— Я искренне желаю вам успеха, сударыня, — не покривил я душой, даже не став думать, что остался без регулярного секса.
— И я тебе, Виктор. Ты не обычный простолюдин, — светло улыбнулась она. — Даже маркиза Меццо считает, что ты едва ли не лучше множества дворян: как по воспитанию, так и по магическим навыкам.
— Приятно слышать, — польщено выдал я и как бы невзначай спросил: — А что-нибудь ещё маркиза говорила обо мне?
— А почему тебя интересует её мнение? — вкрадчиво произнесла Грета. И мне в её глазах почудились искорки ревности. Но кого она ревнует? Меня или Меццо?
— Да я так… чисто из любопытства. Не берите в голову, сударыня, — отбрехался я и сразу перевёл тему: — А вы, значится, когда покидаете остров?
— Сегодня вечером, — сказала она и расправила складки юбочки. — И мне, наверное, уже пора собирать вещи. Проводишь меня в башню, Вик?
— Почту за честь! — по-рыцарски гаркнул я и попросил её: — Один момент, сударыня.
Я порывисто вскочил со скамеечки и бросился к той клумбе, в которую упал кисет. Присел возле неё и стал аккуратно срывать жёлтый благоухающий цветок. Попутно мой острый взгляд просканировал всю клумбу и не нашёл наркотик. Твою мать, кто-то его уже прихватизировал. Печально. А ещё более печально будет, если до руководства академии всё-таки дойдет новость о попавшей на остров пахучке… Гадство. Буду надеяться, что ничего подобного не произойдёт.
А пока я сорвал цветок и преподнёс его чуть-чуть зардевшейся Грете.
— Благодарю, Вик. Ты настоящий друг.
— Ага, я такой, — лихо выдал я и подкрутил несуществующий ус.
Девушка улыбнулась, прижала цветок к невеликой груди, встала со скамеечки и двинулась в сторону входа в башню. Я потопал рядом с ней.
А расстались мы в холле. Она отправилась в свою комнату. А я в переговорную. Но прежде я пообещал фон Браун, что провожу её на вечерний паром. А уже в переговорной, дождавшись своей очереди, я взял в руку телефонную трубку и продиктовал телефонистке адрес особняка Люпена. Надеюсь, он уже дома.
Но первым, естественно, мне довелось услышать выхолощенный голос Вячеслава:
— Дом его милости…
—… Артура Люпена, — договорил я за дворецкого. — Здравствуй, Владислав. Учитель вернулся?
— Добрый день, Виктор. Да, господин Люпен буквально час назад изволил войти в особняк. Но сейчас он жутко занят и просил не тревожить его.
— Тревожь. Это очень важно и срочно. Если он рассердится, то я всю вину беру на себя.
— Хорошо, — серьёзно проговорил старый слуга.
Вячеслав удалился, оставив меня наедине с помехами, хрипящими в трубке телефонного аппарата. И меня, как и в прошлый раз, охватило волнение, вызванное ожиданием важных новостей. Люпен ведь собирался вместе с котом наведаться к менталисту. И раз он вернулся, значит, уже есть какая-то инфа. Поэтому меня и разбирало волнение. Вышло что-то у учителя или нет?
Благо, ждать мне пришлось недолго. Уже спустя пару минут мне в ухо влетел звенящий от возбуждения голос Артура Люпена:
— Виктор, у меня есть хорошая новость…
— …А у меня плохая, ваша милость, — перебил я химеролога. — С какой начнём?
— Опять ты меня перебиваешь. Вот что за манеры? — недовольно пропыхтел тот и следом добавил: — Рассказывай, что у тебя случилось. Надеюсь, все живы?
— Нет, — тяжело вздохнул я.
— Кто умер?! Маркиза?! — вскричал аристократ.
— Нет, моя крыса.
— Виктор! Твои выходки переходят все границы! Нельзя же так!
— Прошу прощения. Грешен, — покаялся я.
— Ещё как грешен. Тебе бы в церковь сходить на исповедь. Я, конечно, в это не верю. Но в твоём случае любые методы могут сгодиться. Так что произошло?
— Маркизу опять чуть не отправили к праотцам…
Я в подробностях рассказал учителю о сегодняшнем инциденте и попросил у него совета, как действовать дальше. Тот выслушал меня и мрачно заметил:
— Да, ты прав, Виктор. Рано или поздно люди Ройтбургов доберутся до маркизы. Надеюсь, ей достанет ума покинуть академию. Или её отцу наконец-то хватит воли вернуть домой своевольную дочь, которая, кажется, возомнила себя бессмертной. К сожалению, молодости это свойственно. Кажется, что будешь жить вечно.
— Я так не думаю. Мне бы ночь простоять, да день продержаться, — вставил я. — Что мне делать-то с этой маркизой и прихвостнями Ройтбургов? Попробовать их вычислить и… перещёлкать?
— Не лезь на рожон, — строго приказал мне Люпен. — Пускай всё идёт, как прежде. Храни маркизу, как зеницу ока. А я переговорю с её отцом и скажу, что дальше так продолжаться не может.
— Хорошо, — сказал я и покосился на очередь студентов. Они стояли в дверях переговорной и нетерпеливо переминались. — Господин барон, а какая у вас новость?
— Я знаю, где Рука — сразу зашёл он с козырей.
— Чего?! — охренел я. — Вы не брешете?
— Виктор! Как ты разговариваешь с уважаемым аристократом, с твоим учителем в конце-то концов?! — возмутился Люпен.
— Простите, ваша милость. Просто ваша новость огорошила меня, — просипел я, облизав враз пересохшие губы. — Вы правда вышли на след артефакта?
— Да, — самодовольно проронил химеролог.
— Но как вы все успели?
— Запомни, мой мальчик, мир принадлежит людям действия, — высокопарно изрёк дворянин и продолжил снова загоревшимся возбуждением голосом: — Твоя идея сработала. Опытный менталист смог влезть в воспоминания кота. Это было сложно, но он справился. Кот видел драку, которая произошло три года назад возле той отвратительной канавы. И менталист довольно подробно описал мне то, что узрел кот. Я смог с его слов восстановить картину событий. Итак, ты куда-то бежал с паническим выражением на лице, но тебе навстречу вышла троица подростков бандитской наружности. И они что-то в грубой форме стали требовать от тебя. Кот не слышал слов, но я могу предположить, что они хотели от тебя денег. А когда ты отказал им и попытался сбежать, эти простолюдины набросились на тебя и принялись избивать. Били жестоко, как могут лишь опьянённые кровью подростки, лишённые всякого человеколюбия.
— Мерзавцы, — зло прорычал я в трубку, хотя и понимал, что лупили не меня, а прежнего хозяина тела.
— И вот когда они били тебя, из-под твоей порванной рубахи что-то выскочило. И это что-то булькнуло в канаву.
— Рука? — попытался угадать я.
— Она самая, — согласился Люпен. — Когда малолетние бандиты ушли, артефакт остался лежать в канаве, а ты подле неё. Естественно, вид твой тогда был плачевен. Я, если честно, не понимаю, как ты не помер. Видать, крепка в тебе жажда жизни.
— Эт да, — хмуро сказал я, смекнув, что как раз в те часы сознание парня и померкло, а моё заняло его тело. Но как это произошло? Возможно, тут замешана Рука?
