Причудливый путь боя заставил враждующие стороны за ночь сделать петлю в лесах – и выйти обратно на поля с другой стороны портала. Туринцы и иномиряне так перемешались, что орудия получили приказ не стрелять больше, а применение заклинаний, бьющих по площадям, стало невозможным. Несмотря на отряд Ли Соя, постепенно, тварь за тварью уничтожающего инсектолюдей, несмотря на дисциплинированность и стойкость солдат, йеллоувиньцы проигрывали.
Небо начало светлеть.
– Пора выманивать их армию из портала, – сказал Хань Ши генералу Хэ Оню, повернувшись спиной к полю боя, на восток, и склоняя голову перед рассветом. – Пока перевес на их стороне, они не решатся выводить все свои силы. Маги выдыхаются. Еще немного, и наши храбрые солдаты останутся безо всякой защиты.
– Я надеялся, что до этого не дойдет, мой господин, – хмуро проговорил Хэ Онь, чье лицо за ночь осунулось и посерело, а в черной бороде пробились первые седые волосы.
– Я тоже, – мягко сказал Хань Ши. – Вели моей гвардии строиться, Хэ Онь. А я пока выпью чаю и сменю одежды на парадные.
– Какого чаю сделать тебе, господин? – верный Йо Ни согнулся в поклоне, пока слуги помогали императору надеть золотистый ве-лой с драгоценным поясом.
– Лучшего, – попросил Ши, опускаясь на циновку и прикрывая глаза. – Лучшего в моей жизни, друг.
– Да, господин, – сказал Йо Ни и ниже опустил голову, чтобы не расстраивать друга слезами.
Чай, поданный в липовой пиале, пах пьентанской весной, в которую Хань Ши родился, розами, которые цвели в день первого поцелуя юного наследника, и первой вишней, попробованной, когда император был еще младенцем. Молоком матери и ароматом волос любимой жены, ветром с гор и полынным суховеем степей. Он пах лилиями, цветущими в каналах Пьентана, горячим клинком, кожей седла, кутячьим духом детей и внуков, кровью первой добычи и нежным жасмином. А на вкус он был, как ключевая вода, текущая по лепесткам цветов, смолистым почкам и мягкой траве.
– Он идеален, Йо Ни, – тихо произнес император, не открывая глаз. – В нем всего достаточно. Как в моей жизни. И сладкого, и горького, и мягкого, и жесткого. Да, в моей жизни всего было достаточно…
Раздался всхлип, но когда Хань Ши поднялся, глаза друга были сухи и лицо спокойно. Император сжал в ладони пиалу – и из нее поднялась крохотная роза, расправившая листья, распустившая золотистый бутон. Вокруг разлилось дивное благоухание.
– Я все сказал моей старшей супруге, моей Бабочке, – проговорил Хань Ши. – Но не сделал подарок. Вот тебе моя просьба, друг – уезжай сейчас и отдай ей это. Она поможет ей спать без тоски.
– Да, мой господин, – Йо Ни поклонился, прижался губами к ладони императора и с трепетом взял в руки волшебную розу. Хань Ши шагнул вперед, в первый раз за жизнь обнимая верного слугу, – и отпустил его, отворачиваясь к гвардии. Сто воинов, сто мечей – среди которых еще недавно был и Вей Ши.
Мысль о том, что внук надежно спрятан и будет еще долго спать, согрела душу, тронула улыбкой губы, еще помнящие вкус лучшего чая в жизни.
– Сыны Йеллоувиня, мои императорские клинки, пришло наше время, – сказал Хань Ши гвардейцам, вытянувшимся перед ним. – Вы – лучшие воины страны. Примете ли вы мою силу?
– Да, великий император!
– Готовы ли вы биться так, чтобы войти в легенды?
– Да, великий император!
– Я поведу вас. Вы пойдете со мной?
– Да, великий!
Император раскинул руки, гортанно и громко выводя Слово призыва – и тотчас от всех могучих деревьев, поднявшихся за прошлые сутки, оторвались духи-равновесники, созревшие в них. Семена, взятые из императорских садов, наполненные силой Ши и силой духа-колодца, потомки деревьев, которые были посажены еще первым Ши, породили волей императора равновесников необычайной мощи.
Сотня переливающихся золотым и фиолетовым туманных птиц зависла над гвардейцами.
– Слушайте меня, дети стихии моей! – император говорил тихо, но его слышали все. – Укрепите эти тела, дайте им силу и неуязвимость, помогайте им в бою. Напитайте их клинки силой, чтобы они могли разрезать даже камень! Будете служить им до тех пор пока враг не будет изгнан с Туры! Я дал вам жизнь, и в награду ваше пристанище останется вашим домом навсегда!
Птахи закружились в воздухе цветной стаей, одна за другой дымкой падая к гвардейцам, втягиваясь через ноздри. Воины бледнели, но не отшатывались, и кожа их становилась золотистой, а глаза – необычайно фиолетовыми.
– Теперь вы быстры и сильны, мои воины, – император сложил руки в золотистые рукава. – Убивайте инсектолюдей, не жалея, – это противоестественная жизнь, которой не должно быть. Каждый из вас способен справиться с десятком, а то и сотней из них. За мной!
Через мгновение на его месте появился большой тигр и помчался в сторону портала, за которым кипел бой. А гвардейцы побежали за ним, почти не касаясь земли, побежали вперед него – достигнув рядов врага за несколько минут, и врезались в них, круша и невидши, и охонгов. Один из гвардейцев прыгнул было на старика в черных доспехах, которого закрывала группа инсектолюдей, но тот нахмурил брови – и воин покатился по земле, корчась и держась за голову.
Но невидши отступали под напором новых бойцов, и иномиряне в страхе смотрели, как один из золотистых людей рвет охонга пополам, как второй простым ударом клинка разрубает неуязвимого невидши, как третий, прыгнув на невиданную высоту, хватает за лапу раньяра и бьет его об землю так, что тот ломается.
Старик тоже видел это – и, брезгливо отшвырнув еще одного гвардейца, что-то яростно крикнул ввысь. Несколько всадников на раньярах полетели к порталу, нырнули в него. А через пару минут оттуда полилась река охонгов и тха-охонгов, инсектолюдей и иномирян.
Хань Ши, который был на полпути к полю боя, удовлетворенно сощурился и рыкнул. Иномиряне наконец-то выводили в Йеллоувинь основные силы своей армии.
Глава 2
Вей Ши
– Эй, ты как здесь оказался?
Вей Ши открыл глаза – и в них ударило буйством красного и оранжевого. Запахло травой, землей и родниковой водой.
Он не чувствовал тела – в голове шумело, в глазах снова начало темнеть, но остатки сознания подсказали, что он должен быть сейчас у города Менисей, а заснул, потому что пропустил ментальный удар, и сейчас снова засыпает, засыпает…
– Девочка, – позвал он через силу, – говори со мной, пожалуйста, говори!
– Какой вежливый, – раздалось обиженное, но шум в голове сразу стал меньше. – Как бросать меня здесь, так ничего. Как появляться без спросу, тоже ничего. Кстати, ты почему такой вялый?
– Меня усыпили, – буркнул Вей Ши, старательно моргая. Девчонка, беленькая, кудрявая, с лицом-сердечком сидела на суку и болтала босыми ногами. Взгляд у нее был пресердитый. – Ты… ты не дашь мне воды?
