Ирина: А Ленни Бернстайн посещал твои концерты?
Бобби: Он хотел прийти, но к этому времени он уже был очень болен и умер вскоре после моего дебюта.
Ирина: А как ты общался с Сэйдзи Одзавой?
Бобби: Я смущался перед другими дирижёрами. Делал какие-то движения, которые были совершенно неубедительными, получалось как-то невнятно. И Одзава сказал мне: «Ты должен верить в себя. Если хочешь быть дирижёром, ты должен верить, что можешь». И я написал на первой странице нот: «Верь». Так что теперь, когда я открываю ноты, сразу это вижу. Нужно верить в каждую ноту в каждом такте, в каждой фразе, в каждом пассаже каждой части. Нужно верить. Ты должен верить.
Ирина: Как-то ты дирижировал фортепианным концертом Моцарта, где солистом был Чик Кореиа.
Бобби: Да, он джазовый пианист, но так, как он играл Моцарта, никто не играл – никогда Моцарт не был так ритмичен, никогда не звучал с таким драйвом, с такой пульсацией, которая свойственна Чику. Очень джазовая интерпретация.
Ирина: У тебя всегда потрясающие партнеры, например, Йо-Йо Ма.
Бобби: Безумный парень.
Ирина: Но это же ты его спровоцировал на импровизацию?
Бобби: Вообще-то, он сам хотел импровизировать, а я просто считал, что он сможет. Ему нужен был небольшой толчок, и мы с ним прекрасно сыгрались. Мы записали альбом под названием «Hush». Мы просто принесли кучу музыки в студию, поскольку у нас, на самом деле, не было заготовок, кроме, по-моему, пяти вещей, которые я сочинил для этого альбома, и нам нужно было добавить еще шесть или семь произведений, чтобы заполнить альбом. И мы сидели и перебирали разный материал. Йо-Йо говорил: а вот это как тебе, и играл, а я отвечал: нет, не стоит, или да, это хорошая идея. У нас там был и «Полёт шмеля». Получилось так. Мы закончили дневную работу, и я уже уходил из студии, а его попросили задержаться на минуту и сыграть что-нибудь, и он начал играть «Полёт шмеля». И как только я услышал, как он это играет, я тут же вернулся в студию и сказал: покажи мне эту вещь. Он показал мне «Полёт шмеля», и мы записали его. Так мы и работали над этим альбомом: в стиле мешанина и сборная солянка. Просто находили произведения и записывали их.
Ирина: Там есть и «Ave Maria», невероятно духовное исполнение.
Бобби: Ты знаешь, с этой песней у меня связано прекрасное воспоминание. Несколько лет назад я выступал в Париже. До моего концерта в этом зале Пласидо Доминго давал уроки вокалистам. Мы столкнулись в гримёрке – я входил туда перед концертом, а он как раз выходил. Он сказал мне, что собирается послушать первые 15–20 минут моего концерта. Итак, я вышел на сцену и начал петь. Концерт шёл уже около 30 минут. И я спросил со сцены: «Пласидо, ты ещё здесь?» А он ответил: да. Он сидел на первом ряду балкона в центре. Тогда я сказал, ты же знаешь «Ave Maria» Баха? Он ответил: конечно. Так мы спели вместе. То есть я пел Баха со сцены, а он стоял на балконе. Осветители включили свет в зале. Мы пели таким дуэтом – со сцены в зрительный зал и обратно. Это было невероятно. Безумно красиво. Мне очень-очень понравилось. Это был один из лучших вариантов «Ave Maria». Да, опыт исполнения с Пласидо был уникален.
Ирина: А какой это был сюрприз для публики!
Бобби: И ещё один момент: он потом остался и дослушал весь концерт. А сначала собирался остаться всего минут на 20. Но остался и дослушал концерт.
Ирина: Бобби, мне довелось наблюдать тебя и за кулисами, потому что мы организовывали все твои концерты здесь в России. Перед концертом ты очень тихий, даже, можно сказать, робкий, хотя всем известно, что ты революционер на сцене. Как-то это в тебе совмещается?
Бобби: Да, такой робкий смельчак.
Ирина: У тебя всегда с собой Библия. Ты ее оставляешь, только выходя на сцену. Что значит для тебя эта книга?
Бобби: Она показывает мне путь к Иисусу. Она открывает мою душу. Как будто пьёшь сильнодействующий эликсир, который смывает все твои страхи и готовит разум и душу к выступлению. Она напоминает, что нужно забыть о себе и думать о других. Не стоять у самого себя на пути, а просто дать дорогу музыке.
Ирина: Библия помогает спрятать эго и забыть о себе, или нет?
Бобби: Да, я оставляю своё эго за кулисами. Оставить его за сценой и выйти на сцену. Я люблю говорить: мы выходим пустыми, а возвращаемся наполненными. Мы выходим на сцену, избавившись от самих себя, от своих идей, как чистый лист. А возвращаемся полными музыки, полными радости, полными звука, наполненными тем вкладом, который мы внесли в музыкальную культуру этим вечером, наполненными эмоциями слушателей, музыкой. Эту фразу мы используем на репетициях: выходим пустыми, возвращаемся наполненными.
Ирина: У тебя есть сочинение на основе какой-нибудь фразы или стиха из Библии?
Бобби: О, да, я написал несколько песен, которые имеют в своей основе текст Библии. У меня есть группа под названием «Спиричуэл». Мы выпустили альбом спиричуэлов, некоторые из них сочинил я, некоторые с альбома моего отца «Глубокая река» 1957 года. И там есть песня, которую мы называем 25–15. Псалом 25, стих 15 (в русском переводе псалом 24, стих 15), он звучит так: «Очи мои всегда к Господу, ибо Он извлекает из сети ноги мои». Это прямая цитата из Библии. Прямая инъекция Библии, эссенция Библии.
Ирина: Как, по-твоему, Библия является частью музыки или музыка является частью Библии?
Бобби: Музыка, безусловно, играет в Библии важную роль, поскольку одна из центральных книг Библии – Псалтирь представляет собой книгу песнопений. Псалмы – это музыка израильтян, иудейских народов. Так что Библия наполнена музыкой. Одна из моих самых любимых библейских историй – притча о царе Иосафате, который вышел на поле боя. Его армия была крошечной, а перед ним стояла гигантская армия, готовая полностью его уничтожить, и бог приказал Иосафату поставить певцов в первые ряды, когда они пойдут в бой, а не наоборот – впереди солдаты, сзади музыканты. Бог приказал пропустить певцов вперёд, чтобы они пели в бою. И когда они начали петь, вражеская армия рассеялась. Войны разбежались, стали истреблять друг друга, поскольку это была армия, собранная из разных племён. Израильтяне победили, даже не обнажив ни одного меча и не выпустив ни единой стрелы. Им не пришлось вступать в бой, поскольку, как мне представляется, их музыка была так могущественна, что помогла разогнать армию врагов. Почитай!
Ирина: Музыка уничтожила агрессию. Я знаю, что у тебя был опыт двадцатичетырёхчасового пения в церкви в Сан-Франциско. Для чего был этот эксперимент?
Бобби: В течение 24 часов мы пели по очереди, по кругу, и это была полная импровизация.
Ирина: Сколько человек принимали участие?
Бобби: Думаю, пара сотен человек. Мы пели по очереди. Знаешь, такое можно услышать в других церквях, но там они поют в течение 12 часов, а не 24. В церковь заходило много людей, бездомных, они ложились на церковные скамьи. Я провёл всю ночь в церкви, и это был замечательный опыт.
