— Входите, — произнес я, отложив какие-то документы в сторону. Ничто сейчас не должно отвлекать меня.
И они вошли.
Первым перешагнул порог моего кабинета рыжий парень. Быстро осмотрев обстановку, его внимательный, слегка прищуренный взгляд остановился на мне. Он смотрел пристально и даже, пожалуй, излишне серьезно. Воин, определенно воин. Отвечает за атаку в этой команде. И отвлекает все внимание на себя
Вторым вошел светлый парень, который вел девушку, одновременно с этим как бы случайно пряча ее от моего взгляда.
Странно. Я вроде бы никак не показывал своей заинтересованности этой девушкой. С чего бы вдруг этим двоим так бережно ее оберегать от меня? Неужели есть причины?
А вот и Яра. Первые пару мгновений ей даже удавалось спрятаться за спины своих парней — словно ей нужны были эти секунды для того, чтобы взять себя в руки. Но вот только долго прятаться не получилось бы в любом случае — и она выходит немного вперед, поднимая на меня свой взгляд.
И вот тут я начинаю понимать Лео. Точнее его озадаченность той реакцией, что была при их первой встрече.
Теперь я осознаю, что тот взгляд не мог не удивить Лео. Потому что теперь эта девушка так же смотрит и на меня.
Этот взгляд был полон боли и печальной радости, словно она увидела человека, вернувшегося с войны. Человека, которого уже и не ожидала увидеть живым. В этом взгляде была горечь, была радость.
В этом взгляде было почти болезненное узнавание.
Мне казалось, она с какой-то трепетностью и отчаянной жаждой осматривает меня, вглядываясь в черты лица, словно отмечая произошедшие изменения в моем облике.
И на какую-то сотую часть секунды мне почудилось, что передо мной стоит не Яра, а Ярина. Что это она вдруг вернулась из мира мертвых, чтобы взглянуть на людей, что были дороги ей. Показалось, что это она, моя маленькая девочка вновь смотрит на меня лучистыми, полными веселья, радости и влюбленности, глазами. Мне даже показалось, что я слышу ее голос:
— Эй, Кир, ну не будь таким угрюмым, ну же, улыбнись!
И лишь судорожный вздох этой девушки разрушил вдребезги этот момент.
Резко опустив свой взгляд, чтобы больше не смотреть в ее глаза, я, неожиданно для себя, обратил внимание на ее руки. Побледневшие пальцы слегка подрагивали, указывая на нервность своей хозяйки. Волнуется и переживает…
С чего бы это вдруг?
Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы прийти в себя. Кажется, не больше нескольких секунд, хотя мне показалось, что прошли долгие часы.
Поджав губы, я, в каком-то мрачном спокойствии, вновь поднял взгляд на Яру. Девушка тоже выглядела спокойной, словно ничего не произошло, и лишь глаза, да мелко подрагивающие пальцы рук указывали на то, что ее равнодушное спокойствие напускное.
Кто же ты такая, Яра?
И почему смотришь на меня так, словно я — человек, что очень дорог тебе, но который отчего-то совершенно тебя не помнит?
Глава 25. Забытое воспоминание
— Черт, черт, черт! — прошипела я сквозь стиснутые зубы, прижимая руку к ране.
Что ж, Яра, молодец! Отыскала принцессу Ирису — честь тебе и хвала. А теперь попробуй вырваться из ловушки и остаться живой.
А ведь как все прекрасно начиналось! Хотя нет, даже начиналось все совсем не так радостно и легко, как хотелось бы.
В начале было слово… Много слов, произнесенных Киром. Хотя перед этим было еще кое-что.
Наша встреча. Вот я и повстречалась с третьим человеком, которого когда-то любила. Конечно, я еще не встречалась с сестрой, но это была вовсе не такая любовь, как к этим троим.
Возможно, это покажется странным, но мне показалось, что Кир изменился сильнее всех, хотя время практически не привнесло изменения в его внешности. Разве что теперь Кир щеголял не с длинными, забранными в хвост волосами, а с довольно короткой стрижкой.
Мне показалось, что эти пятьдесят лет сказались на нем сильнее, чем на остальных. Он вновь выглядел закрывшимся, запертым в себе, отгородившимся от всего мира. В его голубых глазах больше не отражалось небо, в них не чувствовалось больше тщательно скрываемого тепла — они обжигали ледяным холодом.
И… на какое-то мгновение мне показалось, что он меня узнал. Словно в его беспроглядной темноте мелькнул на мгновение яркий огонек света. И тут же потух.
Мне правда показалось, что он меня узнал. Этот взгляд…
Что же случилось с моими мальчиками за это время? Почему все они теперь смотрят так? Это терзает меня. Заставляет чувствовать бесконечную вину за то, что оставила их — ведь возможно, будь я с ними в тяжелые для них времена, этих взглядов и не было бы? Что же настолько ужасное со всеми ними произошло? Почему в их глазах я вижу бесконечный океан боли?
Любовь и радость при встрече — вот что я испытывала, когда видела Кира раньше. Теперь же, увидев его вновь, к этим чувствам добавилось еще несколько — вина и горечь.
Все это настолько выбило меня из обычного состояния, что я даже не особо прислушивалась к тому, что говорит Кир. И лишь осторожное, едва уловимое касание Анта привело меня в чувство.
Все верно — сейчас я на работе и не имею права давать волю своим чувствам. Но, Боги, кто бы знал, как же мне хочется плюнуть на все это и сбежать как можно дальше. Чтобы больше не видеть всего этого. Кажется, впервые я начала жалеть о том, что вообще вернулась на Арлион.
Нас, как и еще пару групп, отправляют во дворец. Конечно, по всему дворцу нам ходить никто не позволит, но в комнаты принцессы сопроводят. И даже дадут поговорить с личной служанкой Ирисы, что первая обнаружила пропажу своей госпожи.
После этого мы будет вольны в своих действиях, но задачу — нахождение принцессы — выполнить обязаны за трое суток. Иначе все усомнятся в том, что мы действительно достойны работать в Тайном ведомстве.
Найти принцессу за трое суток? Да уж, задача явно не из легких.
Именно поэтому мы сразу же после инструктажа отправились во дворец.
Морально я, как мне казалось, была готова ко всему. Столько времени прошло — мой дом не мог не измениться.
И все же для меня стало неприятной неожиданностью то, что теперь мою комнату занимает… младшая принцесса Ириса. Это даже иронично. И очень неприятно. Не то, чтобы я ожидала, что мою комнату оставят неизменной — если бы за каждой императорской особой оставляли ту комнату, где она жила, то однажды в замке негде было бы жить. И все же это неожиданно сильно меня задело — я смловно навсегда потеряла частичку себя.
Думаю, где-то глубоко внутри я верила в то, что моя ситуация — временная. Что как только все разрешится, я вновь вернусь во дворец, в свою комнату, и жизнь, моя прошлая жизнь, продолжит идти как прежде.
Глупость, конечно. И то, что теперь у меня во дворце нет места, которое я могла бы с уверенностью назвать своим, было тому лишь подтверждением.
