Дверь в кабинет открылась, на пороге появился Шила. Парень мрачный, смотрит укоризненно.
— Отнёс? — беру пачку сигарет, достаю одну и прикуриваю.
Горький дым наполняет лёгкие, выдыхаю его через нос. Я рассчитывал пообедать вместе с малышкой, но передумал после нашего «удачного» общения.
— Под замок обязательно сажать? — на вопрос не отвечает, задаёт свой.
— Это для её же безопасности, — стряхиваю пепел в стеклянную пепельницу.
— Даже интересно, какая такая опасность грозит девчушке в твоём же доме? — Шила проходит до диванчика, и устало валится на него.
— Ты слышал её слова, и прекрасно видел, как она чуть шею себе не свернула. В доме полно оружия, пока не проведём зачистку, она будет сидеть в комнате, — затушил окурок, поднялся из кресла, подошёл к бару.
— Ты серьёзно поверил? Акела очнись! Девочка сама струхнула, ты бы видел её глаза, когда она летела головой вниз. Её слова пустой звук, она никогда не причинит вреда сама себе, — взвился Шила.
— Я сказал! Пока в доме куча оружия! Она будет сидеть под замком! — мой голос громом разнёсся по кабинету.
— Я тебя понял. Через час дом будет чист, — с этими словами парень поднялся с дивана и широким шагом, покинул кабинет.
— Знал бы ты Игорёк, как ошибаешься, её слова не пусто звук, — произнёс уже в закрытую дверь.
Внутри всё горело, одна часть меня рвалась обратно в комнату к малышке. Эта часть желала овладеть Златой, сделать своей, подчинить. Вторая часть кричала, что рано, нужно дать девушке привыкнуть, притянуть к себе, сделать её зависимой, чтоб она сама пришла, и отдала не только теле, но и душу. А я уже понял, мне не нужно её тело без души, хочу всю и полностью, со всеми вытекающими.
Гортанный рык сорвался с губ, швырнул так и не открытую бутылку виски в стену, вылетел из кабинета. В гостиной проводилась зачистка, в моём доме много оружия, после предательства Дикого, у меня появились враги. Хоть я и считаю свой дом хорошо защищённым от проникновения посторонних, но иногда самый близкий становится самым худшим врагом.
Вспомнив о предателе решил покончить с ним. Эта тварь обязательно пронюхает про Злату, я обязал оградить её от всей имеющей опасности. Сейчас эта опасность Дикий. Этот сукин сын слишком хорошо знает меня, стоит ему увидеть нас с малышкой, сразу поймёт, что она для меня не постельная игрушка.
Взаперти всю жизнь её не продержишь, не смогу, уже завтра она будет свободно передвигаться по дому, а как только перестанет воевать, будет покидать дом, но только со мной, только под моим присмотром. Никому не доверю её.
Глава 9
Злата
После съеденного обеда меня стало клонить в сон. Бессонная ночь, встреча с Акелой, несильный приезд в этот дом, отняли у меня слишком много сил. Организм требовал отдыха, ему было плевать на мой страх пред хозяином моей тюрьмы. Обвела комнату сонным взглядом: кровать, журнальные столик, две прикроватные тумбы, и комод в углу. Вот на нём я и остановила свой взгляд.
Дверь комнаты открывалась вовнутрь. План был простой, поставить его около двери, тем самым подпереть её. Если этот монстр решит, заявится ко мне в то время, когда я буду спать, то у него ничего не получится. Но если даже он и сможет опрокинуть комод, то я точно проснусь от звука падения тяжёлого предмета.
Подошла к одиноко стоящему в углу комоду, попробовала сдвинуть его с места. Не получилось, предмет мебели оказался слишком тяжёлым. Осмотрела его внимательно, открыла два верхних ящика, и вздохнула с облегчением, они вытаскивались. Быстро вытащила все ящики, поставила их в сторону, подошла снова к комоду, а точнее к его половине. Потянула на себя, на этот раз мне удалось его сдвинуть с места.
На его перестановку у меня ушло минут пятнадцать, перемещение громоздкой мебели усложнял длинноворсный ковёр, который был постелен на полу. Наконец-то дотащив комод к двери, стала думать, как лучше его поставить. Мой уставший мозг, соображал плохо, но всё же послал картинку, как лучше запереть вход в комнату.
Мне пришлось оттащить комод чуть назад, с большим трудом удерживая его за крышку, стала облокачивать на дверь. Под конец мои пальцы соскользнули, и предмет мебели довольно громко ударился об дверь. Замерла, прислушиваясь к звукам. Простояла так минуты две, и не услышав шагов по ту сторону двери, стала тихо и аккуратно тащить мебель чуть вверх, под самую ручку двери. Следом начало вставлять ящика обратно в комод, с ними он не подъёмный.
Придирчиво осмотрела свою защиту со всех сторон, удовлетворённая результатом, поплелась к постели, построение баррикады отняло последние силы. Опустила взгляд на испачканные об грязную стену джинсы и разорванную по шву водолазку, скривилась. Переодеться было не во что, мою сумку мне не отдали, а спать в нижнем белье я не решилась. Наплевав, что постель застелена светлым, упала на край кровати, рукой нащупала уголок покрывала, потянула его на себя, проваливаясь в сон.
Разбудила меня очередь громких ударов. Подскочила на постели, поджала ноги к груди. Вокруг темно, мозг ещё не проснулся, даже не поняла, где нахожусь.
— Какого лешего эта дверь не открывается? — громкий рёв быстро согнал остатки сна, и вместе с ним пришло понимания всего происходящего.
За дверью бушевал Акела. Я злорадно улыбнулась. Дверь ходила ходуном, её толкали с той стороны, но тяжёлый комод не поддавался, крепко удерживая дверь. Мужчина орал, в коридоре слышалась суета, быстрые шаги, то удалялись, то приближались. Я не спешила открывать этому монстру, сидела на месте, уперев подбородок в колени. Удары и голоса стихли через пару минут. Тихо поднялась с постели, на цыпочках подошла к двери, не касаясь комода, прильнула ухом к замочной скважине. Прислушиваюсь с минуту, по ту сторону тишина. Ушёл!
Также тихо возвращаюсь в постель, закутываюсь в покрывало, как бабочка в коконе. Пролежав так некоторое время, снова засыпаю. Мне снится отец. Мы дома, в светлой просторной гостиной, сидим на диване, пьём чай с шоколадным тортом. Папа смеётся, тянет руку с салфеткой, нежно и аккуратно вытирает шоколад с кончика моего носа. Подсаживается ближе, заключает меня в свои объятия, чувствую исходящее от его тела тепло, следом целует меня в висок. Мне хорошо и уютно.
— И как ты только смогла его дотащить? — спрашивает у меня папа.
Смотрю на отца и не понимаю, про что он говорит. Мужчина смотрит на меня с укором, словно я совершила плохой поступок. Глубоко вздыхает, и крепче прижимает к себе. В мой нос ударяет запах дорогого парфюма. Он знакомый, но я точно знаю, что папа пользуется другим уже много лет.
По спине скользит широкая ладонь, она опускается ниже к пояснице, замирает, и снова продолжает путь вниз, оглаживает мою попу, слегка сжимает её. Широко распахнутыми глазами смотрю на папу, а его черты лица начинают меняться.
— Чёрт! — рычание над ухом, — плохая была идею приходить сюда, — голос хриплый.
