Она не понимала, где она.
Ведьма только помнила, как в ее дом ворвалась тьма. Как ее скручивали, так, что трещали кости, били магией, лишая возможности и сил защищаться, что-то беспрестанно спрашивая, и она уже не помнила что… Она как будто ослепла и оглохла… Когда снова пришла в себя, почувствовала как ее сначала волокли по ступеням под руки, а потом бросили на ледяной каменный пол.
Было очень холодно, кожа сразу заледенела и заколола тысячами иголок. В ушах стоял звон. Она попыталась пошевелиться. Стон вырвался помимо её воли. Было очень-очень больно…
– Пришла в себя? … – Злой издевательский голос показался ей знакомым. – Правду, говорят, что ведьмы живучи, как кошки… Уж извини, пришлось тебя тащить сюда. В ковене продолжать было небезопасно.
Шея занемела и почти не двигалась, но Мартела пересиливая боль и спазмы мышц подняла голову и одним глазом мутно посмотрела в сторону, откуда раздавался голос. Размытая фигура постепенно обретала более четкие очертания. Она была закутана в плащ, но голова не была покрыта капюшоном. Ведьма впилась единственным зрячим глазом в лицо, которое несмотря на почти полную темноту, она все же смогла разглядеть.
– А я ведь еще восемь лет назад догадалась, кто ты… жалко Сандэру не сказал, – Мартела произнесла эти слова медленно, и сама даже не узнала свой голос. Он был чужим, низким, хриплым, – да, он бы все равно не поверил…
Её собеседник громко расхохотался.
– Еще бы… столько усилий было приложено, чтобы не поверил…
Он встал и приблизился к ведьме. Мгновение спустя она почувствовала, как ее больно схватили за волосы на макушке и сначала с силой вздернули вверх, а потом потянули вниз, чтобы она подняла лицо. Затикало в висках и очередной спазм прошил иглой тело насквозь.
– У меня к тебе только один вопрос, Мартела… Всего один… Я хочу знать, кто из твоих ведьм в алтаре твоего ковена прошел инициацию и получил все четыре стихии одновременно, – прошипел он, обдавая ее лицо горячим дыханием.
Все нутро у Мартелы обожгло огнем, дышать стало тяжело, она почти не чувствовала колебания грудной клетки, ей казалось, что ее легкие разучились дышать. Вырвался только сиплый вздох.
– Мартела, если понадобится, я буду резать тебя по кусочку, а потом сшивать по живому обратно и снова отрезать, и задавать этот вопрос. Просто скажи мне ее имя, и я отпущу тебя…
Она с трудом сглотнула слюну, закрыла единственный видящий глаз, чтобы не видеть это жуткое лицо с горящими, затопленными чернотой, глазами без белков.
– Ну же! – похоже, что говоривший начинал терять терпение, он сжал ее волосы еще сильнее. – Ну!
– Ты ошибаешься… не было в моем ковене такой ведьмы… никогда, поклясться могу…, – она хрипя произнесла эти слова и сразу тяжело закашлялась.
Похоже ей сломали ребра, когда тащили сюда, и острые осколки костей теперь грозились порвать внутренности в любой момент.
Мартела знала, что это… Это была расплата за ее многолетнее бездействие и молчание. Она должна была еще тогда, восемь лет назад всё сказать Сандэру, еще тогда… Пусть бы он не поверил, пусть… Ее совесть была бы чиста… Но она была зла и обижена на него за несправедливые обвинения и пытки, которым ее подвергли в Айвенхеме, а обида и злость – плохие советчики в любых делах.
Она понимала, что живой ее никто отсюда не выпустит. И что скоро она предстанет перед своей Богиней-покровительницей с полным отчетом за все свои грехи. Пополнять этот список еще и предательством ей не хотелось. Он и без того был не маленький.
– Жаль, что ты не хочешь по-хорошему, – снова зло прошипели ей в лицо и с силой толкнули на каменный пол.
Боль снова затопила всё тело, когда она упала на пол. Не выдержав, ведьма потеряла сознание.
Бесчувственное тело с досадой пнула нога в сапоге.
– Химерус! Химерус! – раздраженно позвал черный маг.
– Да, мой повелитель, – появившийся из ниоткуда раб склонил и без того сутулые плечи в оборванной рубахе.
– Позови Аарона, он знает, что нужно делать…
– Слушаюсь, мой повелитель…
– Второй пленник уже пришел в себя?
– Да, мой повелитель.
– Отлично.
Черный маг покинул подземелье. Здесь делать было нечего. Мартела не назовет ему имя ведьмы, и что ее нет в ковене черный маг тоже знал. Он проверил ковен сразу, как только посетил алтарь Богини, где была инициирована ведьма с четырьмя стихиями. Задача чуть усложнялась, но не была безнадежной. Просто у него уйдет на это чуть больше времени, чем он рассчитывал. Он все равно найдет ее.
А сейчас его ждал второй пленник, на которого он возлагал большие надежды. Прежде, чем шагнуть за порог другой тюрьмы, куда более уютной, чем та, куда бросили Мартелу, повелитель прислушался к состоянию пленника.
Как поступить с ним? Что сыграет лучше?
Страх? Жадность? Вседозволенность и безнаказанность? Похоть? Власть?…
Повелитель открыл дверь и шагнул внутрь.
Мужчина в черной форме имперских инквизиторов, сидевший на полу, прикованный цепями к стене, дернулся и поднял голову.
– Здравствуй, Эш…, – начал повелитель.
***
Предвестником надвигающейся беды для Вика стал гонец из императорской канцелярии, прибывший со срочным письмом.
Письмо было с пометкой высокого уровня государственной важности и в нем главу клана волков спрашивали о наличии в клане волчонка с приложенным описанием внешности по имени Лео. Ответить на него нужно было немедленно и отдать ответ этому же гонцу.
Если бы гонцом не был зеленый безмозглый мальчишка, который был преисполнен важности от выполняемой им миссии и значимости своей собственной персоны, и все время с напыщенным и скучающим видом не пялился по сторонам, пока Вик при нем вскрывал печать Императорской канцелярии и читал письмо, он бы заметил, какое сильное волнение вызвало письмо у Вика Ошоса. Но ему хватило несколько мгновений, чтобы взять себя в руки, и мальчишка ничего не заметил. Вик кивком головы дал ему знак присесть в гостиной и подождать, пока он будет готовить ответ.
– Может желаете отобедать? А то дорога дальняя, проголодались поди. А у меня кухарка отменное жаркое приготовила, – вежливо поинтересовался Вик.
У парня внутри разыгралась нешуточная битва.
Молодому растущему организму есть хотелось. Очень. Всегда. Но у него был строжайший указ, получив ответ, незамедлительно выдвигаться в обратном направлении. В столицу.
– Это не отнимет у вас много времени, – правильно расценив всю гамму чувств, отразившуюся муками на юном безбородом лице, тоном опытного искусителя добавил Вик. – Кому будет худо, если вы чуть задержитесь и перекусите? Никто и не узнает…
Ему нужно было выиграть хоть немного времени, чтобы составить ответ так, чтобы в нем не было ни слова лжи.
