Ее рука обхватывает мою лодыжку, грязная прудовая вода капает с ее кошмарного тела на голую кожу моей ноги, и все, что о чем я могу думать, это о том, что могу подцепить от нее какого-нибудь плотоядного паразита.
Я выключаю ту часть своего мозга, которая сходит с ума, и включаю режим выживания, хватаясь за края скалы, а затем замахиваясь свободной ногой вверх, чтобы нанести хороший удар, сначала по ее плечу. Когда это не помогает, я бью ногой в лицо, ее зубы режут пятку моей ноги, но с булькающим криком ее рука ослабевает настолько, что я могу вывернуть ногу.
Я скатываюсь вниз по скале, сдирая кожу на бедрах и обдирая руки, но отчаянные времена и все такое. Когда я приземляюсь на дно, разбив задницу и выбив из себя дух, я бегу прочь так быстро, как только позволяет мне мое разбитое тело. Даже когда я переступаю порог комнаты и выхожу обратно в коридор, я продолжаю ползти, и булькающие звуки прудовой суки отражаются от кирпичных стен.
Я ухожу из этого проклятого класса.
На руках и коленях я огибаю два поворота, прежде чем, наконец, переставляю свою гордость и с трудом поднимаюсь на ноги. Нос заложен, глаза щиплет, в груди клокочет при каждом вдохе, но я жива.
Мне понадобится целитель, как только я выберусь отсюда, и я голыми руками переломаю Норта пополам, если он попытается помешать мне получить доступ к нему.
К счастью, к счастью, стены остаются на месте, и я добираюсь до центра этого чертова лабиринта. Мое тело рушится на землю в тяжелом, трясущемся беспорядке.
Чертов центр этого тупого, убийственного, мудацкого лабиринта.
Я даже не успеваю почувствовать гордость за себя, порадоваться тому, что прошла его сама, ни разу не воспользовавшись своим даром, потому что обнаруживаю Зоуи и Брентона, пробегающих через дверной проем в другом конце комнаты, их глаза на секунду задерживаются на флаге, прежде чем они замечают меня здесь.
Зоуи ухмыляется, направляясь ко мне, ее майка обтягивает грудь и насквозь промокла от всего, с чем ей пришлось столкнуться в лабиринте, но в целом она выглядит в миллион раз лучше, чем я. С чем бы она ни столкнулась, Брентон принял на себя всю основную тяжесть. Он сильно пострадал, как и я, но все еще стоит на ногах.
Мои глаза метнулись к флагу в нескольких футах от него, но с «ходячим хлороформом» здесь, у меня нет шансов получить его.
Я ненавижу эту суку.
Я чувствую, как ее дар овладевает мной, как его яд касается моей кожи и течет по моим венам. Мое тело уже настолько привыкло к этому обычному пятничному происшествию, что я не удивляюсь, когда из моего носа начинает капать кровь, и рот также наполняется ею.
Это чертовски раздражает.
Я плюю в нее, моя кровь ярко-красная на ее щеке, и ее визг — это гребаная музыка для моих ушей. — Ты абсолютная пизда, и когда-нибудь пожалеешь об этом дерьме. Я терпеливая, могу и подождать.
Она ухмыляется мне. — Как будто я испугаюсь какую-то бездарную отверженную. Спокойной ночи, сучка.
А потом она вырубает меня на хрен.
Глава 14
— Не могу поверить, что Зоуи скорее вырубит тебя, чем получит пропуск по ТП. Это самый трудный предмет в Дрейвене, все знают, что этим нельзя разбрасываться!
Я насмехаюсь и прижимаю лед к виску чуть сильнее, но это бесполезно, ничто не поможет остановить стук там.
Как только я очнулась, окровавленная и раненная, на полу в главном зале тренировочного центра, то подошла к своей сумке, чтобы написать Сейдж и отменить наши планы на вечер, потому что никак не могла заниматься и есть пиццу на полу своей дерьмовой комнаты в общежитии в том состоянии, в котором сейчас нахожусь.
Она тут же притащила свою задницу, чтобы проверить меня, захватив с собой Феликса, потому что он целитель. Видимо, моего поврежденного состояния достаточно, чтобы она добровольно позвала его.
Я попыталась извиниться перед ним, но он пожал плечами и начал обрабатывать все многочисленные раны на моем теле. Здесь есть и другие целители, но я пострадала больше всех, спасибо, черт возьми, Вивиан. Гейб находится в дальней части, удерживая одного из своих друзей, пока целитель вправляет ему кость в ноге, и за все это время он только раз посмотрел в мою сторону. Я не удивлена и не разочарована, это просто еще один удар по заднице.
— Зоуи сумасшедшая стерва, и Сейдж, я сделаю для тебя буквально все, что угодно, если ты подожжешь ее для меня. Твой залог, деньги на побег, давай начнем новую жизнь где-нибудь далеко отсюда, где Вивиан никогда больше не сможет найти меня и заставить снова оказаться в одной комнате с этой прудовой сукой.
Сейдж секунду смотрит на меня в ужасе, а Феликс морщится. — Ты выступала против нее, да? Она здесь вроде как городская легенда.
Я снова насмехаюсь, оглядывая других студентов, пока он вправляет мне плечо, потому что, очевидно, я вывихнула его, когда потеряла сознание, и все эти ушибы в течение дня, наконец, просто вылезли в конце концов.
Мне захочется умереть, когда он, наконец, вправит его обратно.
— Ублюдочная, членососущая, пизданутая тварь, я честно вырежу кожу с этого жалкого…
— Господи Иисусе, ну и ротик у тебя для такой крохи.
Я поднимаю глаза на Вивиана, который теперь стоит надо мной, нахмурившись, и бросаю на него ответный взгляд. — Мы не друзья, и я отменяю свое предложение передать твоим учителям-врагам бумаги на несколько дней.
Феликс фыркает на меня, подавляя кашель при виде сурового выражения лица Вивиана, когда тот проверяет его работу.
— Так-так, невозможно пройти ТП, не столкнувшись с худшим из того, на что способен наш вид. Ты хорошо справилась, девчонка. Если бы у тебя не было так много собственных врагов, ты была бы свободна до конца года. — Он звучит слишком радостно, и я уже собираюсь снова на него наброситься, когда Феликс переключается на то, чтобы вправить мне сломанное ребро, и я обнаруживаю, что совершенно не могу ни думать, ни дышать, ни функционировать, не говоря уже о том, чтобы говорить.
Сейдж на секунду перестает смотреть на всех вокруг и потирает мне спину, медленными, успокаивающими движениями, которые обходят все царапины и порезы. Там даже осталась пара шипов, о которых я не хочу думать, потому что уверена: вырывать их будет ощущением не из приятных.
Вивиан прочищает горло и немного ворчит себе под нос, прежде чем наконец заговорить: — Ты должна гордиться собой, все, что ты там сделала, было идеально. Половина других не прошли дальше своей первой комнаты. Лишь немногие прошли через вторую. И только один ученик прошел мимо прудовой девушки с первой попытки. Она питается страхом, а ты едва ли дала ей что-то, с чем можно работать.
Что ж.
Хорошо, это заставляет меня чувствовать себя немного лучше, я думаю. Прудовая девушка выглядела ужасающе, но на самом деле пройти мимо нее было не так уж и сложно, если только не думать о том, какие болезни у нее во рту, которые теперь у меня на ноге.
