— Что вело тебя? — проговорил принц Арджевх. — Ненависть к одной женщине и любовь к другой?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Мне кажется, я сделал это ради мира, который никто не нарушит. Я слишком хорошо знаю своих сородичей. Под их властью Земля никогда не обрела бы покоя. Мне нужно было решить, кто заслуживает жизни. Победив элдренов, люди вскоре затеяли бы свару между собой. И потом, они вечно сражаются из-за пустяков: за то, чтобы возвыситься над товарищами, за безделушки, за лишний кусок земли, который все равно не будут обрабатывать, за обладание женщиной, которой они ни к чему.
— Ты говоришь о них в настоящем времени, — заметил Арджевх. — По правде сказать, Эрекозе, я думаю, ты не подозреваешь даже, что ты наделал.
Я вздохнул.
— Что сделано, то сделано, — сказал я.
— Да, — согласился он и взял меня за руку. — Пойдем, друг. Пусть они гниют. Тебя ждет Эрмижад.
В душе у меня было пусто.
Мы подошли к реке. Течение ее сильно замедлилось оттого, что на воду осела черная пыль.
— Думаю, я поступил верно, — сказал я. — Я действовал не по своей воле. Пожалуй, для того я и пришел в ваш мир, чтобы покончить с людьми. Мне кажется, существуют силы, о природе которых мы можем только догадываться. По-моему, меня призвал сюда не Ригенос. Ригенос был, подобно мне, марионеткой подручным средством. Человечество обречено было на погибель.
— Хорошо, что ты так считаешь, — ответил Арджевх. — Пойдем. Нам пора домой.
ЭПИЛОГ
Я заканчиваю свой рассказ.
Раны, нанесенные войной, зарубцевались.
Я вернулся в Лус-Птокай, чтобы жениться на Эрмижад, чтобы узнать секрет бессмертия элдренов, чтобы освободиться от сумятицы в мыслях.
Я не чувствую за собой вины. Сейчас я больше, чем когда-либо, уверен, что решение зависело не от меня.
Быть может, я сошел с ума и потому не ощущаю себя виноватым. Даже если так, безумие не разрывает меня на части, как это было раньше со снами. Сны, кстати, мне почти не снятся.
Мы живем втроем — Эрмижад, Арджевх и я. Арджевх стал единоличным правителем Земли, Земли элдренов, и мы правим вместе с ним.
Мы стерли человечество с лица планеты. Из всех людей остался один я. Тем самым, как мне кажется, мы восстановили космический узор, и Земля гармонично вписалась в исполненную гармонии Вселенную. Неизмеримо древняя Вселенная не желала терпеть людей, которые нарушали ее покой.
Был ли я прав?
Судите сами.
Что касается меня, то мне слишком поздно задаваться этим вопросом. У меня достаточно благоразумия, чтобы не задаваться им. Ибо, пытаясь ответить на него, я наверняка потеряю рассудок.
Меня смущает только одно. Если Время на самом деле циклично, если известная нам Вселенная на каком-то витке цикла возникнет снова, тогда однажды на Земле вновь появятся люди, а мои названные родичи канут в небытие.
Читающий эти строки, кто ты? Если человек, то, должно быть, знаешь ответ. Мои заботы представляются тебе наивными, и ты смеешься надо мной. Но у меня нет ответа. Мне ничего не приходит в голову.
Не надо считать меня отцом твоего народа, потому что у нас с Эрмижад не может быть детей.
Но тогда откуда ты взялся, нарушитель покоя Вселенной?
Встречу ли я тебя здесь? Стану ли я вновь твоим героем или погибну, сражаясь против тебя?
Или умру раньше и стану тем, кто приведет на Землю беспокойное человечество?
Не знаю.
Под каким именем ты призовешь меня к себе?
Сейчас на Земле царит мир. Тишину нарушают лишь приглушенный смех, негромкий разговор да звуки, которых исполнена живая природа. Планета и мы вместе с ней познали покой.
Надолго ли?
О, надолго ли?
