Лыбится и показывает мне свое запястье. А потом раздается шорох и на его скулах выросли чешуйки.
— Так лучше? — в голосе не злость, а даже нежность.
Но не верю. Моя интуиция не просто кричит, а визжит: беги, ведьма, беги!
— Я требую расторгнуть договор.
— Это с чего вдруг? — он явно насмехается над моей беспомощностью. — В подвалы захотела?
Подвалы не так страшны, как он. Не верю я в его доброту. В его нежность! Он опасен. Он сделает мне больно!
— Вы меня обманули.
— Докажи…
Молчу. Чувствую себя маленькой глупой девчонкой под его насмешливым взглядом.
— Урлас Ваш друг.
— Не выкай. И он не друг. Он брат.
— Ну вот, видите.
— И что? Это не доказательство.
Он наклонился ко мне и явно хотел меня поцеловать. Я увернулась и прошептала:
— Что вы делаете?
— Не выкай, — все же поцеловал в уголок губы, провел носом по щеке. — Собираюсь скрепить наш договор.
Комок застрял в горле, когда услышала эти слова. Когда зашелестела, исчезая, чешуя, не удержалась и повернулась к нему.
И меня унесло. От жара его тела. От жестокости его взгляда, темного, такого властного, порочного и обжигающего.
И ни единого сомнения — чтобы я ни делала — орала, брыкалась, падала в обморок — договорчик будет скреплен.
Его рука тянется к моему открытому горлу, едва сжимает, и язык врывается в приоткрывшийся ему навстречу рот.
Закрываю глаза и улетаю. Понимаю, что отброшена в сторону простыня, но даже не думаю протестовать. Легко невесомо касается и тут же вырисовывает узоры острым ногтем по нежной коже.
Добрался до того безобразия, что сотворила со мной мадам. Остановился и с шумом втянул в себя воздух. Боюсь открыть глаза, чувствуя, как стыд заливает краской лицо.
— Велма, открой глаза.
Как мое имя звучит на его языке… Словно ласка… Открываю. Золотые искры затопили его глаза, кадык ходит ходуном.
— Раздвинь ноги… Умничка… Хорошая девочка…
Погладил кончиками пальцев пульсирующую жаром промежность… От удовольствия закрываются глаза.
— Не смей.
Тихо сказал, даже нежно. Но прозвучало как приказ. Открыла. Слушаю его поверхностное дыхание, едва дышу сама. Когда успел снять рубашку?
Ощущения оказались настолько острыми. Шершавая поверхность его длинных пальцев и моя влажная нежность.
Не сдержалась, едва слышно застонала. Но услышал, улыбнулся. Он не знает жалости и бессовестно дразнит оказавшееся жадным до ласк тело, я таю, бесконечно умираю под кончиками его пальцев. И он это знает. Он от этого кайфует.
— Покричи для меня. Покричи…
От хрипотцы его голоса бегут мурашки. Испарина на коже, которую так и хочется слизнуть языком…
Не могу. Нельзя. Всего лишь договор. Его руки выколачивают из меня остатки силы воли.
Я вся — один чуткий, напряженно пульсирующий нерв, невероятно отзывчивый и невероятно тревожный.
Он захватывает в плен налившуюся грудь, посасывает, прикусывает соски, заставляя стонать и извиваться, тереться о ткань на его бедрах бесстыже и жадно.
Я словно в тумане, сама льну к нему, сама тянусь за поцелуем. Обхватываю за талию ногами. Выгибаюсь, умоляя о ласке.
— Хорошая девочка, — шепчет в ухо, вонзаясь в мое тело, заставляя его выгнуться дугой.
Улетаю почти сразу, он двигается во мне одуряюще жарко, вонзается глубоко, заставляя всхлипывать от нежной боли, не давая ни передышки, ни воздуха набрать в горящие от наслаждения легкие. Мой острый спазм, он тоже взрывается и рычит…
Как же можно было его бояться? Он дарит мне такую негу. И я кричу. И прогибаюсь в пояснице, и тело бьется в сладкой судороге. Жадные руки держат за талию, не давая мне ни сломаться, ни вернуться на землю. Его губы мнут соски, член выколачивает из меня последний вздох. Туман плывет в полуприкрытых глазах.
Скрестив руки на груди, стоит, скрестив ноги и облокотившись о дерево, пожирает меня взглядом Урлас.
И вот тут я заорала по-настоящему…
Глава 19. Бастиан
Дворец повелителя Артавии полностью соответствовал имени своего хозяина. Огромный, просторный, весь покрытый золотом и украшенный драгоценными скульптурами и прекрасными садами. Золотой дракон — так называли повелителя жители и подвластной ему державы, и жители других государств и миров. Никто не знал настоящего имени дракона, да вряд ли и он сам помнил его.
Как и все драконы, он прожил долгую многовековую жизнь. В детстве и юности боролся за свою жизнь в родном гнезде, подчиняя или уничтожая непокорных братьев. Затем, став старше, вместе с покорившимися его силе и поклявшимися ему в верности родными, отвоевывал земли кусочек за кусочком, километр за километром. Земли дикие и заселенные самыми разными существами.
Они поставили на колени и загнали в леса стаи оборотней, оттеснили и обложили данью орочьи кланы. Люди же были настолько слабы и не опасны по сравнению с другими созданиями, что им он даровал относительную свободу, за которую они должны были платить сокровищами, сыновьями и дочерьми. Сыновья отправлялись на войну за новые земли. А самые красивые девушки отдавались в гаремы драконам. Некоторые из них пропадали без вести, а некоторые возвращались в родные дома со щедрыми дарами.
Сам же дракон, громко нарекший себя Золотым драконом, не испытывал привязанностей, а пользовался женщинами в свое удовольствие, а вдоволь натешившись, выбрасывал их из своей жизни.
Всего четыре раза он испытывал какое-то подобие теплых чувств к этим созданиям женского пола. Спустя какое-то время он начинал раскаиваться в том, что проявил, как он считал, преступную слабость. Несмотря на преследования и жестокое обращение, эти женщины все же родили ему детей. Троих сыновей и дочь.
Старший сын Олих был рожден редкой красавицей из древнего магического рода. Ее красота не помогла ей покорить навсегда сердце Золотого дракона и вскоре после зачатия она нашла приют в своей родной семье. Ее принудили выйти замуж. В этом браке и родился ее второй сын, маг по крови, Урлас.
Средний сын Кейден был зачат с одной из дракониц, доставшейся ему как трофей в одной из битв. Не испытывая к ней особо теплых чувств, Золотой дракон согласился на огромный выкуп, предложенный за нее ее семьей.
Младший же сын, Бастиан, был рожден от женщины-суккуба, которую ему привезли из заморского края в качестве дани. Вот здесь сердце повелителя дрогнуло. То ли яд, исходивший из ее уст, заставил старого дракона полюбить. То ли он просто нашел свою истинную, но она была именно тем созданием, на которое он молился и за которое был готов отдать не только свою жизнь. А вскоре на свет появился светловолосый мальчик с холодными голубыми глазами.
