Злой рык, резкое движение руками, и вырванные с мясом решетки летят прочь. Бастиан походит к Велме, склоняется, хищно блеснувшими в темноте драконьими зубами перекусывает цепи и срывает кандалы.
Не медля больше не минуты, несет девушку на улицу. И лишь убедившись, что она смогла сделать слабый вдох свежего воздуха, нервная дрожь его немного отпускает.
В какой-то момент он замешкался, раздумывая, в чьи покои ее нести. Приняв решение, отправился в свою часть замка, по пути приказав привести в его покои лекарей. Лучших. Всех, кто был в замке или неподалеку от него.
— Теплая ванна, обильная еда и отдых, это все, что для нее нужно, — вынес свой вердикт лекарь.
— Если с ней что-либо случится, тебе не сносить головы, эскулап, — просипел Бастиан.
— Я понимаю, господин, — лекарь отступал к входным дверям, не смея разогнуться и поднять голову. Никто, и он в том числе, не знал, на что способен младший сын повелителя. Но сейчас он нагонял на всех присутствовавших настоящий животный ужас.
Когда слуги наполнили ванную теплой водой, он даже и не подумал выйти, а лишь отвернулся, дожидаясь, когда ведьму вымоют.
И лишь убедившись, что она лежит в постели, умытая и накормленная, позволил себе выйти из покоев.
Бастиан вызвал к себе начальника стражей и его заместителей.
Чуть не просверлив в нем дыру, зловеще спросил:
— Почему о происшедшем не доложили моему брату?
Тот молчал, не имея тому никакого объяснения.
— Ты виноват.
Один молниеносный взмах руки, в полете превратившейся в когтистую лапу, и голова начальника стражей, забрызгивая все вокруг горячей кровью, летит с плеч.
Посмотрел тяжелым взглядом на его заместителей, замерших от страха.
— Приготовьте покои без окон в моей части замка. И следуйте за мной.
Он отправился в комнаты Ирис. Но перед тем начертал маленькое письмецо и отправил его Кейдену. Велев письмоносцу отдать его лично в руки. Только. Лично. В руки.
«Все правда. Ведьма слаба, но в безопасности. Остаюсь возле нее в замке. Ирис заперта в моих покоях.»
Именно такое известие вскоре получил Кейден и таясь от Олиха, дал прочитать его Урласу.
— Это еще не конец, — угрюмо сказал Урлас. — Боюсь даже думать, что будет, если Глаз Дракона благословил их ребенком. И если с этим дитем что-то случится.
— Не будем об этом. Надеюсь, что все обойдется.
Бастиан вошел в комнату Ирис, велев стражникам ждать снаружи. Как же ему было обидно за эту глупую девочку, к которой он так успел привязаться. Но за проступки нужно отвечать. И в этот раз судьей маленькой засранки будет не он. А его старший брат. Бастиан очень надеялся, что братья смогут подготовить его и обуздать его ярость. А то, что Олих будет в ярости, он нисколько не сомневался.
— Ирис, — позвал он, стоя у входной двери.
Девочка сонно открыла глаза.
— Бастиан? Вы вернулись? Который час?
— Скоро утро, сестра. Одевайся. И побыстрей.
— Что случилось? Почему ты здесь?
— Я должен спасти кое-кому жизнь.
— Ты говоришь загадками, — но она, все же встала и стала одеваться. — Я готова. Братья тоже здесь?
— К счастью, нет.
— Что это значит «к счастью»?
Уже у самого входа, глядя в серебристые глаза девочки, он задал ей вопрос, на который и так знал ответ:
— Ты распорядилась отправить в темницу женщину Олиха?
— Эта ш… — Ирис, увидев выражение лица брата, чуть не захлебнулась своими словами: — Да, я. Но она посмела спать в моем присутствии.
— И поселила в спальне своего брата свою мать?
Ирис молча смотрела на него. И только медленно утверждающе кивнула головой, только сейчас понимая, как чудовищно выглядит со стороны ее поступок.
Бастиан тяжело вздохнул и открыл перед нею дверь.
Увидев стражников, застывших впереди, она сделала шаг назад, но наткнулась на шедшего позади брата. Он положил ей руку на плечо и тихо сказал:
— Не делай еще больше глупостей, Ирис. До того момента, как прибудет Олих с братьями, ты будешь находиться в моих покоях. Взаперти. И я очень надеюсь, что за это время ты поймешь, что натворила, чуть не убив истинную твоего брата.
Девочка вошла в комнаты, отведенные для нее братом. Две комнаты с роскошным убранством, удобная мебель, просторные помещения могли бы вызвать восторг, если бы не одно "но". В этих комнатах не было окон и других дверей кроме тех, через которые ее ввел брат. А сами двери закрывались только снаружи. Так что Ирис оказалась в своеобразной роскошной темнице.
Тихо стукнула закрывшаяся за ее спиной дверь, и вжикнул засов, заперший ее в темнице.
Ирис было невдомек, что в этих комнатах юный Бастиан провел очень долгое время, пока царские лекари пытались вылечить его жажду. До тех пор, пока стало ясно, что никакие замки и никакие лекарства не могут его излечить.
— Я казню вас без суда и следствия, если о местонахождении моей сестры станет известно кому-либо еще.
Ставшие свидетелями страшной расправы над их предшественником, стражники поклялись молчать.
Бастиан, удовлетворенно кивнул и отправился проведать ведьму. Он прекрасно понимал, что, сколько бы он ни прятал Ирис от разгневанного Олиха, рано или поздно ее найдут. И жизнь маленькой стервы сейчас зависит от того, поправится ли Велма.
Та самая ведьма, что впервые смогла помочь ему, сама не понимая этого, обуздать жажду. Ведьма, подарившая ему надежду на исцеление. Та самая, которой, в благодарность, он обещал свою дружбу и защиту. И пусть она вряд ли помнит его обещание, он не собирался нарушать его.
— А что делать с той женщиной, что живет сейчас в покоях господина Олиха?
— Верните ее в те покои, где она жила до того. Олих сам разберется с ней.
Глава 44. Огонек
Мой разум отказывался верить в то, что тогда происходило. Но с лязгом защелкнувшиеся на моих запястьях и ногах кандалы говорили, что все это правда. А зловонный подвал и холодные, влажные от сырости стены и вовсе повергли меня в отчаяние.
Как же так? Еще не прошло и нескольких часов с того момента, как я была обласкана мужчиной, что уж тут лукавить, в которого по уши влюбилась, и вот я уже безжалостно прикована к склизкой стене.
В первые мгновения я подумала, что он решил меня за что-то наказать. Потом, что обманул и передумал выполнять договор.
Но затем я вспомнила его нежные поцелуи, бережные прикосновения, как он трогательно прикрывал меня от ветра своими крыльями, когда мы нежились на камне. И его полный обещания взгляд, брошенный на меня в тот миг, когда я погрузилась в сон в его постели.
