Затем настало время укладывать Лива и Мира спать, и эта миссия досталась… мне. Причем выбрали меня единогласно, не особо интересуясь моим мнением. Не то, что я была против, просто слишком все это было неожиданно.
Так неожиданно, что я не могла вспомнить ни одной сказки и в итоге, я не придумала ничего лучше, чем рассказать о нашем детстве. Адаптируя, конечно, рассказы под сказку. И рассказывая о наших буднях, я даже не подозревала, что впоследствии эти истории из нашего детства стали самыми любимыми у наших детей…
И только когда дети уснули, и все мы собрались в комнате, которую я сейчас занимала, настало время для разговора.
Сначала было… тяжело, да. Я почему-то с трудом подбирала слова, порой замолкая на полуслове. Почему-то сейчас рассказывать о том, что произошло тогда, пятьдесят лет назад, было страшно. Словно прошлое с пугающей точностью стало повторяться и своими словами я могла ненароком подтолкнуть события к повторению того момента.
Они слушали внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. И… я не чувствовала их. Слишком далеко они сидели. Слишком сильно пытались сдержать свои эмоции. Слишком отрешенными они выглядели, и поэтому, наверное, я чувствовала себя еще более одинокой, чем раньше. И поэтому с каждым мгновением мне становилось все страшнее.
А потом я не выдержала. Слезы потекли ручьем из глаз и, жалобно всхлипнув, я разрыдалась, выплескивая весь страх и скопившееся напряжение, скопившееся за столь долгое время.
Парни тут же оказались рядом, взволнованно спрашивая о том, что случилось.
А меня наконец-то словно прорывало: со слезами и всхлипываниями я быстро рассказывала о том, что мне пришлось пережить. О том, как было страшно. О том, как не знал, как поступить. О том, как умерла и вновь оказалась на Арлионе.
Я говорила, говорила и говорила.
Для Дара рассказанное мной уже не было новостью — почти все, о чем я сейчас говорила, я ему уже рассказывала. А вот Лео и Кир вновь переживали со мной все то, что произошло за это время.
А потом говорили они. И слушать о том, что они пережили было едва ли не тяжелее, чем рассказывать о том, что пережила я.
Так мы и уснули. Все вместе, в обнимку, прижимаясь друг к другу, словно ища поддержку, защиту и спокойствие в объятьях.
…Занесенный надо мной кинжал ослепительно сверкнул кровавым отблеском факелов, словно предрекая то, что случится в следующее мгновение.
Вырываться и впрямь было бессмысленно…И даже не будь я так крепко связана, моих сил, из-за большой потери крови вряд ли бы хватило на хоть какое-то сопротивление.
Все было тщетно. Все было предрешено.
Он вновь медлит, мой таинственный убийца. Так было в прошлый раз, так и сейчас…
Все повторяется.
И я вновь не вижу его — человека, что так страстно желает лишить меня жизни. Перед глазами темные круги и пятна, что вспыхивают и туманят мой разум. Я пытаюсь сосредоточиться. Пытаюсь уловить хоть какую-нибудь деталь, которая подсказала бы мне личность моего убийцы. Но я не вижу ничего, кроме кинжала, что занесен прямо надо мной.
Секунда.
И рука, крепко стиснувшая кинжал, опускается, пронзая меня смертельным ударом.
Огонь боли опаляет меня, сжигая мои внутренности в ослепляющей вспышке…
Отступление 9
— Кто такая эта Яра? — со злобой в голосе спросила красивая девушка, откидывая непослушную прядь со лба, с прищуром глядя на остальных девушек, что собрались не «девичьи посиделки».
— И ты туда же, — пренебрежительно протянула брюнетка, не глядя на свою хорошую знакомую, — в последнее время только о ней и ходят разговоры. А по мне так — ничего примечательного.
— Ты же даже с ней не знакома, — скучающим тоном произнесла светленькая девушка, с усмешкой рассматривая остальных. Весь ее вид буквально кричал о том, что ей «кое-что» известно по этой теме.
— Вот именно. Вот именно, что не знакома, — произнесла брюнетка, — а значит, в наших кругах она не была замечена. Соответственно… соответственно, это говорит о ее невысоком положении. Поэтому она мне не интересна.
— А вот я бы на твоем месте не была бы столь… пренебрежительна по отношению к ней.
— Тебе что-то известно? — вдруг резко спросила принцесса Ириса, вскинув голову. До этого она рассматривала что-то в каталоге и успешно делала вид, что данная тема ей не интересна.
— Вы же знаете, мой младший брат, — при этих словах блондинка поморщилась, будто вспомнила о чем-то неприятном, — решил пойти против воли главы нашей семьи…
— Да-да, все мы знаем историю о младшем отпрыске вашей семьи, что, практически отрекшись от своей семьи, отправился обучаться в Академию отверженных. И многим из нас даже, пожалуй, известно и то, что твой брат, Ант, кажется, да? Так вот, мы знаем и о том, что он входит в группу, которой командует эта самая Яра. Вот только не думаю, что это что-то меняет — насколько мне известно, Ант в семье не появлялся уже несколько лет и ни с кем из семьи он связь не поддерживает. Так что не думаю, что тебе есть, что нам сообщить. Или я чего-то не знаю?
— На днях Ант посетил один из особняков, что принадлежит нашей семье. Тот, где проживает уважаемая Ариса — единственная, от кого Ант не отрекался. И пришел он кое-что узнать.
— Что именно? — напряженным голосом поинтересовалась принцесса.
— Увы — этого он не сообщил никому. Но я смогла узнать кое-что другое.
— Ну же, не тяни, — прошептала еще одна девушка, молчавшая до этого.
— Эта Яра уже несколько дней проживает в особняке, что принадлежит ректору Академии Яриан.
— Не интересно, — разочарованно бросила принцесса, — я и так уже догадывалась, что эта Яра — любовница Дарриана. Не зря же он так носился с ней, как курица с яйцом.
— А еще, — добавила блондинка, не обращая внимание на слова принцессы, — я узнала о том, что уже несколько дней в том же особняке проживают и Кириан, и Леоррон.
На некоторое время в комнате повисло молчание. Все внимание, в основном, было сосредоточенно на брюнетке, которая, ко всему прочему, являлась бывшей женой Леоррона. И тех, кто покушался на ее бывшего мужа она очень сильно не любила.
— Хм, — протянула принцесса, — Элианна? Тебе что-то известно об этом?
— Нет, — протянула брюнетка, посмотрев на всех с едва сдерживаемым бешенством, — не думаю, что мне стоит волноваться. Леоррон, несколько я помню, очень не любит чем-то делиться. И раз эта девка занята Даррианом, вряд ли у них есть что-то с Лео. А если есть… что ж, нужно же мужчинам как-то сбрасывать напряжение.
Голос ее казался уверенным, вот только он никого не убедил — все знали бешеный нрав Элианны. Поэтому Яре некоторые даже посочувствовали. Правда, лишь мысленно.
