— Ай, больно. — кривлюсь и бью его по плечу. — Пусти, придурок.
— Отпущу, как только моя машина будет блестеть. И не дай бог, козявка, на ней остаётся хоть бы маленькая капля краски.
И снова меня тащат куда-то против моей воли. Только в этот раз я отбиваюсь как могу.
— Не буду я мыть твою машину. Ты спятил, если думаешь, что сможешь меня заставить.
— Будешь. Как миленькая.
— Нет.
Толкает меня к машине.
— Да. Вон там стоят ведра, рядом лежат губки и все остальное. — кивает куда-то за мою спину. Но я и не думаю смотреть. — Приступай.
— Нет. — складываю руки на груди, упрямо вздёрнув носик.
— Не зли меня. Я и так на грани.
— И что ты сделаешь? Снова меня отшлёпаешь?
— Обязательно. Только в этот раз ремнём. — показательно цепляется большими пальцами за ремень.
— Ты не посмеешь. — не верю ему.
— Хочешь проверить? — усмехается, принимаясь расстёгивать свой ремень…
Нет, ну он просто не может говорить это серьезно. Просто издевается надо мной. Ему это приносит радость. Я прямо вижу, как довольно горят его глаза.
Боже, ну нет же.
Не верю.
Расстегнув ремень, вытягивает его из своих джинс, и складывая пополам, бьёт по своей ладони. Громко сглатываю, понимая, что я проиграю этот бой. Если не сделаю то, что он хочет, этот придурок точно осуществит задуманное.
— Где, говоришь, тряпки лежат?
Глава 11
Возвращаюсь домой далеко за полночь. Долбаных четыре часа я только и делала, что отскребала засохшую краску с машины этого придурка. Хорошо, что я взяла обычную. Даже думать не хочу, сколько бы мне пришлось возиться, если пришлось оттирать это все ацетоном.
Моему маникюру пришел окончательный капец. Кажется, что желтая краска впиталась под кожу. Смотреть противно. А еще я очень устала. И невероятно зла. Нет, взбешена и жажду крови. Соколовский на этот раз перешел все границы. И очень дорого за это поплатится.
Мое унижение, это вам не шутки. Так фигово я себя еще не чувствовала. Каждую секунду, что я провела в его обществе, раздувало во мне огонь ненависти еще больше. А он просто стоял и смотрел.
СТОЯЛ И СМОТРЕЛ.
Я, конечно, понимаю, что он хотел меня наказать. Но ведь то, что я уже сдалась, уже признание вины. Но этот козел наслаждался тем, что происходило со мной. Ему было мало моего поражения. Он хотел меня добить.
НЕНАВИЖУ.
Мое тело все болит. Чувствую себя так, словно меня все это время били. Кажется, было бы лучше просто получить ремнем. Боже, от одной этой мысли меня трясет. Сжимаю руки в кулаки, сдерживая себя, чтобы не закричать. Я почти подошла к дому. Не хватало еще разбудить родителей. Хотя навряд ли мама спит.
И я оказалась права.
Стоило мне только открыть входную дверь, как из гостиной послышались быстро приближающиеся шаги. А через несколько минут в прихожей появилась маман. Она была жутко раздражена, а увидев меня сейчас еще и шокирована.
Моя белая футболка превратилась в половую тряпку. Даже если бы мне вдруг пришла в голову безумная идея, надеть ее еще раз, я бы не смогла. Не описать словами, что сейчас творится с моим внешним видом. И не сомневаюсь, что с лицом моим дела обстоят не лучше.
— Что с тобой произошло? — наконец-то отмирает мама. — И где ты была все это время? Боже, Кристина, на кого ты похожа…
— И тебе привет, мамуль. — захожу и закрываю наконец-то входную дверь. — Гуляла. Так сказать дышала свежим воздухом.
— До двух ночи? — начинает снова закипать. — Боже, как мне надоели твои выходки. Ты совсем не учишься. Вечно где-то пропадаешь. Еще и врешь, глядя мне прямо в глаза. Где я совершила ошибку, скажи? Почему ты превратилась из доброй милой девочки вот в это создание?
Ну, начинается. Опять старая песня. Моя мама очень любит драматизировать. И всегда пытается выставить меня злым персонажем в нашей с ней пьесе. Хотя воспитывала меня она.
— Может, нужно было просто уделять мне побольше внимания?
— Я и так всегда была рядом с тобой.
— Видимо, не всегда, раз твоя дочь превратилась в чудовище.
С минуту сверлим друг друга злыми взглядами. Я не могу сказать точно, когда произошла трещина в наших отношениях. Ведь мама была всегда моей лучшей подругой. Но когда мое сердце разбилось, она не поддержала. И скорее всего это и была точка отсчета…
— Сегодня мы посоветовались с Соколовскими. — на удивление ее голос стал звучать спокойно. — Ваша свадьба с Виктором состоится через неделю. И с той минуты, как ты выйдешь замуж, можешь распоряжаться своей жизнью сама.
— Через неделю? Ты шутишь, да?
Нет. Нет. Нет.
Только не это. Я не выйду за него замуж. Никогда и ни за что.
— Я абсолютно серьезно. Вопрос решен.
— Я не хочу… Мамуль, пожалуйста…
— Думала, ты будешь рада наконец-то избавится от нас с отцом. Будешь жить, как тебе хочется. Делать, что хочется. Сама себе хозяйка.
— Мам, я не хочу от вас избавляться. Я вас очень люблю. — подхожу ближе к ней и обнимаю. По щекам текут слезы. Я не верю, что это происходит со мной.
— Ложись спать, Кристина. Завтра у нас очень много дел. Надо успеть все подготовить за неделю.
Мама целует меня в лоб, а потом разворачивается и уходит. Я смотрю ей вслед и не понимаю, что это конец. Если я ничего не придумаю, то через неделю я стану женой Соколовского…
Господи, спаси меня от этой участи!
Следующее утро повторяет предыдущее. Меня бесцеремонно будят в семь утра. На этот раз это папа. Он пришел еще раз со мной поговорить. А точнее предостеречь. Чтобы я не творила глупости. Попыталась достучаться до него, но не сумела. Отец крайне редко в чем-то мне отказывает, но в этом вопросе он солидарен с мамой…
Поплакав немного, принимаю душ и спускаюсь вниз. Завтракаю с предками. Молча. Они пытаются вовлечь меня в беседу, но я упорно не реагирую. Не хочу больше с ними разговаривать. У меня бойкот. Доедаю быстро бутерброды и пытаюсь как можно скорее покинуть этот сумасшедший дом.
— Никуда не уходи. Через час поедем в салон. Выбирать свадебное платье. — останавливает меня на полпути ма.
Сдерживаюсь, чтобы не закричать в голос.
— Мне в универ надо. Не забыла, что у меня занятия?
— Эту неделю ты будешь готовиться к своей свадьбе. А насчет занятий не переживай, папа сделает тебе подарок и договорится с деканом.
Корчу рожицу, типа улыбаясь. Вот так запрещают ходить на занятия, а потом удивляются тому, что я выросла такой. Зачем мне учится, если папа потом все равно заплатит?
