Стрелковский быстро залез под кресло машины, вынул вещмешок, который выдавали каждому сотруднику Зеленого крыла, – там была аптечка, сухпаек, набор для выживания и маленький бинокль. И навел окуляры на деревеньку.
Через минуту он уже набирал Тандаджи, шагая ко входу в дом.
– Выход тха-охонгов у хутора Дорофеи, Майло. В деревне Березовое. Они приходят на манки.
– Дорофея уже доложила, Игорь, – ответил замораживающий голос Тандаджи. – Наши люди там ведут бой. Здесь развертываем оборону. Постарайся уехать. Если не успеваешь – баррикадируйся со всеми в бункере. Если повезет и ничто не привлечет внимания иномирян, пройдут мимо. До связи.
Игорь сбежал вниз по ступеням, туда, где заунывно орала сирена и спешно распределялись по своим местам сотрудники бункера, прошел мимо командного пункта – Дорофея, ничуть не стесняясь подчиненных-связистов, переодевалась в камуфляж, одновременно общаясь по громкой связи с Тандаджи. Она, увидев Игоря, кивнула и отвернулась, и он не стал задерживаться – у нее своя задача, у него своя.
Подполковник Пегов, командир следственной группы, безропотно отдал ключи, и Стрелковский открыл камеру и тут же захлопнул за собой дверь – но Макроут не сделал попытки двинуться к свободе, хотя и не был прикован. Звук сирены сразу же пропал. Дробжек, оглянувшись на Игоря, приподнялась.
– Почему тревога? – недоумевающе поинтересовалась она.
– Есть опасность, что сюда дойдут инсектоиды, – бросил Стрелковский. Дробжек тут же закаменела, Макроут судорожно выдохнул. – У нас есть несколько минут, чтобы уехать, капитан. Выходите.
Они выбежали из бункера – двор был полон вооруженных бойцов, навстречу им спешно вели в дом испуганную Катерину Симонову с детьми. Игорь и Люджина выскочили за изгородь и увидели, как по грунтовой дороге к холму поднимается один из автобусов, просевший набок. За ним, быстро перебирая лапами, пересекали шоссе три огромных инсектоида.
Полковник Латева, стоя тут же, – уже вооруженная, с собранными в седой хвост волосами, отняла большой армейский бинокль от глаз и покачала головой. Люджина тяжело дышала, глаза ее были сосредоточенными, внимательными.
– Засветили наше расположение. Не проскочите, – озвучила очевидное Дорофея Ивановна. – Возвращайтесь в бункер. Полковник, вы старше меня по должности. Что вы решите?
Игорь даже не сразу сообразил, что она имеет в виду.
– Командование – ваше, полковник Латева, – подтвердил он. – Мы в вашем распоряжении.
5 мая, хутор полковника Латевой, Иоаннесбуржская область
16.40
Автобус со скрежетом из-за пробитого колеса доехал до калитки хутора, остановился, чуть не снеся припаркованную у обочины машину. Из него начали спешно выбираться люди. Матвей, поддерживая Димку, вывалился из задней двери. Оглянулся на деревеньку – в глазах рябило, но отсюда берег возле храма казался черным от заполонивших его тел инсектоидов, черной была и улица, по которой только-только проехал автобус. Снизу раздался визг – Матвей опустил голову и сглотнул. От шоссе к холму неспешно шагали три тха-охонга. Сколько им подниматься сюда? Две минуты? Три?
– Быстро, быстро, – слышался жесткий голос Дорофеи Ивановны. – Все во двор. Водитель, разворачивай машину боком, перекрывай ворота. Бойцы, обыскиваем поступивших. Да, даже женщин и детей. Матушку Ксению можно не обыскивать. Проходи, Ксюша.
Их было сорок или пятьдесят – тех, кто сумел забраться в автобус. Беженцы с детьми, местные жители, бойцы, спасатели. Одна из менских женщин стонала, прижимая руку к окровавленному колену, и ее первой понесли в бункер. Полковник Латева, сухощавая, в военной форме, напоминала бич, с щелканьем управляющий стадом волов. Она взглянула на Матвея, на то и дело заваливающегося в обморок Дмитро. Глаза ее сузились.
– В бункер, на продуктовый склад, – приказала она. – Пусть повар выдаст молока. Я прикажу, чтобы отец Олег или матушка Ксения вас подлатали. Даже если вы нам не понадобитесь, ты, Ситников, этой ночью должен спать как младенец. Что бы вокруг ни происходило, понятно?
– Дорофея Ивановна, там… – просипел Матвей, кивая на шоссе. – Иномирянам нужны маги. Мы. Они кричали, чтобы мы сдались. Наверное, поэтому идут сюда.
Латева взглянула на поднимающихся тха-охонгов. Те были уже так близко, что казалось: несколько прыжков, и они окажутся у хутора. Последние спасенные спешно забегали за изгородь, их быстро обыскивали на входе в дом и пропускали дальше. Автобус встал поперек дороги, почти прижавшись к калитке дверями.
– Вижу, – бросила полковник. – Иди скорее вниз, бестолочь, иначе будешь смотреть сны в желудке такого красавца.
Дорофея Ивановна последней спустилась в бункер. За ней с мягким шорохом встал на место тяжелый люк: снаружи ни щелочки не найти, ни намека, что здесь тайный ход. Загудели, одна за другой закрывая выход, пять толстенных стенок. Метра полтора титанового, зачарованного сплава.
Внизу было многолюдно и шумно. Испуганные гражданские крутили головами: военные спускали их на минус второй уровень. Спасатели мрачно сгрудились у стеночки. Водитель сидел рядом с ними прямо на полу и мелкими глотками пил воду, рука его тряслась, и он никак не мог нормально отхлебнуть. Матвей потащил Димку мимо всех к продуктовому складу – дальше, за поворот коридора, туда, где располагались жилые отсеки, бункерная кухня и столовая. Перед ним заходили в зал управления Дорофея Ивановна и Вершинин.
– …Андрей Михайлович, проследи, чтобы отсюда никто не вышел без затирания памяти, – говорила Латева. – Раз уж расположение бункера раскрыто.
– Виноват, полковник, – тяжело отвечал Вершинин. – Пробили задние колеса, далеко бы мы не уехали. Пришлось выбирать между секретностью и минимизацией риска для Ситникова. Объехать холм и подняться с обратной стороны, чтобы не привлекать внимания врагов к хутору, не успевали из-за погони. Нас бы поймали на подъеме…
Дорофея Ивановна оглянулась и закрыла дверь перед носом Матвея. Он потопал дальше. Димка стонал и бессвязно требовал его отпустить, чтобы он пошел сам, мимо сновали вооруженные бойцы Зеленого крыла – и тут под вторую руку Поляну подхватила матушка Ксения. Она так и была в белом одеянии настоятельницы храма, лишь седые волосы немного растрепались из пучка на шее и на пухлых морщинистых щеках выступил румянец.
– Секретничает ваша бабушка Дора? – спросила она жизнерадостно. – Или она прабабушка?
Матвей с неловкостью хмыкнул, но ничего не сказал. Димка уныло закашлялся – по нему вообще не понять было, когда он терял сознание, а когда возвращался в него.
– Приказала подлечить вас, внучки, – в том же тоне продолжила настоятельница. – Так что шлепайте быстрее исполнять приказ.
* * *
Тиодхар Тенш-мин с высоты тха-охонга оглядывал оставленное людьми жилище. В стороне, сгрудившись у ограды, истошно блеяли несколько коз – а по огороду, по дому шныряли наемники, ползали на четырех конечностях невидши, обнюхивая землю и жадно щелкая жвалами в сторону животных.
