«Если вдруг я что-то упустил и опасность коллапса есть», – говорил его взгляд, брошенный на Александра. Свидерский кивнул. Не стоит лишний раз нервировать Ситникова, он и так уже смотрит хмуро, что-то прикидывая.
– Это точно не опасно? – повторил студент веско и тяжело.
– Жить вообще опасно, – буркнул Старов желчно. – Никто и никому не выпишет гарантию на счастливый исход, молодой человек.
Семикурсник набычился сильнее.
– Матвей, – Александр поднялся. – В университете вас с первого курса учат тому, что нет безопасных занятий, есть степень контроля и защиты. Завтра и контроль, и защита будут самой высокой степени. Я вам обещаю. Мы будем отслеживать состояние ее высочества и мгновенно прервемся в случае даже малейшей опасности. Вас это успокаивает?
Матвей, поколебавшись, кивнул и тоже направился к столику с молоком. Взял кувшин, сел на софу рядом с Макроутом, протянул тому огромную ладонь.
– Раз уж ты копался в моей черепушке, давай знакомиться. Матвей.
– Дуглас, – тот с удивлением пожал руку.
– Ну слава богам, нежности закончились. Значит, встречаемся завтра утром в одиннадцать, – подытожил Алмаз Григорьевич. – Саша, ты останешься здесь?
– Да, не хочу тратить резерв на переход и возвращение. Поговорю с Вершининым на предмет доступа Поляны и разрешения на завтрашнюю операцию.
– Чертовы бюрократы, – презрительно высказался Дед.
– А вы? Пойдете на базу или здесь расположитесь?
– Пойду, – буркнул Алмаз. – Ты же знаешь, у меня там старый друже без присмотра оставлен… как бы не выдумал чего, он у меня большой выдумщик. Да и Таис нужно будет проводить сюда, она обхождение любит. К тому же, – он задумался, – у меня где-то был запасец дурмана. Если попробовать перед подключением расширить сознание…
– Давайте оставим это на крайний случай, – попросил Алекс. – У Ситникова нет опыта в работе с дурманом, можем получить обратный эффект.
– И снова ты прав, – Алмаз хмыкнул и направился к двери. – Ну что, молодежь, до завтра!
После разговора с майором Вершининым и получения всех нужных согласований Александр поднялся по лестнице и тихо вышел наружу. Он не планировал идти к Кате – пусть выспится, – но перед сном хотел подышать свежим воздухом.
Он уселся на ту же лавку, на которой они вечером сидели с Катериной, оперся спиной на обеденный стол и запрокинул голову, слушая шелест деревьев. Распогодилось, и на небе горстями проявились звезды и голубоватая неполная луна. Было спокойно, будто и не шла где-то там далеко война.
Ног коснулся холодок, и Алекс посмотрел вниз. Шагах в пяти от него собрались, клубясь, десятки сомнарисов: в свете луны их тела стали темно-серебристыми, словно металлическими, а глаза горели зеленью.
Он не испугался – слишком спокойно было на душе сейчас.
– Мы с-с-с-слышали вас-с-с-с-с, – прошипел один, крупный, длинношеий, выступая вперед. Остальные поддержали его тихим шуршанием. – Выс-с-с-с помогаете наш-ш-ш-шему отц-с-су вернутьс-с-ся. Мы хотим-с-с-с помочьс-с-с-с…
– Передать информацию? – тихо спросил Александр. – Усилить ментальную связь?
– Нет-с-с-с, – раздраженно прошелестел крылатый парламентер. – В принцес-с-се слиш-ш-шком много огня-с-с-с, мы не мож-ш-ш-шем с ней взаимодейс-с-с-стввать. Носсс мы можемссс помочь тебессс в бою уссс порталассс, – сомнарис повелительно мотнул головой, и из шипящего клубка выбрался дух поменьше, что-то зажимающий в пасти, и аккуратно положил это что-то на скамью рядом с Александром.
Свидерский взял подношение в руку, поднес к глазам: это была крошечная, с половинку ореховой скорлупы, жеода с фиолетовыми кристалликами аметистов внутри.
– Держ-ш-ши при с-с-себе, – напутствовал его сомнарис. – Понадобимся – с-с-скажи в нее: «С-с-смертью призываю вас-с-с». Придут все, кто рядомс-с-с. Но помнис-с-с – нам нуж-ш-ш-шна ночь или плотные-с-с-с тучи. При с-с-солнце мы тебе помочь не с-с-сможем. И, – добавил он немного смущенно, – попрос-с-си ведьму не с-с-сердиться на нас-с-с. Кровь ее с-с-слаба, но она любит нас-с-с и не боитс-с-ся. А на с-с-свете мало людей, кто нас-с-с-с не боитс-с-ся и не гонитс-с-с…
Утром, незадолго до одиннадцати, во дворе Дорофеи встретились Александр, Матвей и сияющий Димка, которого не только не отдали под трибунал, но и поощрили, одобрив вывод людей из Менска и дав доступ к государственной тайне. Через несколько минут из Зеркала вышел Алмаз Григорьевич, галантно придерживая под руку изумительно красивую женщину.
И сейчас Старов вовсе не был ворчлив или едок и даже пожилым не выглядел, несмотря на белую бороду. Глядя на то, как обходительно-строг и обаятелен он с серениткой, Александр понял, каким образом Дед смог аж семь раз жениться. Просто среди его масок была и та, которая нравилась женщинам.
Таис Инидис была высокой, выше Старова, полной, с роскошными формами, шапкой черных кудрявых волос, круглым лицом, белой кожей и бровями-полумесяцами. Выглядела она как женщины с эмиратских фресок, которые изображались возлежащими в неге и лени на роскошных коврах в окружении драгоценностей и блюд со сладостями. Однако одежда ее была крайне современной – футболка, кожаная мотоциклетная куртка, кожаные брюки, высокие ботинки, а взгляд серых глаз – веселым и вполне одобрительным в сторону спутника.
– Рада видеть, Александр… – она подала Свидерскому руку, затем обратила внимание на студентов. Она экранировала свой дар сенсуалистки, но волна мягкого и чувственного тепла ощущалась даже через все щиты. Инидис была автором более чем сотни методик создания амулетов из кристаллов, но не это делало ее уникальной: она была единственной из высших серенитских аристократок, имеющих близкое родство с домом Таласиос Эфимония, чей стихийный дар превосходил родовой.
– Матвей, – пробасил Ситников уважительно, но без особого трепета.
– Дмитро, – чуть с придыханием представился Поляна и мягко взял предложенную руку, поцеловал. Госпожа Инидис отреагировала на это весьма благосклонно, а вот Алмаз Григорьевич хмыкнул. Алекс лишь усмехнулся – лет через двадцать Поляна грозил лишить Мартина лавров самого кобелистого кобеля Туры. Если, конечно, Тура будет на тот момент существовать.
– Я вижу, будущее магии не безнадежно, – с удовольствием сказала Инидис, под руку с Алмазом направляясь ко входу в бункер.
* * *
Матвей, прикладывая руки к вискам Алины, нервничал. Принцесса казалась слишком бледной, и он засомневался, дышит ли она вообще. Но под пальцами ощутилось биение жилки, и Ситников чуть успокоился.
Макроут, застывший с другой стороны койки рядом с попискивающим экраном, выглядел потрясенным.
– Я точно ее видел, – прошептал он, поднимая глаза на Матвея. – Такая же красивая, только с черными крыльями и короткими волосами. И его видел, – он оглянулся на профессора. – Только он там совсем другой. Боги, лорд Тротт! Его портрет висел у нас в академии на стене почета! Его препараты есть в каждой боевой аптечке!
