– Её-то за что?
– А ни за что. За то, что молодая, что красивая, что манкая такая… Мне ихий конюх сказывал, что она три дня в конюшне избитая лежала. Чаруш тогда не велел к ней никому подходить, как жива осталась непонятно… Хотя, чего тут непонятного? ведьма же… они живучие…
– Так никто за нее и не вступился?
– А кто за нее вступится? она ж сирота, только тетка у нее старая здесь живет. В ковен она не пошла за защитой. Вольная ведьма. Чаруш ей муж был, а значит в своем праве. Тут ей заступников нет. А теперь, после смерти мужа, Дэвис и подавно ей покоя не даст. Хорошо, если дождется конца траура… Э-э-эх…
***
Йорн вернулся в этот день раньше остальных.
Встретив на первом этаже только Мари, попросил приготовить купальню и сразу поднялся в свою комнату.
Софи не знала, что он уже в гостинице.
Она вошла в его комнату без стука, открыв дверь своим ключом, со стопкой свежего белья и полотенцами, когда Йорн выходил из купальни.
Они так и застыли друг против друга. Он полностью обнаженный, со стекающими по телу тонкими струйками воды, она со стопкой белья в руках.
– Я постель поменять, милорд, – опуская глаза в пол, внезапно севшим голосом произнесла Софи, – простите, я не знала, что вы…
– Я не против, меняйте, – ответил маг, неторопливо поворачиваясь к ней спиной, и обматывая вокруг бедер приготовленное полотенце.
Софи плохо соображала, когда лихорадочно сдергивала постельное белье, стелила новое, чувствуя, что он рядом и смотрит на нее. Закончила, развернулась уходить и почти уткнулась лицом в широкую смуглую, еще влажную от воды, мужскую грудь.
Сердце Софи бешено заколотилось.
Некоторое время мужчина стоял ничего не предпринимая, давая ей возможность ойкнуть и сбежать. И Софи это почувствовала. Вот только бежать почему-то никуда не хотелось. Она сейчас отчетливо понимала, если сбежит, то будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
От него пахло хвойным мыльным варом и мятой. От этого запаха у Софи немного кружилась голова, путались и сбивались мысли.
Тихонько выдохнула, неуверенно коснулась его груди подушечками пальцев, осторожно провела вниз по животу. Почувствовала, как мужское тело под ее руками отзывчиво напряглось, вызывая ответный трепет и восторг. Томление, незнакомое, странно приятное, спускающееся от груди вниз к животу и ниже, заставило ее замереть и прислушаться к себе.
Никогда она такого не испытывала и никогда себя так не вела с мужчиной. Да и мужчин-то в ее жизни, по большому счету, не было.
Ксавье Чаруш был не молод, ему нужна была хозяйка, а не любовница, и в постели он был не особо умел и щедр на ласки. Первую брачную ночь, да и другие редкие ночи с ним, Софи вспоминала с содроганием, не понимая, что вообще в этом находят другие женщины. Со временем убедив себя, что она какая-то неправильная и этих сладких восторгов, про которые закатив глаза рассказывала ей, замужней женщине, ее незамужняя служанка Мари, она не узнает никогда.
И хорты бы с ними. Она никогда раньше не переживала об этом, не особо привечала и гнала поклонников и ухажеров, которые начали лезть в ее жизнь сразу после смерти мужа. Зачем они ей? Для чего? Хватит, намучалась. Теперь она свободна, сама себе хозяйка, и терпеть унижения и боль в своей собственной постели больше не намерена. Ни с кем. Никогда.
Но этот молодой красивый инквизитор взволновал её с самого первого взгляда. У нее словно что-то дрогнуло внутри, затеплилось. Может потому, что так нежно и восхищенно раньше на нее никто смотрел? С похотью и звериным желанием обладать – да. А вот так, как он – никто, никогда.
И сейчас, ощущая его гладкую кожу под своим пальцами она замирала в предвкушении. В предвкушении чего? Софи не узнавала в этих чувствах и ощущениях саму себя.
Йорн стоял, не двигаясь, и ничего не предпринимал. Он честно давал время одуматься и уйти, и в тоже время боялся вспугнуть эту нечаянную ласку. И когда ее руки коснулись его тела, он понял, что точка невозврата пройдена, он уже ее никуда не отпустит.
Медленно притянул к себе за талию, осторожно вынул из тугого пучка шпильку и белые длинные волосы тяжело упали на плечи и спину. Прижавшись щекой к ее макушке вдохнул чарующий запах молодой женщины. Чистый, нежный, тонкий. Йорн потянул вверх края блузки, снимая ее через голову Софи и та покорно подняла руки, выскальзывая из кружевного плена.
Снял. Отбросил пенную ткань на пол. Туда же полетела нижняя сорочка.
Провел нежно ладонями по плечам, рукам, вниз к талии и завязкам, держащим юбку. Наклонился к обнаженной груди, и поцеловал один сосок, потом другой, провел губами от груди к ключицам и по шее. Софи прерывисто выдохнула. Он коснулся губами щеки и нашел влажные губы, накрыл их в нежном поцелуе.
Пальцы аккуратно сдернули узлы на завязках юбки, и она через несколько мгновений тоже упала к ногам. Скинув одним махом с бедер полотенце, Йорн рывком поднял Софи на руки и шагнул в сторону кровати. Опустил ее спиной на прохладную поверхность одеяла. И, не переставая целовать, опустился сверху.
Она жадно впитывала каждое касание, каждую ласку, стараясь все запомнить и телом, и кожей. Не пропустить ни малейшего мига этого первого настоящего чувственного опыта.
У Софи всё было впервые.
Такие поцелуи, такие объятия, такая нежность и наслаждение, такой мужчина. Она трогала его руками, губами, изучала его тело, ловила короткие вздохи и прожигающие взгляды, словно его тоже ТАК касались впервые.
Он почти простонал ее имя и вошел в нее. И этот ее не первый раз стал первым. Таким вот первым, когда она горела, и сплавлялась с мужчиной в одной сумасшедшем движении, в одном ритме…
Йорн почти сходил с ума от ощущений, от нежных пальчиков, касавшихся его.
Было сладко или больно, уже и не разобрать, да и не важно. Важна только она, которая смотрит на него вытягивая душу, разжигая страсть.
Мужчина сжимал нежное тело, стараясь не торопиться, чувствуя, как ей нравятся эти прикосновения, эти движения, толчки. Он с наслаждением вбирал в рот соски, касаясь их языком, жадно ловя ее вздохи от легкого прикусывания кожи, стоны, изгибы спины навстречу этим поцелуям.
Разрядка пришла в их тела одновременно, прошивая насквозь, скручивая и освобождая напряжение внутренних мышц…
А потом снова поцелуи. И снова эти движения, которых было мало и хотелось ещё больше и сильнее.
Ещё и ещё…
Утром Софи впервые в своей жизни проснулась в объятиях мужчины. Не было стыдно, не было больно. Было хорошо и легко. В теле, в голове, на сердце…
Она чуть шевельнулась, и он разомкнул объятия, отпуская её. Софи легко выскользнула, сразу забралась на него верхом и зависла над ним, упираясь руками в подушку и любуясь красивым лицом мага.
– Софи, – сонно прошептал Йорн.
