— Значит… он совершенно не заинтересован ни в наследниках, ни в создании собственной полноценной семьи?
— Если ты и вправду решила его как-то захомутать, мой тебе совет, милая. Даже не пытайся. Бесполезная трата и времени, и нервов. Он уже настолько поднаторел в отношениях с женщинами, что может определить через один только взгляд, о чём думает та или иная дурочка. Но, что-то мне подсказывает, ты уже и сама должна была в этом убедиться. И, самое главное. Если ты решила искать встреч с его любовницами, чтобы урвать для себя какую-то выгоду или убрать кого-то со своего пути — это тоже не самое разумное решение. Чтобы крепко зацепиться за место рядом с этим мужчиной, одного милого личика и шикарного тела будет маловато. Надо иметь нечто большее и никогда, ни при каких обстоятельствах не вести за его спиной подковёрных игр. Он всё равно рано или поздно обо всём узнает. Правда, подобное происходит, как правило, рано, а не поздно.
— Намекаете, что можете сами рассказать ему о нашей встрече? — моё сердце пропустило удар, после чего ухнуло о рёбра с утроенной силой. Но мне как-то удалось скрыть дрожь в голосе и не выдать своего истинного внутреннего страха.
— А ты как думаешь? Ты ведь так мне и не рассказала, зачем на самом деле устроила всё это? Расспрашивать о Стаффорде и его привычках у одной из его любовниц? Выглядит как-то неправдоподобно.
— Наверное, я просто переволновалась за последние дни и действительно не знаю, как вести себя с этим человеком.
Мона вдруг осклабилась и изящно загасила недокуренную дамскую сигарету о край умывальника, прежде чем выбросить окурок в мусорное ведро и развернуться к большому зеркалу вдоль ближайшей к нам стены, чтобы проверить в отражении свой идеальный макияж весьма придирчивым взглядом.
— До этого же как-то себя вела? Вот и веди дальше, как умеешь. А если начнёшь кого-то из себя изображать или что-то перед ним разыгрывать, навряд ли он сумеет это оценить по достоинству. По крайней мере, если он сам не захочет ввести тебя в свои ролевые игры, об остальном даже не думай и не мечтай. И уж тем более не пытайся влезть ему в душу или добраться до его сердца. Заведомо дохлый номер. Ни первого, ни второго у него уже давно нет.
— Тогда… зачем вы с ним до сих пор встречаетесь?
Молодая женщина равнодушно передёрнула плечами и спрятала в сумочку блеск для губ, которым только что освежила естественный цвет на своих идеальных устах. Всего на какое-то короткое мгновение я представила, как Стаффорд касается их своим ласкающим большим пальцем или даже… головкой члена и у меня моментально ненадолго помутнело в голове и зашумело в ушах.
— Не знаю. Видимо, извечная женская глупость. Надеяться на невозможное и верить в чудеса. Принцесса Диана тоже когда-то была неисправимым романтиком и всё ждала, когда принц Чарльз наконец-то признается ей в любви и положит весь мир к её ногам. Но, увы, бедняжка, так и не дождалась. Да и чем потом для неё всё закончилось?..
А тут даже я не поняла тонкого смысла слов Моны, в которых она то ли завуалировала хорошо скрытую угрозу, то ли просто ляпнула первое, что пришло ей в голову.
В конечном счёте, ничего конкретного или полезного для себя я от неё так и не услышала. Но и не стала обрывать с ней установившейся связи, продолжая придерживаться изначального сценария и разыгрывать из себя наивную дурочку и жертву обстоятельств. Поверила ли она в мою легенду? Скорей всего нет. Но это уже было не так уж и важно. Главное, она не побоялась обменяться со мной номерами сотовых и даже сама сказала, чтобы я с ней списывалась или созванивалась в любое удобное для меня время.
Насколько я в этом плане поступила хорошо или плохо, об этом было пока ещё рано судить. Но её слова о Стаффорде не могли не оставить в моём сознании неприятного осадка с определёнными выводами. Я и без того догадывалась о многих его способностях и возможностях, но теперь должна была быть с ним острожной едва не втройне.
И что-то мне подсказывало, ещё по пути из Вестфилда до Фолсом Стрит, что о моей встрече с одной из его любовниц он будет в очень скором времени поставлен в известность. Нисколько не удивлюсь, если сама Мона ему об этом расскажет. Поэтому, да, нужно быть к этому готовой уже заранее.
Хотя, как ни готовься к чему-то и не пытайся что-либо просчитать загодя, всё равно у тебя ни черта не выйдет. Я в этом убедилась буквально через несколько часов по возвращению в пентхаус Стаффорда. Вернее, тогда, когда Эстер объявила мне за ужином, что он собирается встретиться со мной в своём кабинете в восьмом часу вечера. И для этого попросил не надевать домашних халатов и тапочек.
Было ли это обычным совпадением или нет, мне только предстояло выяснить. Но то, что ничего хорошего эта встреча мне не сулила — я поняла практически сразу. Оставалось лишь выяснить, что именно меня на ней ожидало…
Глава 33
Так где же была та самая точка или черта невозврата, которую он однажды переступил, добровольно сорвавшись в развёрнувшуюся перед ним бездну? Или её на самом деле не существовало? Просто так должно было случиться и, в конечном счёте случилось. Других вариантов банально не предвиделось. Потому что нельзя всё контролировать и свято верить в то, что ты сам хозяин и своей жизни, и будущего. Слишком много других заинтересованных лиц или желающих заполучить желаемый приз первыми. Или тех, кто считает, что ты не заслуживаешь того, что имеешь или чего добился собственными усилиями.
Хотя с чего он взял, что он тогда упал, вдребезги разбился, а теперь пожинает плоды своих прошлых ошибок? Скорей всего, падение так и не закончилось. Поскольку при падении с нереально большой высоты и достижении любой относительно твёрдой поверхности (даже той же воды) выжить попросту нереально. А он выжил и даже не сошёл с ума. И сейчас, глядя на вечерний Сан-Франциско через панорамные окна своего кабинета ничего не выражающим взглядом, едва ли походил на сумасшедшего или живой труп. Он не просто был живее всех живых, он собирался, ко всему прочему, воспользоваться происходящим для достижения собственной выгоды, не чувствуя при этом ни единого намёка хоть на какое-то угрызение совести.
Сейчас для него это выглядело правильным и единственно верным решением за последние годы. Недаром он выжидал столько времени, прислушиваясь к себе и проверяя себя, так сказать, на вшивость. Нет. Его желания не изменились. Мозг за последние недели так и не «остыл» и не переключился на что-то более для него важное. Он действительно этого хотел, так же сильно и с такой же абсолютной уверенностью в выбранной им цели, как и двадцать с лишним лет назад, когда стоял в кабинете отца тем злополучным летом в Юкайа и зачитывал в лицо ошарашенному родителю о принятых им решениях.
— Нет, папа, ты не прав. — кажется, он говорил тогда именно эти слова и сейчас произносил их спокойным негромким (явно изменившимся за столько лет) голосом, глядя в эти секунды в окно, но видя перед собой вовсе не яркие огни погружающегося в ночь города. — Я знаю, чего я хочу. И я полностью отдаю отчёт в своём выборе. Никто не может меня переубедить в обратном. Тем более ты. Тем более, сейчас…
