Эти таксисты обычно очень внимательны, следя за движением, и
я боялся, что ее шофер невзначай присмотрится к происходящему позади него.
Поэтому я попросил своего водителя немного отстать, и мой напарник приблизился
к ним сзади вплотную. Затем, спустя немного времени, он отстал, а мое такси
немного вырвалось вперед. Мы оба держали ее в поле зрения всю дорогу.
— Всю дорогу куда? — спросил Мейсон.
— К аэропорту.
— И что же потом?
— Потом она просто ходила там взад-вперед.
— Как долго?
— Чуть больше часа, — ответил детектив. — Она чего-то ждала,
и я сглупил, не сообразив, чего именно она ждала. Но я все ожидал, что она
выкинет какую-нибудь штуку, я не сводил с нее глаз, не особенно глазея по
сторонам.
— Ну и к чему же вы пришли? — спросил Мейсон.
— Мне лучше просто рассказать вам, как это произошло. Ведь у
нас, когда над каким-то делом работают два сыщика, один из них должен быть за
старшего. А поскольку я вообще старше, то и отвечал за все. Мне, может,
следовало поручить своему коллеге осмотреть все кругом, но у нас все внимание
было сосредоточено на красотке, мы просто не сводили с нее глаз…
— Что же случилось? — спросил Мейсон.
— Совершенно неожиданно она встрепенулась, взглянула на
газетный киоск, закричала: «Это не ограбление», вытащила из сумочки револьвер и
выстрелила три раза.
Это было настолько, черт подери, неожиданно и настолько
абсолютно лишено смысла, что заставило меня остолбенеть.
— Теперь подождите минутку, — сказал Мейсон. — Вы говорите,
что она крикнула: «Это не ограбление»?
— Совершенно верно. Я был футах в десяти от нее и отчетливо
слышал.
— Продолжайте. Что произошло потом? Вы схватили ее?
— Не я. Я был как и все остальные. Люди там как стояли, так
прямо и окаменели. Это было еще то зрелище, ну совсем как будто вы смотрите
кинофильм, и внезапно пленка останавливается, а изображение на экране замирает.
Всего минуту назад все вокруг торопились, слонялись туда-сюда: одни сидели в
ожидании рейсов, другие покупали билеты, третьи сновали взад-вперед… И вдруг —
трах! Все остановилось, и люди просто замерли на местах.
— А что наша красотка?
— Вот она-то не осталась на месте, — сказал Нельсон. — Она
вихрем бросилась в женский туалет, размахивая револьвером. Ситуация, скажу я
вам, просто смехотворна. В аэропорту есть множество охранников, есть несущие
службу полицейские, но не оказалось ни одной женщины-полицейского, которая
могла бы войти в дамское заведение. И в итоге мы имеем красотку с револьвером,
забаррикадировавшуюся в женском туалете, и кому же Прикажете отправляться за
ней?
— Вам? — спросил Мейсон, и в его глазах мелькнул огонек.
— Ни в коем случае, — запротестовал Нельсон. — Одно дело —
встретить лицом к лицу обезумевшую женщину с револьвером, и совсем другое —
схватиться с разъяренными дамами, которых побеспокоили за их интимными делами.
А если одно прибавить к другому, то для любого нормального человека это будет
слишком большой риск.
Я просто стоял рядом, там, откуда мог наблюдать за дверью
туалета.
— Так что же случилось?
— Ну, появилась парочка полицейских, которые вертелись там и
совещались, но они, как и я, были совершенно сбиты с толку этой ситуацией.
Потом они явно решили разделаться с этой историей и направились в туалет. Но
как раз в это время дверь открылась, и красотка выплыла наружу как ни в чем не
бывало.
— С револьвером?
— Я вам толкую, — сказал Нельсон, — что она вышла спокойная,
как ангелочек, ну совсем как любая нормальная женщина, которая попудрила свой
носик и появилась, чтобы взглянуть на доску объявлений да выяснить, когда ее
самолет должен отправиться в путь.
— Что дальше? — нетерпеливо спросил Мейсон.
— Ну, эти офицеры ведь не видели даму, когда она стреляла из
револьвера, поэтому и не узнали ее, вышедшую из туалета. Она прошла мимо них, и
ни один не повернулся, пока кто-то не завопил: «Вот же она!» К тому времени
человека три-четыре уже показывали пальцем и кричали: «Это она! Хватайте ее!»
Ну, а потом все задвигались.
— Так что же произошло дальше?
— Вы никогда не видели ничего подобного, — сказал Нельсон. —
Эта дама стояла там с самым что ни на есть невинным выражением лица и озиралась
кругом, как бы недоумевая, что же такое происходит. Один из офицеров подошел и
схватил ее, и на какое-то мгновение она испугалась, а потом возмутилась и
потребовала объяснить, в чем дело. Потом собралась толпа, и все разом начали
говорить.
— А как насчет револьвера? — спросил Мейсон.
— Револьвер остался в туалете. Какая-то женщина вышла оттуда
и вручила его офицеру. Револьвер там, в сортире, скользил по плиткам пола и до
смерти перепугал эту женщину. А нашу даму офицеры спросили, не возражает ли
она, если они заглянут в ее сумочку. Она сказала им: давайте, мол. Конечно, они
не стали прилюдно обыскивать саму даму, но в сумочку заглянули.
Потом один из офицеров открыл револьвер, посмотрел в него и
имел после этого совершенно озадаченный вид. Он сказал что-то своему коллеге, и
тот парень тоже посмотрел в револьвер. Ну, и, думаю, никто там, кроме меня, не
слышал, что было сказано. А я был прямо у локтя одного из них и слышал, как он
произнес: «Они же холостые».
— Сколько выстрелов было сделано?
— Три.
— И что потом?
— Эта дама вдруг ни с того ни с сего кокетливо улыбнулась
офицеру: «Ладно, давайте покончим с этим. Мне просто хотелось слегка пощекотать
нервы, посмотреть, что из этого получится».
— И она признала, что стреляла?
— Да, признала, — сказал Нельсон. — Ну, вот и все, что касается
этой истории. Офицеры взяли даму под стражу и предоставили ей возможность
отправиться в участок на фасонистой полицейской машине. Мы попытались было
пристроиться за ними, но вы же знаете, как эти полицейские перестраховщики
ведут себя за рулем, когда арестовывают женщину.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мейсон.
— Ну, они действуют наверняка, — сказал Нельсон. —
Женщина-то всегда может заявить, что офицеры к ней приставали, ну и все такое
прочее. Вот потому-то стоит им арестовать какую-либо особу женского пола, как
сразу же по радиотелефону связываются с главным управлением, сообщают время и
место своего нахождения, докладывают, что они уже в пути с арестованной,
диспетчер фиксирует время и место их нахождения, а как только полицейские
добираются куда надо, там тоже регистрируется время прибытия… Весь фокус в том,
чтобы с учетом преодоленного расстояния не было абсолютно никакого лишнего
времени для всяких амурных развлечений. Поэтому когда они везут куда-то
арестованную, то воистину устраивают гонки, не пользуются ни мигалками, ни
сиренами и едут чертовски быстро для нас, а мы не можем так гнать на своих
колымагах. Я подхватил своего коллегу, и мы старались выжать из наших водовозок
все, что могли. Следовали за этой машиной… о, думаю, мили три-четыре, а потом
они проскочили под светофор, как раз когда он переключился, и мы потеряли их из
виду.
