди и шеи с лицом… то есть сильно вытянутой, остроскулой физиономией с хищными крыльями прямого носа, чудовищной пастью без губ, из которой торчали огромные клыки, и прорезями золотисто-алых глаз. Ярких, диких… голодных!
Я сглотнула и попыталась высвободиться из хватки пламенного монстра, но он лишь крепче сжал мои бедра, переместив на них обе лапы. Ринго притих, наблюдая за нами, а я побледнела, почти физически чувствуя, как краска отливает от кожи, оставляя после себя неприятный холодок и легкое онемение. Такими темпами мне светит либо медленное помешательство, либо быстрый сердечный приступ. Еще есть вариант садистского издевательства рассудка, который решит досмотреть "представление" до конца, с особым цинизмом пронаблюдав финальную сцену, в которой данная зверюга с человеческими чертами будет разделывать меня на манер аппетитного барашка. Тряхнув головой в стремлении избавиться от неприятных мыслей, я моргнула и заставила себя улыбнуться (пусть нервно, пусть с перекосом, зато от души):
— А… где тут аленький цветочек растет?
Глубокомысленное заявление, ага. Действительно, с местной Смертью я уже знакома, он мало того, что мужского пола, так еще и без косы ходит, трупами не занимается, и вообще, красавец мужчина, если на рога внимания не обращать. С Духом Карнаэла мы тоже мило побеседовали, до сих пор холодок по коже пробегает. Даже с неопознанными сущностями в банках я умудрилась встретиться, и до сих пор жива. Так почему огромному мохнатому чудищу не быть на деле мягким и пушистым, как плюшевая игрушка? А взгляд голодный, так это привычка от тяжелого детства осталась. Вон Ринго притащили откуда-то ведь… так и этого пылающего "неандертальца" где-нибудь откопали и завезли в качестве местной фауны в Карнаэл. И вовсе не плотоядный интерес к моей скромной персоне он испытывает. И вообще, я невкусная, а может и того хуже! Меня даже собаки не кусают, отравиться боятся!
— Мргмррр? — поинтересовался монстр, приподняв густую бровь, над которой плясали в медленном ритме языки необычного пламени.
Ээээ, я что, последние фразы вслух сказала? Что ж, еще веселей изречения. Делаю успехи прямо на глазах.
Огненное существо тем временем тихо заурчало, поглаживая мою… эээ… мои джинсы, короче. И как, простите, это понимать? Меня сожрать хотят или облапать? Или сначала облапать, а потом сожрать? Никакие спасительные идеи среди хаоса бесполезных мыслей так и не проклюнулись, а монстровидный незнакомец по-прежнему не давал мне сдвинуться с места, продолжая нагло удерживать все в той же позе (не совсем приличной, кстати). Что-то я уже начала сомневаться в правильном определении его голода… Он же, голод этот, разным бывает.
Чудище потянуло меня к себе, я уперлась руками в его грудь, но с учетом разницы сил, пропахала ногтями по грубой коже, даже не пробив ее до крови. Ничего себе толщина! Ему и броня не нужна. А я, глупая, еще брыкаться изволю. Может, впасть в апатию и прикинуться мертвой? Я слышала, что животные теряют интерес к таким жертвам. Если, конечно, данный экземпляр не из числа падальщиков или, что еще хуже, некрофилов. Больно уж подозрительное у него поведение.
Я смотрела на грубо слепленную природой (или сумасшедшим генетиком?) морду и не могла оторваться от кровавого цвета радужек, в центре которых горели крошечные солнца, растекающиеся лучами по всей поверхности глаз. Красивых в своей чуждости и пугающих в ней же. Эти глаза не отпускали, они затягивали, как омут, завораживали, овладевая сознанием. Я не могла отвернуться от них, не могла даже моргнуть. Он медленно притягивал мое переставшее сопротивляться тело все ближе, а я смотрела и смотрела, ощущая будто бы издалека, как постепенно открываются полученные в хранилище корагов "дыры" в моей беззащитной против такого натиска душе. Страх исчезал, а вместе с ним ускользали и другие эмоции. Единственное, что для меня сейчас существовало — это его необычные глаза… багряно-красные в обрамлении темных и неожиданно длинных ресниц. Глаза наркомана, вкусившего сладостное зелье. Глаза, которые постепенно застилала золотистая пелена наслаждения, вытесняя из них остатки разума и заполняя их вожделением, граничащим с сумасшествием.
Звук рвущейся на спине блузки не вызвал никаких возмущений. Куда? Куда делись все чувства? Ни страха, ни отчаяния — ничего! Алые колодцы с плещущимися в них солнцами продолжали приближаться, вытягивая из меня все то, что зовется эмоциями. Я казалась себе бездушной куклой, мертвым куском плоти, камнем, способным созерцать, но не способным чувствовать. Под действием этих манящих колодцев кроваво-красного безумия я проваливалась в душевный вакуум, и меня это совершенно не волновало. Его пальцы шарили по моей спине, царапая когтями кожу. Страстно, неистово, жутко и… больно. Но до меня доходили лишь слабые отголоски этих чувств, которые таяли, не успев толком появиться.
Его дыхание обожгло шею, хищно сверкнули сузившиеся глаза-магниты и… гипнотический транс оборвался с громким воплем возникшей между нами пушистой преграды. Длинный полосатый хвост ударил меня по лицу, а оснащенные когтями лапки вонзили весь имеющийся арсенал в морду чудища.
Пожаром полыхнул его огненный ореол. Монстр взвыл, я моргнула. Ринго снова заголосил, видимо, для поддержания воинственного духа, а мои перепонки болезненно завибрировали, напоминая о том, что я пока еще живая. Никогда не думала, что когда-нибудь буду так искренне радоваться крикам ушастика.
Пытаясь отодрать от себя нежданную помеху, монстр оставил меня в покое. Откуда силы взялись — не знаю. Но подскочила я, как пушинка, и даже не споткнулась по обыкновению. Не зря говорят, что от страха люди по воде бегают и на высоченные деревья забираются. Я бы сейчас с удовольствием куда-нибудь вскарабкалась, лишь бы подальше от этого мохнатого гипнотизера. Эмоции накатили ударной волной, откуда только взялись в таком количестве? Голова разрывалась от обилия противоречивых мыслей. Куда бежать? Как помочь Ринго? И что со мной делал этот… это… короче то озверевшее создание, от жуткого рыка которого у меня сердце прыгнуло в пятки, и по телу строевым шагом замаршировали мурашки. Не удивлюсь, если и волосы дыбом встали. Черт, что же делать-то?
Пока я думала, хлопая глазами, события развивались своим ходом. Зверек, поддетый когтистой пятерней, отлетел в сторону, как футбольный мяч. Прокатился по полу, вскочил на ноги и, загребая передней лапкой, словно бык перед битвой, принялся завывать, исподлобья глядя на гигантского противника. Целился он ему в глаза, но я вовремя успела схватить вошедшего во вкус защитника за пушистый хвост и, с болтающимся в воздухе ушастым довеском, вылетела прочь из комнаты, в которой так некстати оказалась.
