Что там говорила моя чудесная теща? Не вестись на провокации, быть спокойным и дружелюбным в любой ситуации и да, соглашаться со всеми эпитетами, которые полетят в мою сторону. Лидия Семеновна была уверена, что это поможет, а я был уверен в ней. Теща плохого не посоветует и Лару знает дольше, чем я. В общем, со всех сторон надежный и проверенный соратник.
Если честно, я боялся, что она изобьет меня скалкой и выгонит из дому, когда узнает об измене, но у нас получился задушевный разговор на полночи.
Оказывается, отец Лидии Семеновны тоже не смог сохранить верность ее маме. Та выгнала изменника и запретила даже имени его произносить в доме.
– Женя, я сейчас не на твой стороне, не обольщайся. Я на стороне девочек, потому что сама когда-то была на их месте. Я прочувствовала, что такое жить без папы. Не стану описывать все, но своим внучкам такого точно не желаю.
– Я люблю Лару и девочек. Я не хочу их терять. Просто не могу.
– Думаешь этот факт сильно тебе поможет? Лара тебе верила, доверяла, а ты всадил ей нож в спину. Измена это больше, чем секс на стороне, это предательство.
И поспорить с этим я не мог. Сидя на кухне тещи я наконец-то осознал, что сделал.
Все эти измены начались после рождения Кнопочки. Роды были тяжелыми, малышка беспокойной, Лара уставала, но была непреклонна: никаких нянь и домработниц! Тогда мне нужно было настоять, стукнуть кулаком по столу и сказать, что вопрос решен, но я уступил. Кретин! Посчитал, что ей виднее и главное, чтобы жена сейчас не нервничала. Я как мог помогал ей. Забота о Дашке полностью легла на мои плечи, как и закупка провизии домой, но Лара все равно тянула слишком много. Этот ее перфекционизм мне и нафиг нужен не был. Я хотел свою жену. Пусть в темноте, в миссионерской позе, да хоть как угодно! А Лара хотела спать…
Год я протянул на голом энтузиазме. Секс у нас случался время от времени, моя правая рука стала просто незаменимой, но долго так продолжаться не могло. Когда я завел речь о своих потребностей нарвался на скандал. Наверно, момент и правда был неудачным. У Карины лезли зубы, она капризничала, а тут я.
В той ссоре мы были оба не правы, но я ушел из дома и напился в баре. Там же склеил какую-то девчонку и оторвался. Блин, в ту ночь я вспомнил, что я живой мужик. Быть мужем, отцом – прекрасно, но чувствовать себя здоровым, полным сил самцом тоже необходимо.
Возвращаясь домой, я опасался, что Лара заподозрит меня в измене, но она была так занята дочкой, что поверила в наспех сочиненную версию о гостинице. После этого все и закрутилось. Мои измены, как ни странно укрепили наш брак. Больше я не психовал, с пониманием относился к голодовкам и ограничениям. Лара тоже стала спокойнее и нежнее. Все вошло в свою колею, постепенно наша интимная жизнь тоже наладилась и я перестал изменять. Думал, все, больше ни-ни, а потом начались проблемы на работе. Кто-то откровенно копал под нас, устраивал проблемы и провокации. Форс-мажоры обложили меня: проверенные поставщики подводили раз за разом, проверки шли косяками, митинг население против постройки заблокировал работу на две недели и у нас горели сроки, а неустойки там были огромными. Я был на пределе, взвинчен, дома не появлялся уже дня три, держа связь только по телефону.
Я буквально ночевал в офисе. Жанна проявила инициативу, я воспользовался. Это помогло, а дальше просто вошло в привычку снимать стресс сексом. Быстро, доступно, беспроблемно. С секретаршей мне не нужно было себя сдерживать, не было никаких табу, кроме тех, что ввел я сам. Никаких поцелуев в губы, с моей стороны вообще минимум ласк. Жанна была довольна премией, я всем остальным. Мне было удобно, комфортно и я не думал, каково будет Ларе, когда она узнает об измене. Вернее я считал, что она этого никогда не узнает. Жанна не трепалась, я был осторожен и предусмотрителен. Думал, что контролирую ситуацию. Просчитался.
Так что теперь роль дурака с букетом цветов – это меньшее, что я заслужил.
Дверь центра открылась и я заметил Фила. Он придержал дверь для Лары и пока она выходила глаз с нее не сводил. Твою ж мать! Сейчас бы врезать этому янки, но я нацепил улыбку и уверенно зашагал к ним.
Спокойствие и доброжелательность.
– Добрый вечер. – поздоровался я и протянул букет Ларе. – Это тебе. С первым рабочим днем.
Жена машинально приняла букет и я перевел дыхание. Даже если она меня сейчас им по лицу ударит, это лучше, чем равнодушно мимо пройдет.
– Привет, – будто пожалела, что взяла цветы, нахмурилась Лара.
Я же не мог отвести глаз от нее. Черт какая же она у меня красивая и в этом костюме выглядит так соблазняюще.
– Отлично выглядишь. Я бы хотел с тобой поговорить. Поужинаем?
– Лара не может. Мы сейчас едим на корпоратив. – влез в наш разговор Фил.
Какого хрена? Я у Лары спрашиваю, а не у него!
– Поговорим в следующий раз, – сухо добавила жена. – Нас все ждут.
Мне хотелось зарычать «подождут», но пришлось проявить гибкость.
– Хорошо. Давай я тебя подвезу, и мы по дороге поговорим.
Фил выступил вперёд:
– Женя, ты не понял…
– Фил. – рука жены легла на руку этого козла, останавливая. – Пусть Женя меня подвезет. Хорошо?
Блядь! Она у него что разрешения спрашивает? Руки сжались в кулаки.
– Я буду ехать за вами, – сдался янки. – В любой момент, если хоть что-то…
– Пошли, Лар.
Я снял ее ладонь с запястья Фила и потянул за собой. Иди ты нахрен, мудак! Едь куда хочешь, все равно не успеешь ничего урвать.
Лара улыбнулась этому придурку, но пошла со мной. Не знаю, чтобы я делал, если бы она отказалась. Смог бы отступить, или во мне победили замашки пещерного человека.
Я внимательно следил за женой. Она нервничала, но была собрана, как солдат перед битвой. Я хотел помочь ей сесть, но она отдернула руку и зло бросила:
– Я сама.
Хрен тебе сама! Надоело! Я сама буду убирать дом, сама буду следить за дочкой! Достало уже это все. Молча открыл дверцу, подождал когда она сядет и закрыл авто. Ремень безопасности так и быть не тронул. Наверное, она сейчас не готова к моим прикосновениям.
– Куда едем? – поинтересовался, когда завел машину.
– Ресторан «Габсбург».
Я заломил бровь, но не стал комментировать. Не слишком ли помпезный ресторан для обычного корпоратива? Фил наступает со всех фронтов.
– Лар, – начал я. – Прости меня, пожалуйста. Я поступил низко по отношению к тебе. Связи на стороне для меня действительно ничего не значили, просто сброс негатива, но я не ты. Я очень виноват. Забудь все, что я говорил об опеке над девочками. Просто нервы сдали, я запаниковал. Ты самая чудесная мама в мире. Как бы не сложилось у нас, наши дети не должны пострадать. Я прошу у тебя еще один шанс. Ради всех нас.
