Сайянара …
Сайя…
* * *
Сайянара…
Имя набатом звенело в голове Верховного оракула вот уже несколько седьмиц подряд и не давало покоя.
Замок давно погрузился в сон, и только Оракул сидел в своем кабинете, слабо освещенным самыми обычными свечами на высоком канделябре. Пламя дергалось от гуляющего в комнате сквозняка и казалось, что тени, отбрасываемые пламенем свечи, пляшут на стенах кабинета какой-то дикий ритуальный танец.
Перед оракулом лежал раскрытым старинный фолиант, но он не смотрел в него. Глаза Святейшего были устремлены выше, на противоположную стену, где висела картины с изображением Богини.
Лорд Горлум ждал гостя. Особенного гостя.
Он велел своему верному помощнику найти надежного исполнителя для одного важного поручения. И сегодня ночью он должен прийти к Верховному оракулу.
Дверь в кабинет неслышно открылась и вошел помощник.
– Он здесь, Святейший, – чуть склонил голову Элан.
– Проводи его сюда, – приказал Святейший.
Элан поклонился и вышел. Спустя несколько минут дверь в кабинет вновь отворилась и впустила высокую широкоплечую фигуру, закутанную в плащ. Капюшон был надвинут так низко, что лица гостя видно не было.
Оракул первым нарушил молчание.
– Вам передали суть поручения?
Гость едва заметно кивнул.
– Про то, что об этом следует молчать, я надеюсь, нет нужды объяснять?
Гость не пошевелился. Оракул бросил на стол кожаный черный мешочек, который ударившись о столешницу, звякнул металлом. Монеты.
– Задаток. Остальное после выполнения поручения. И мне нужна клятва непреложной тайны.
Гость снова едва заметно кивнул и неторопливо потянул вверх рукав плаща, обнажая запястье.
Клятва непреложной тайны требовала крови.
Глава 15.
Семь лет назад на борту имперского судна «Корунд» в открытом море…
Третий день бушевал шторм и корабль бросало на волнах с такой силой, что бывалые матросы шептали молитвы всем Богам и Богиням, которых знали.
В это время года на море всегда главенствовал полный штиль, и к такому повороту событий не был готов никто.
Шторм налетел мгновенно. Вот только что небо было голубым и попутный ветер раздувал паруса, как вдруг резко потянул ледяной, сбивающий с ног ураган, нагнал тучи и поднял огромные волны.
Капитан «Корунда» сыпал проклятиями, еле удерживал штурвал и пытался управлять кораблем. Хотя, какое к хортам управление! Если море не успокоится, «Корунд» пойдет ко дну, а все, кто на нем – на корм рыбам. Одного матроса уже смыло в море, остальные прятались в трюме.
Такая непогода даже в сезон штормов была редкостью. Небо нависало над морем черной непроглядной бездной, беспрестанно сверкали молнии, сотрясая воздух, гремел гром, и лил дождь. Не хватало только нарваться на блуждающие рифы. Тогда это плавание точно станет последним для всех.
Судно натужно скрипело просмоленной древесиной, и продолжало упрямо карабкаться по волнам.
– Жалеешь, что напросился со мной? – Сандэр прислушивался к звукам снаружи и наблюдал за братом, который был с ним в каюте.
Под потолком тускло горели два магических светляка. Арно сидел на табурете около стола, небрежно закинув ногу на ногу, читал книгу и одновременно развлекался тем, что ловил глиняную кружку, которая скользила по длинному узкому столу от одного края к другому, в такт морской качке. Кружка в очередной раз подкатила к тому краю, где сидел Арно.
– Нет, – он обхватил ее ладонью и поднял взгляд на Сандэра, – а ты не жалеешь, что решил туда отправиться?
– Я жалею, что не отправился туда раньше, – Сандэр сложил руки на груди, – надо было полгода назад это сделать…
– Она из-за этого стала черной? – Арно кивнул на руку, где под широким браслетом брат носил шнурок с ракушкой, – думаешь, с ним что-то случилось? С этим мальчишкой?
– С Таилем? Не знаю, – темный маг пожал плечами, – я не думаю, что это как-то с ним связано.
– Ты обещал ему, что вернешься.
– Обещал и вот, возвращаюсь…
Арно усмехнулся.
– Может он устал тебя ждать? Решил, что ты обманул его? Бросил? – он разжал ладонь и кружка снова заскользила по столу, но корабль накренило так сильно, что кружка слетела со стола, глухо ударилась об пол и разлетелась на множество черепков.
Сандэр ответил не сразу, прикрыл глаза. Поднятые с пола невидимой силой магии черепки, закружились в воздухе, складываясь в этом круговороте, и через несколько мгновений на стол перед Арно мягко опустилась целёхонькая кружка.
– Я всё ему объясню, – негромко произнес Сандэр.
Арно подвинул кружку ближе к себе, провел пальцем по неровной поверхности, там, где остались тонкие нити трещин. Она не была такой же гладкой, как прежде.
– Следы останутся навсегда, – внимательно рассматривая кружку, произнес Арно, – ты ведь знаешь, каково это, когда тебя обманывают и бросают. И я знаю. Это… больно. Очень.
– Я не обманывал его, – раздраженно процедил Сандэр, резко вставая со своего места.
– Он спас тебе жизнь. Дважды. Когда вытащил тебя раненного на берег, не дал умереть, и когда заставил покинуть Ремсу. Ты мог взять его с собой…
– Трижды…
– Что? – Арно подумал, что ему послышалось.
– Он спас меня трижды, Арно… Еще один раз – от черных магов, которые приплыли на Ремсу. И я не был уверен, что в той лодке со мной ему будет безопаснее, чем на Ремсе, где он жил, и где о нем заботились…
– Трижды, – эхом повторил Арно, продолжая разглядывать кружку.
– Среди моих недостатков нет черной неблагодарности. Я вряд ли когда-нибудь смогу забыть, что он сделал для меня. Заберу его в Урсулан, он подрастет, пойдет учиться, я дам ему все, что он пожелает. Свое родовое имя, если понадобится. С его магическими способностями в Империи у него будет блестящее будущее.
– А он пожелает? родовое имя? Урсулан? блестящее будущее?
– Я постараюсь его убедить, – уверенно ответил Сандэр.
Когда жемчужина почернела, Сандэра начали одолевать дурные предчувствия, а где-то в груди, под ребрами, поселилась пустота, которую со временем заполнила тьма.
Сам виноват! Чего ждал? Зачем тянул? Он поклялся себе, что все равно доберется до Ремсы. И, если мальчишка жив, в Урсулан он вернется вместе с ним. Что Таиля ждет на Ремсе? Ничего… Заброшенный, мертвый континент. К тому же, почти весь покрытый акатлановым камнем.
Только бы он был жив, только бы жив…
Шторм отступил также внезапно, как и налетел. Когда небо прояснилось, на горизонте показалась земля.
