Пока она и Бобби шагали по коридору, солдаты, сновавшие туда-сюда, останавливались, чтобы поприветствовать мальчика. Он жался под бочок Диане, но вежливо в ответ говорил «привет» каждому встречному. Возле палаты «B» они остановились — завидев их, идущих по коридору, из открытых дверей этой палаты их окликнул отец Дэлвин, сидевший там возле койки одного из раненых.
— Идёшь дальше бить нацистов? — спросил полковой священник.
— Это было вчера, — сказал Бобби.
Вчера после ланча она взяла его на променад, чтобы поиграть на там в прятки. И ей дела не было до того, испачкает ли он свои шортики. Бобби смеялся. Смеялась и она. Это был восторг!
— А что же сегодня? — спросил отец Дэлвин.
— Зарываем сокровище, — сказал Бобби.
— Правда? — спросил отец Дэлвин, — И какие же сокровища прячет пират в графстве Уорикшир?
— Грузовичок, игровые карточки и кучу фоток, — проболтался Бобби.
Отец Дэлвин поднял голову и встретился взглядом со взглядом Дианы: — Ах, и впрямь сокровища. Она нагнулась к ребёнку, не выпуская из рук коробку: — Роберт, будь хорошим мальчиком, сходи попроси мисс Диббл, чтоб она отыскала для нас совок. И мои садовые перчатки.
Он побежал вприпрыжку — вприпрыжку! — а она выпрямилась: — Подумала, что похоронить некоторые из вещей, принадлежавших Робину, может помочь ему.
— Ему или вам? — спросил капеллан.
— Нам обоим.
Он кивнул.
— Не думаю, что он понимает. Он знает, что его тётя уехала, но я не знаю, дошло ли это до него, — сказала она.
— Будьте с ним ласковы.
Она кивнула, вспоминая то, что недавно рассказала ей новая гувернантка, — что Бобби ночью бился в истерике.
— Где вы намереваетесь совершить погребение этой коробки? — спросил священник.
— В Зимнем саду. Никогда не понимала, почему это было излюбленным местом Робина, — проговорила она, покачав головой.
— Ничто так не манит мальчиков как запертые ворота.
Она слабо улыбнулась: — Полагаю, вы правы.
— Не забывайте, давным-давно я тоже был маленьким мальчиком, хотя, понимаю, это трудно вообразить, — движением головы он указал куда-то ей за спину: — Ваш пират возвращается.
Бобби вернулся, так же вприпрыжку, размахивая двумя совками и парой садовых перчаток. Протянул их ей.
— Большое тебе спасибо, Роберт, — сказала она, и её голос чуть повеселел. Она сложила все эти принадлежности на крышку коробки, не обращая внимания на рыхлые земляные комья, сыпавшиеся с садовых перчаток и запачкавшие её кашемировый свитер: — Теперь пойдём?
Словно специально ради них, дождь, моросивший весь день, прекратился, стоило им начать свой путь через зелёные комнаты сада. Когда они достигли Зимнего сада, она вытащила из своего кармана тот ключ, что положила туда заранее, и отперла ворота.
— Ну-ка, где же теперь пират закопает это сокровище? — спросила она
— Здесь! — крикнул Бобби и побежал к деревцам кизила.
Она вручила ему совок, и они вместе выкопали яму для коробки. Большая часть той земли, что выкапывал Бобби, падала обратно в яму, но он продолжал трудиться, высунув от усердия язык. Когда яма стала почти с фут глубиной, он поглядел на Диану и спросил: — Когда тётя Стелла вернётся?
Вопрос этот словно вонзился ей прямо в сердце: — Прости, Роберт. Твоя тётя Стелла больше не могла жить в Хайбери и не могла взять тебя с собой туда, куда уехала, — В каком-то смысле такое объяснение было и достаточно близко к правде, и являлось достаточно простым, чтоб ребёнок смог его понять.
— Она что, умерла? — спросил он.
Ещё один приступ внезапной боли в сердце: — Почему ты это спрашиваешь?
Он повозил своим совочком по рыхлой земле: — Когда папа умер, мне нельзя было к нему в гости. И к маме тоже было нельзя.
— Нет, Робин, она не умерла. Она счастлива и здорова, просто очень занята на работе, вот поэтому ты теперь живёшь здесь, в Хайбери, со мной. Нам следует успеть зарыть это сокровище, покуда снова не пошёл дождь.
Она опустила коробку в землю, и они с Бобби вместе принялись кидать совками землю до тех пор, покуда не осталось ничего, кроме невысокого холмика свежей земли.
В молчании покидали они Зимний сад, остановившись лишь для того, чтоб в последний раз запереть за собою ворота. Затем Диана взяла Бобби за ручку и повела к озеру, вниз, к самому урезу воды.
В озеро вдавался маленький пирс из валунов. Весь путь дотуда она крутила в руке казавшийся ей непомерно тяжёлым ключ.
— Готов сказать «до свидания»? — спросила она.
Бобби кивнул.
Сделав глубокий вдох, она швырнула ключ так далеко, как только смогла. Он булькнулся в озеро, и вокруг этого места стали расходиться по воде круги.
— Миссис Саймондс, — позвал он.
Она поглядела на него сверху вниз: — Да?
Он помедлил, глядя на неё снижу вверх, и сказал: — Можно я буду звать вас мамой?
— Почему ты захотел это сделать? — спросила она.
— Потому что вы делаете все такие вещи, как делают мамы.
Из груди её вырвалось рыдание, но она закрыла ладонью свободной руки себе рот, силясь сдержаться.
— Да, — прошептала она, — конечно же, можно.
— Мамочка, — проговорил он, словно пробуя это слово на вкус, — а мы попьём какаву?
Она сдавленно засмеялась и схватила мальчика в охапку: — Пойдём, поглядим, что там имеется в кладовой.
Эпилог
Март 1908
Она спускается по сходням с корабля, радуясь вновь очутиться на твёрдой земле. Пересечь Атлантику оказалось делом не столь трудным, как её предостерегали, однако пяти дней, проведённых в плавании, было вполне достаточно.
Локоть её сжимает чья-то ласковая рука, и она поднимает свои глаза вверх. Он с улыбкой глядит на неё сверху вниз: — Готова?
— Думаю, да.
Сердце её до сих пор болит при мысли о всём том, что было оставлено ею в Англии — её брат, её дом, её воспоминания — но она замечает, что с каждым днём боль эта постепенно притупляется.
Они сбежали из Хайбери в морозное январское воскресенье, когда — это знали наверняка — Мелькортов не было дома. Они прошли напрямую по полям фермы Хайбери Хаус, а затем через калитку возле её прежнего коттеджа.
Пересекли дорожку, обсаженную лавандой, вышли на тисовую аллею, что вывела их прямо к Саду Целесты. Он немного отступил, а она подошла к воротам. Старший садовник — милый, дорогой друг — заранее письмом сообщил ей, где она сможет найти ключ. Ключ был под камнем, в точности, как он и описывал. Она отперла замок и вошла, на ходу засовывая ключ в карман.
