Знаю, что Кристина будет рвать и метать, знаю, что подставляю ее, но с другой стороны, проблемы всегда открывают новые горизонты. Моя схема будет действовать намноголучше, чем скучное шоу с мышиной возней.
Смотрю на Баунти через окно в палату. Глаза закрыты, на скуле царапина.
Понимаю, что внутри она у меня. Засела с первого дня знакомства… А я, идиот, думал, что это очередной фарс. Решил с пользой провести время на шоу. Моя воля, уперся бы отсюда в первый же день. Но она держала. Злила, выводила из себя. Дико ревновал, когда увидел ее с этим придурком Артемом. Он целовал ее. МОЮ! Видит Бог, едва сдержался, чтобы не раскрошить его зубы. Никогда не былагрессором, но тут первобытный инстинкт взял верх.
А потом ее высокомерное «ты мне только друг». Выбешивала меня. Смеялся каждый раз, когда она меня нищебродом выставляла. И сколько раз подмывало сказать правду, но Лола упорно не желает слушать. Ослепленная потребностью обладать выигрышем. Чертовыми бабками. Будто они решают что-то.
Вчера, когда вернулся на виллу и не застал ее там, рванул следом. Внутри огонь полыхал! Давно таких эмоций не испытывал.
Все это можно закончить в два счета. Просто признаться ей. Тольконе дает мне что-то. Чертов жизненный опыт и куча неурядиц в личной жизни. Не могу. Несмотря на чувства к ней, несмотря на охренительный секс я не могу сейчас сказать ей правду.
Направляюсь к выходу из госпиталя, натыкаюсь в дверях на Марго. Девушка заплаканная, обнимает себя за плечи.
— Алекс нам нужно поговорить.
Черт. Только не сейчас. Честно, недонее. Марго добрая и хорошая, я ничего не имею против. Но порой эта девушка бывает слишкомнудной и плаксивой. И сейчас у меня не было времени выслушивать ее очередные стенания.
Уже было думаю предложить ей своего личного психотерапевта, но она впервые в жизни проявляет твердость. Схватив меня за руку, уводит на улицу. Пораженный столь резкой переменой в ее поведении, поддаюсь.
Когда мы оказываемся в небольшом сквере перед госпиталем, Марго наконец-то останавливаетсяи поднимает на меня взгляд.
— Если ты хочешь спросить о Лоле, она в порядке. К вечеру будет на ногах.
Марго отворачивается на секунду. А когдавозвращает ко мне взгляд, в ее огромных глазах слезы.
— Ты ее любишь? Лолу. Я видела, как ты целовал ее там, на трассе. Я все видела, Алекс. Так скажи мне правду, что ты чувствуешь к ней?
Лола
— Если со мной все в порядке, то почему я здесь лежу? — я начинала злиться. Доктора обещали отпустить меня домой к вечеру, но сейчасзашел врач и сообщил, что я должна остаться здесь до утра.
— Лола, поймите, так будет лучше для вас. Одна ночь ничего нерешит, а нам будет спокойней. Мало ли какорганизм может показать себя после травмы.
Я продолжала стоять на своем.
— Но вы сами сказали, что всего пару ссадин, сотрясения нет.
Доктор покачал головой и вышел из палаты. А я устало опустилась на подушку. Ненавижу больницы. И остаться здесь на ночь — настоящая травма для меня.
Закрываю глаза, а перед глазами картинки произошедшего на трассе. Испугалась так сильно, думала все уже. Ни сестру, ни дом не увижу. А когда глаза распахнула, первым, что увидела — встревоженное лицо Алекса. Он был зол и напуган. Парень такусиленно успокаивал меня, хотя я понимала, что и сам находится в шоке. Он — мой герой. То как он набросился со злости на Артема — это дико мило.
В дверь постучали. Замираю от предвкушения увидеть его. Немного приподымаюсь на кровати.
— Привет, разреши? — это всего лишь Артем.
Ей богу, захотелось расплакаться.
— Да, заходи.
Опускаюсь обратно на подушку с неприятной горечью в душе. Уже поздний вечер, а Алекс так и не зашел.
Артем поставил букет цветов в вазу. Устроился в кресле рядом со мной.
— Лола, я так испугался за тебя… Произошедшее просто ужасно.
Мне не хочется слушать его.
— Все в порядке, Тем. Слава богу, сильных повреждений нет.
Он улыбнулся. Потянувшись, взял мою ладонь и прислонил к губам.
— Я тебя очень жду. Завтра финал. Я очень надеюсь, что он станет началом чего-то большего.
Это намек? Победа в моих руках? По идее я должна сейчас радоваться. Вау, Лола, это то, к чему ты шла! Вот только сердце молчало. Оно ждало признаний совершенно от другого.
— Прости, Артем. Я устала. Давай поговорим завтра, когда я вернусь на виллу?
Он кивнул.
— Конечно, как скажешь. Отдыхай.
Артем покинул палату, а я осталась одна. Его все не было. По щеке скатилась слеза. Где Алекс? У него дела? Почему задерживается и не идет ко мне? Неужели все равно? Нет. Этого не может быть. Я помню тот убитый взгляд, помню как крепко он держал меня в руках всю дорогу от госпиталя. Алекс придет. Обязательно.
Но я не смогла его дождаться. Уснула. А потом почувствовала, как меня укачивает. Распахнув глаза, увидела его волевой подбородок и колючую щетину. Улыбнувшись, прижалась крепче к его груди и выдохнула довольно.
— Ты опоздал, я думала, что пожелаешь мне спокойной ночи, — прошептала еле слышно.
Он сильней перехватил меня в руках, продолжая куда-то идти.
— Прости, Баунти. Я решал кое-какие вопросы. Спи, я разбужу тебя, как будем на месте.
Глава 23
Он уложил меня в кровать. Вокруг царила полутьма. Я только и почувствовала, как Алекс устроился рядом. Прижал меня к своему крепкому горячему телу, уткнувшись носом в шею.
Это было слишком. Сердце бешено забилось в груди. Одно дело горячий секс и постоянные перепалки, и совершенно другое дело — так близко к сердцу. Раньше все происходящее между нами было некой игрой, флиртом и легкостью. Я понимала, что пропадаю. С каждой проведенной секундой в его окружении, с каждым его касанием к моей коже. Я с ума схожу от того, сколько внутри бушует эмоций.
— Ты украл меня? — шепчу в темноту. Я так и не открыла глаз. В теле разливается приятная нега, когда он проводит ладонью по линии моего бедра.
— Украл, Баунти. Наглым образом. С тобой же иначе нельзя, — шепотом, смеется. Чувствую касание его губ к скуле.
И это слишком для меня. Я раскрываюсь. Понимаю, что больше не могу носить маску чокнутой фурии. Больше не могу прикрываться колкостями и смехом. Мне больно. Мои старые раны вскрыты и кровоточат. Он заставил меня сбросить броню, но от этого еще страшней.
После измены бывшего я думала не поднимусь. Мне было невероятно больно. Не хочу вспоминать всю ту грязь, из которой прошлось выбираться. После его ухода я решила, что больше не подпущу к себе никого. Доверять кому бы то ни было слишком опасно. Один раз я уже поплатилась. Снова это делать я не хочу.
