— Шпионишь понемногу? — раздался вдруг голос.
Развернувшись я увидел… шатенку из бассейна. Ту, чей ранг и тип влияния я так и не сумел определить. Только теперь она была не в купальнике, а в джинсах и клетчатой рубашке, в которых, впрочем, выглядела не хуже.
— Нужно же знать, как дела у конкурентов, — ответил я. И добавил после паузы. — Яна, значит?
Номера «квадратов» соответствовали занятым в первом туре местам, а шестое место в нем заняли Мария Шапошникова и Яна Тихонова, представлявшие Род Шапошниковых.
— Все-таки угадал? — хмыкнула она.
— Нет, на тебя моя магия почему-то не действует, — ответил я. — По номеру места понял. Я Михаил.
— Хорошее имя, — похвалила она. — Мне больше чем прежнее нравится.
Все-таки подколола насчет этого, но тут я сам виноват. Надо было тогда с ней нормально познакомиться, но очень уж сбила меня эта ее маскировка. На пару секунд я замер, глядя на нее, снова пытаясь хоть что-то ощутить, но… безрезультатно. Она все также выглядела для меня обычным человеком, невлияющим, с тонкой нитью, не связанной ни со мной, ни с хоть сколько-нибудь значимым количеством людей.
— Что?
Пауза затянулась. Хотя взгляд она так и не отвела.
— И что это будет? — указал я на землю на «квадрате».
— Это…
— Редиску будем сажать!
Вот ее я уже заметил, хоть Маша-НеМарина и в этот раз пыталась застать меня врасплох. Подскочив к Яне, рыжая вручила той пару резиновых перчаток. У нее самой на руках уже были такие же.
— О чем болтаете? — поинтересовалась она. — Мне тоже расскажите.
— Маша, там сейчас должна еще одна машина подъехать, — посмотрела на нее Яна. — Пойди, пожалуйста, проследи.
Возникла пауза. Подружки уставились друг на друга, сверля взглядами.
— Не пойду, — заявила спустя секунды три рыжая.
Яна не ответила. Просто продолжала на нее смотреть.
— Или пойду, — протянула Маша еще пару мгновений. Потом бросила взгляд на меня. — Зачетные стены. В мебельном магазине подрабатываешь?
Видимо, она имела ввиду наш стенд, на котором пока и правда только внешний периметр был установлен.
— Я люблю руками работать, — ответил я.
— Уж в этом не сомневаюсь.
— Маша, — чуть попрекнула ее шатенка.
— Мне сказать даже ничего нельзя?
— Можно.
— Вот именно.
Сделав предельно независимый вид, девчонка резко развернулась и зашагала в сторону выхода из зала, старательно качая бедрами. Если у Яны джинсы были на пару размеров больше — уж не знаю специально или нет — то рыжая явно еле-еле в свои залезла. Так что покачать там было чем.
— Нравится?
Не так уж и долго я пилился — по сути, только мельком глянул — но от Яны это не укрылось. Я же, посмотрев снова на нее, взгляд уже отводить не стал. Она, кстати, тоже. Судя по всему, она в этом искусстве — «молчаливых взглядов» — считала себя профи. В ход пускать не стеснялась.
Прошло, наверное, секунд десять, прежде чем я ответил:
— Нравится.
И пусть гадает, что я имел ввиду.
Скорей всего, дело было в этом странном ощущении — что я не видел ее страницы в Книге — но на какое-то время я реально отключился от любых других мыслей. И не видел ничего кроме ее лица. Даже не лица — глаз.
Понятия не имею, чем бы все это закончилось — редкое чувство для Мастера Перемен — если бы в этот момент…
— Михаил!
Яна оторвала взгляд первой, и тогда уже и я посмотрел…
— Привет! Я тебя все ищу!
…на Соловьева. Сказать по правде, я уже немного забыть про него успел связи со всей этой историей с Библиотекой, а после с Птицкерами.
Сверкая широкой улыбкой, золотыми часами и белоснежной рубашкой он подходил к нам.
— Павел Соловьев, — представился он первым делом Яне.
Кажется, хотел взять ее руку: то ли для рукопожатия, то ли — я бы не удивился — для поцелуя. Но она как-то ловко повернулась, качнулась с ноги ногу… В общем получилось, что она этого предложения «не увидела».
— Яна.
Имя, правда, назвала.
Соловьев явно заметил, что произошло. Я с интересом ожидал, что он дальше сделает, но… как оказалось, ничего особенного. Сделал вид, что все нормально, улыбнулся еще шире — как щеки не треснули? — и произнес:
— Яна Тихонова, верно? Что ж, должен сказать, что ваша заявка произвела впечатление. Седьмое место — отличное достижение. Конечно, предварительный тур мало что значит. Большинство стараются во время него прыгнуть выше головы, а на финал никаких идей не остается. Что, разумеется, ошибочная стратегия. Но что сделаешь, некоторым ничего другого и не остается…
И бросил взгляд на меня, «прозрачно» намекая, кого имеет ввиду.
— Вы друзья? — уточнила, глядя на него Яна.
— Деловые партнеры, — ответил с энтузиазмом Соловьев.
— Понятно, — кивнула она. Потом коротко глянула на меня. Добавила. — Что ж, полагаю, вам нужно обсудить дела. А мне нужно вернуться к работе над стендом. Хорошего вечера, господа.
Стоило ей отвернуться, улыбка с лица Соловьева тут же слетела.
— Что, думаешь, раз какая-то девка посмела так себя со мной себя повести, то и тебе все с рук сойдет? — проговорил он, все еще глядя Яне вслед. Она уже отошла достаточно далеко и слышать его не могла.
На это я не ответил.
Коул уже прислал мне небольшую справку насчет него, и по всему выходило, что Соловьев не на пустом месте вые… гм… хвастал. В последние годы его род примечали в Клане Толстых (7), и не в последнюю очередь за счет самого Соловьева. На прошлогоднем конкурсе он занял итоговое пятое место. А его отец — Сергей Соловьев, несколько лет назад стал одним из самых молодых членов Гильдии Артефакторов (7) в истории. Это позволило Соловьевым вернуть социальный статус правителей (6), которые они потеряли примерно лет пятьдесят назад, и все это время были просто землевладельцами (5).
В общем, при желании на текущем этапе он и правда мог создать мне проблемы. Означало ли это, что я буду всю эту макакину херь терпеть? Ну… до определенного момента.
Едва Яна вышла из зала, он резко повернулся ко мне.
— Где патент, Духов?
— Готовлю, — ответил я.
И даже не соврал. У меня еще с Нойерами встреча вечером.
— Готовишь… — повторил он, глядя на меня. — Значит, ты меня не понял. Хорошо, скоро поймешь. Удачи в конкурсе.
Уже после того, как он ушел, я пробормотал негромко:
