Существуют и другие виды доступа к двум и более морям, каждый из которых привносит определенную специфику в политику и развитие государства. Местоположение на полуострове благоприятствует развитию морского могущества, в особенности если сухопутная граница защищена таким природным барьером, как Гималаи, Пиренеи или Альпы. Когда сухопутная граница не защищена, как, например, в Дании, полуостровные государства имеют преимущество в период мирного времени, которое позволяет использовать их взаимоотношения как с континентом, так и с морем и направлять эти силы друг против друга. Во время войны они оказываются в стратегически слабой позиции, будучи открытыми для нападения как со стороны суши, так и с моря.
Государства, политика которых во многом предопределяется фактом наличия у них доступа более чем к одному морю, расположены на перешейках, как, например, Мексика, страны Центральной Америки за исключением Сальвадора и Колумбии до 1903 года, а также в известной мере и Египет. Такие государства являются в силу своего географического положения и строения главным образом транзитными. Если они продолжают существовать в качестве независимых субъектов, то это происходит не благодаря их собственной мощи, а потому, что в силу очевидных стратегических и экономических причин ни одна из великих держав не может допустить, чтобы они попали в полную зависимость от какой-либо другой державы. Они, тем не менее, практически неизбежно оказываются под доминирующим воздействием одного сильного государства, чья близость или же приоритеты интересов либо транзита для которого дают преимущества перед другими державами. То, что такое государство будет морской державой, предрешено, поскольку перешеек, каким бы парадоксальным это ни показалось, имеет значение прежде всего как место сообщения между океанами, а не между континентами.
Сочетание указанных факторов — местоположения в мире, местоположения в регионе, рельефа и климата — будет оказывать влияние на развитие государства в качестве морской или континентальной державы. Мы отметили, что в чистом виде государств как островных, так и не имеющих выхода к морю, весьма немного, и для большинства государств речь идет о том, к какому из типов они в большей или меньшей степени тяготеют. Они будут преимущественно морскими державами, если станут мыслить в первую очередь с точки зрения морских путей сообщения и представлять себе оборонительные и наступательные планы с позиций флота. Заинтересованность государства в море может быть математически выражена путем деления его площади на длину морской границы. Этот показатель, скорее всего, представляет главным образом стратегические интересы государства на море.
Показатель, более точно отражающий экономическое значение моря в жизни страны, можно получить, разделив общую численность жителей всех портовых городов, имеющих сколько-нибудь значительные размеры, на общую численность населения, тем самым примерно определив долю граждан, по-видимому, прямо или косвенно получающих средства к существованию за счет моря. Государства будут преимущественно континентальными державами, если их внешняя политика строится в основном исходя из взаимоотношений с соседними странами] через наземные границы и обеспечения безопасности прежде всего как проблемы сухопутной обороны. Древние империи, за исключением Рима, основывались на сухопутном могуществе, и их сила опиралась на маневренность на суше, что означало владение равнинами и контроль над сухопутными торговыми путями. Все империи в современной истории были морскими державами, и их сила основывалась на мобильности в море и контроле над морскими путями.
Список литературы
1. Spykman N.J. Geography and Foreign Policy // The American Political Science Review. 1938. Vol. 32. № 2. P. 213–224.
2. Спикмэн Н. Дж. География и внешняя политика. Часть первая // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 3 Тула: Изд-во ТулГУ, 2014. С. 165–177.
3. Спикмэн Н. Дж. География и внешняя политика. Часть вторая // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 4. Ч. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2014. С. 171–182.
4. Hennig R. Geopolitik. Die Lehre vom Staat als Lebewesen. Leipzig und Berlin: B.G.Teubner, 1931. viii, 396 s.
5. Maull O. Politische Geographie. Berlin: Gebrüder Borntraeger, 1925. xiv, 742 s.
6. März J. Die Ozeane in der Politik und Staatenbildung. Breslau: F. Hirt, 1931. 120 s.
Различия между морскими и континентальными державами
Различные представления о пространстве и освоении пространства указывают на одно из наиболее существенных различий между морскими и континентальными державами. Морская держава покоряет огромные территории, быстро перемещаясь от одной точки к другой, приспосабливаясь к существующей политической обстановке, где это возможно, и нередко не провозглашая свой официальный контроль [над пространством] до тех пор, пока ее фактическое господство не будет в течение долгого времени молчаливо признаваться. Расширение континентальной державы продвигается вперед медленно и методично, вынужденно учитывая особенности местности, чтобы шаг за шагом установить над ней контроль и сохранить мобильность своих войск [5. S. 8–9]. Таким образом, континентальная держава мыслит с позиции непрерывности пространства, окружающего центральный командный пункт, тогда как морская держава мыслит с позиции точек и соединительных линий, охватывающих огромную территорию.
Большинство подобного рода размышлений связано с занимающей особое место проблемой конфликтов между морскими державами и континентальными державами. Хеннинг, немецкий географ, утверждает, что такие конфликты достаточно редки, но когда они случаются, то практически всегда побеждает морская держава. В поддержку этого тезиса он приводит примеры великих морских побед при Саламине, Лепанто, Трафальгаре, Наварине и Цусиме, признавая при этом, что континентальная Римская Империя одержала победу над мореплавателями-карфагенянами в Первой Пунической войне [6. S. 204].
Прямо противореча Хеннигу, Маккиндер доказывает окончательное превосходство континентальной державы:
«На Ниле существовали флотилии военных каноэ, но Нил был закрыт для борьбы между ними единственной сухопутной силой, взявшей контроль их плодородные опорные пункты на всем протяжении Египта. Островная база на Крите была завоевана с большой греческой базы на полуострове. Континентальная Македонская Империя закрыла Восточное Средиземноморье для военных кораблей как греков, так и финикийцев, объективно лишив их опорных пунктов. Ганнибал нанес сухопутный удар по базе римского флота на полуострове и тем самым обеспечил победу в наземном сражении. Цезарь завоевал господство над Средиземноморьем благодаря победе на водном пространстве, а затем Рим сохранял свой контроль над ним посредством защиты сухопутных границ. В средние века западноевропейский христианский мир оборонялся от моря с опорного пункта, расположенного на полуострове, однако в наше время, когда на этом полуострове возникли конкурирующие между собой государства и на нем находилось несколько военно-морских баз, каждая из которых была открыта для атаки с суши, господство на морях перешло к державе, которая располагалась хоть и на меньшей территории, но зато на острове — к счастью, на острове с плодородными землями и запасами каменного угля» [7. P. 74–75].
