– Ты что, поругалась с Ольгой? – спросила сестра, для чего-то понизив голос. Наверное, пыталась показать мне, под каким впечатлением она находится от моего поведения.
– Я с ней не ругалась, – спокойно ответила я. – Просто хотелось на неё посмотреть. После стольких лет.
– И наговорить ей гадостей.
– Хотя бы. Имею, знаешь ли, право.
– И загреметь за это в милицию!
– Никуда я не загремела, – возразила я. – И к Ольге это, между прочим, не имеет никакого отношения. Просто мне Кудряшов в тёмном переулке попался. – Я помолчала и добавила: – Не сдержалась. Кстати, давно он в городе? Почему ты мне не сказала?
– А зачем? Чтобы ты прилетела на всех парах, отношения выяснять?
– Значит, просто не сказала, – хмыкнула я.
– Он вернулся пару месяцев назад. И, кажется, никуда больше уезжать не собирается.
– Что так? Москва не приняла такой подарок?
Дашка выдержала паузу, видимо, припоминала, что она на меня здорово злится, но посплетничать тоже хотелось.
– Поговаривают, что так. Хотя, его мама изо всех сил делает вид, что сыночек приехал погостить, а в столице у него дела идут отлично. Я слышала, что он женат был на москвичке, а как развелись, так и прижало его. Подался к маме с папой. Но Серега говорит, что всем рассказывает, будто его в Москве ждут не дождутся. Но что-то не уезжает, – в голосе сестры послышалось злорадство. А потом она вязал и спросила: – Может, и ты когда вернёшься.
Вот за что люблю сестру, так это за доброе отношение и искренность. Этого у Дашки не отнять.
– Ни за что.
– Ты здорово его поколотила?
– Как смогла достать, – похвастала я. – Ногами. Если бы Паша не оттащил, глаза бы ему выцарапала. У меня как раз маникюр свежий.
Дашка хмыкнула. О чем-то опять раздумывала.
– Маму ты впечатлила, – проговорила она наконец. – По всей видимости, у тебя мужик лучше, чем у неё.
– Лучше, чем у неё когда-либо был, – поправила я её. И тут же вздохнула без всякого довольства этим фактом. И Дашке призналась, потому что только она могла меня понять: – Мне так стыдно было, Даш.
– Что, титьками трясла?
– Нет. Но желание у неё такое явно было.
– Слава Богу, хоть сдержалась. Удивительно.
– Что ещё в городе слышно? – спросила я у неё. Дашка знала, о чем я её спрашиваю.
– Васька злой, – ответила она. – Очень злой. С Серегой не разговаривает. Ещё возьмет и уволит. Он же наезжий.
– А Серега здесь при чем?
– Как при чем? Родственник же твой, – с ехидцей проговорила Даша. – А мы сейчас все враги. Ты же ему войну объявила.
– Объявила, – согласилась я. – И, знаешь, очень бы была довольна, если бы и Ваське смогла отвесить… пинка. Но до него я не дотянусь. Он в Борске фигура неприкасаемая.
– Юля, – тут же с нажимом проговорила сестра, – с ума не сходи. Правда ведь посадят.
– Не посадят.
– Андрюха вон на тебя заявление накатал.
– А мы на него накатали.
– В смысле?
– В прямом. Или ты думаешь, что он стоял и терпел, пока я его побить пыталась?
– Господи, что творится. – Дашка проговорила это таким тоном, будто перекрестилась в этот момент.
– Не бери в голову, – посоветовала я ей. И сказала: – Не злись на меня. Я не люблю с тобой ругаться.
– Сама виновата, – буркнула Дашка по привычке.
Я вздохнула. Старалась держаться примирительного тона.
– Я готова тебе помочь. Готова вас поддержать. Но я сказала тебе то, что есть, Даша. Один у тебя Серега не справится. И готова ли ты поменять и свою жизнь тоже, это большой вопрос, Даша. Подумай об этом.
– Подумаю, – буркнула она, и, не прощаясь, отключилась.
Я глянула на замолчавший телефон в своей руке, фыркнула негромко, и решила дать сестре время обдумать наш разговор. Но, честно, я была рада, что она позвонила, и мы не накричали друг на друга, как бывало частенько.
ГЛАВА 13
Следующие дни я в большей степени раздумывала над нашими отношениями с Павлом. Не считая телефонного разговора с бывшим мужем, который позвонил мне и принялся сыпать претензиями и предупреждениями (не стану называть их угрозами, хотя было очень похоже), вся моя жизнь как бы сама собой сосредоточилась вокруг Зотова. Сосредоточилась, закрутилась, закружилась. Я придумывала и придумывала себе множество эпитетов для происходящего. К себе прислушивалась, к Павлу присматривалась, и раз за разом приходила к выводу, что мне всё это нравится.
Он мне нравится.
Вот самое главное утверждение, которое укоренилось в моём сознании. Павел мне до безумия нравился, настолько, что я влюбилась, и скрывать свои чувства было всё труднее и труднее. И я гадала: стоит ли скрывать?
Вот только сам Павел с признаниями не спешил, хотя последние две недели мы с ним практически не расставались, разве что во время рабочего дня. Я даже дома, можно сказать, не появлялась, лишь для того, чтобы взять ещё кое-что из вещей из шкафа, закрыть его и снова уехать. Но, как я и сказала, Павел с признаниями в любви или той же симпатии ко мне, не спешил, хотя, не раз говорил, что он от меня в восторге. Но, согласитесь, «люблю» и «хочу быть с тобой» – это совсем не то же самое, что «я от тебя в восторге». В восторге можно быть от чего угодно, например, от кофе с мороженым или толстого соседского бульдога. А мне, как нормальной женщине, хотелось слов, хотелось признаний, хотелось быть уверенной в чувствах мужчины.
– Серенад под окном охота? – спрашивала меня Алёна.
– Нет, – отказывалась я. – Но хотя бы стишок рассказал, – вздыхала я шуткой.
Подружка начинала хохотать.
– Про любовь!
А я тут же соглашалась.
– Да. Хочу любви.
– Вряд ли Павел способен читать стихи, – хмыкала Алёна. – Не того он склада мужчина.
С этим я была согласна. Все те дни, что мы проводили с Павлом вместе, я за ним наблюдала, изучала, находила в нём для себя что-то новое, что-то интересное, временами удивительное, даже то, что мне, может быть, и не понравилось бы. В ком-то другом. Но в состоянии влюблённости, зачастую, даже недостатки не кажутся чем-то страшным или отталкивающим, разве не так? Это лишь особенность любимого человека. И я всё чаще задумывалась о том: а что было бы, не встреться мы с ним в тот вечер в клубе? Мы бы не познакомились, я бы его не узнала, он бы не поддержал меня в очередном конфликте с бывшим мужем… Хотя, возможно, тогда бы конфликта и не случилось бы, но разве в этом суть? Когда-то наша конфронтация с Васей должна была выйти за пределы зала суда, это, в конце концов, случилось, и я очень рада, что в этот момент оказалась не одна. Что за моим плечом был Павел, с его категоричными суждениями и умением смотреть на собеседника с большим значением.
