— Простите, что напугала вас, — залопотала я. — Не могла бы я поговорить с ребенком, что плачет за этой дверью?
Кажется, стражники пришли в себя, потому что вновь приняв невозмутимый вид, уставились в противоположную стену.
Я, косясь на них, осторожно подошла к двери. В мою сторону не то, что не двинулись, а даже не посмотрели. Я все так же осторожно протянула руку к двери и дотронулась до нее. Тоже мне, стражники называются. Памятники какие-то.
Но открыть дверь я вряд ли смогла бы — она заперта на засов, на котором еще к тому же и замок висит.
Ого. Что же это за ребенок такой опасный там заперт? Я подергала зачем-то замок, стражники все так же не обращают на меня внимания. Ну и ладушки, я тоже сделала вид, что их не существует.
Тихо поскреблась в дверь, и плач затих. А вскоре тихое всхлипывание раздалось у самой двери.
— Кто здесь? — раздался тоненький несчастный голосок. — Мама, это ты?
— Нет, детка. Я не твоя мама. Почему ты заперта? И почему ты плачешь?
— Кто вы? — всхлипнула девочка.
— Меня зовут Велма.
— А-а-а-а. Я вас не знаю. А вы не знаете, драконы уже прилетели?
— Кажется, еще нет. А ты ждешь их появления?
— Жду. И боюсь.
— Не бойся. Детка. Хочешь, я поговорю немного с тобой? Я, кстати, тоже в своем роде пленница.
— Но ведь вы можете ходить?
— Я не уверена в этом. Я вышла из своей комнаты, но меня не остановили. Не грусти, малышка. Когда-нибудь тебя выпустят отсюда.
— Я этого и боюсь, — опять всхлипнула девочка. — Если меня и выпустят отсюда, то только чтобы наказать.
— За что же могут наказать ребенка?
И девочка вновь разразилась слезами. Ее плач опустился к самой земле, и я решила, что она села на коленки. Я точно также присела возле двери.
— Я погубила человека…
— Ого. И кого же ты погубила?
— У моего брата, оказывается, была любимая женщина…
Что-то вдруг екнуло внутри меня.
— А я велела посадить ее в темницу…
О, мой бог! Да это же та самая девчонка, которая велела заковать меня в кандалы. Она сказала "у моего брата"? Так она сестра Олиха?! Почему же я о ее существовании не знала?
А почему это вдруг, он должен был мне о ней рассказать? Нас всего лишь связывает договор и постельные утехи. А остальное — это, скорее всего мои фантазии.
Хотя, стоп! Она сказала "любимая женщина"? Вакуум, вдруг возникший внутри меня, не давал мне вздохнуть.
— И теперь она, скорее всего, умерла. — Девочка опять заплакала.
— А п-п-почему ты решила, что она умерла? Кажется, она жива, — не знаю, почему вдруг я решила сжалиться над этой засранкой.
Девчонка замолчала.
— Это правда? И вы знаете, где она? Она точно выжила?
— Угу, — что еще я могла ей сказать?
— А вы не могли бы… передать ей, что я очень виновата… И извиняюсь.
— Я передам, — вдруг севшим голосом ответила я. — Если она тебя простит, то твой брат тоже тебя простит?
— О, нет. Я так не думаю. Мой брат очень суровый. Он все равно накажет меня. Но… мне сейчас так страшно. А вдруг она, все же, умрет из-за меня?
— Ты сожалеешь о том, что сделала? — почему-то услышать ее ответ вдруг стало очень важно для меня.
— Сожалею. Очень. Просто… — и девочка опять зашлась в слезах. — Просто… я, наверное, такая же плохая, как и мой отец…
Позади меня вдруг донесся шорох. Я совсем забыла о стражниках. Но обернувшись, я встретилась с нахмуренным взглядом Бастиана. Он стоял, скрестив на груди руки и опершись о стену. Сколько он уже здесь стоит и сколько услышал? Он понял, что я его заметила, и направился ко мне.
— Знаешь, детка? Я обязательно передам ей твои извинения. И уверена, что она тебя простит!
— Вы так думаете?
— Да я уверена в этом…
Но договорить мне не дал Бастиан. Он поднял меня с пола, схватив за талию одной рукой, а другой рукой закрыл мне рот.
Я брыкалась, мычала, даже попыталась укусить его.
Но он уносил меня все дальше и дальше от этой комнаты. Наконец он отпустил меня. Я плюхнулась у его ног, но тотчас вскочила.
— Да что ты себе позволяешь?
— Не забывайся, ведьма. — Вполне мирно ответил он. — А ты действительно простишь ее?
— Она всего лишь маленькая глупая девчонка, которая нахваталась дурных манер у своих старших… родственников.
— Что есть, то есть, — миролюбиво согласился Бастиан. — Я рад, что ты не держишь на нее зла.
Ну, не то, что совсем уж не держу. Мне, конечно же, обидно. Но девочка раскаивается. Вполне искренне.
— Я хотел тебе что-то передать.
Я застыла на месте. Неужели, весточка от Олиха?
Но он передал мне стопку каких-то картинок. Я взяла их в руки и с недоумением стала рассматривать.
— Не так давно я убил одну ведьму.
Заметив, что я вздрогнула при этих словах, он лишь пожал плечами.
— Так вот. Это она предсказала, что ты сможешь меня остановить.
Фигассе.
— И тебе это удалось.
— Но я ничего не сделала, — я закусила язык, когда поняла, что чуть не проговорилась ему о том, что наблюдала за ним в щель.
— И все же. После того, как появилась ты, я смог сдерживать себя. Но я сейчас не об этом. Ведьму звали Таро. И это она попросила передать тебе эти карты.
Карты? Никогда и не слышала о таком.
— И что мне с ними делать?
Бастиан пожал плечами.
— Я не знаю, я же не ведьма. Но Урлас, например, задает своим картам вопросы. И они ему отвечают.
А почему бы и не попробовать? У меня есть пара вопросиков.
— Ну, тогда давай попробуем, Бастиан? Не хочешь задать первый вопрос?
Глава 47. Поверит ли?
— А почему бы и нет? Мой первый вопрос. Я — дракон?
Я не удержалась и, несмотря на скованность, овладевавшую мной в присутствии этого монстра, глупо хихикнула.
— А ты сомневался в этом? — перетасовала карты и подставила колоду Бастиану. Он сдвинул карты, а я перевернула верхнюю. На ней было нарисовано солнце. — Это означает "да"?
— Ты же ведьма. Ты и трактуй, возможно карты подстроятся под тебя.
— Тогда следующий вопрос мой, — и я задумалась. — А я — дракон?
Сдвинула карты, перевернула верхнюю. На темном фоне едва заметная луна.
