Ничего не происходит.
Может быть, я моргнула. А может, Марко не должен быть в отражении.
– Не можешь, пожалуйста, отойти вон туда? – Я указываю на место в нескольких футах от меня, и Марко без вопросов отходит.
Я снова смотрю в глаза своему отражению, фокусируя внимание на том, чтобы не моргать. На этот раз я произношу слова вслух, на всякий случай.
– Скажи мне, что ты помнишь.
Мое отражение смотрит на меня в ответ, не двигаясь. Потому что… Я не знаю, что я помню. Я не знаю, что сказать.
Нет.
Это должно сработать. Я заслуживаю того, чтобы знать свое прошлое. Я должна узнать, что случилось с мамой. Что случилось со мной и Марко. Должно быть, я делаю что-то неправильно.
Я пробую снова. Ничего.
Я пытаюсь взять себя за руку. Я пытаюсь прижать обе руки к зеркалу. Только правую руку. Только левую руку. Я произношу слова мысленно. Я произношу слова вслух. Потом я кричу на свое отражение.
– Почему ты не можешь вспомнить?
Я бьюсь ладонями о стекло.
– Почему? – Потом я стучу по нему снова, только уже кулаками. Зеркало плывет перед моими глазами из-за слез.
– Люс.
– Я должна вспомнить! – кричу я, в горле пересохло. Теплые руки хватают меня со спины. Я стряхиваю их. Я подхожу ближе к зеркалу. Может быть, если я подойду ближе. Ударю посильнее. Закричу как можно громче.
Я бью обоими кулаками по стеклу, потом снова, снова и снова.
– Люси, остановись. Прекрати!
Раздается громкий треск. По стеклу идет паутина трещин. Мое отражение распадается на сотни картинок меня. Может быть, одна из них сможет вспомнить. Может быть, одна из них сможет вернуть мне мои воспоминания.
Марко тянет меня за плечи, пытаясь оттащить от зеркала, но мне удается еще раз ударить по нему ладонью. Меня пронзает резкая боль, и красные брызги разлетаются по стеклу. Марко резко дергает меня назад, и я падаю на пол, кровь течет из открытой раны на моей руке. Я всхлипываю так громко, что едва могу дышать. Слова, срывающиеся с моих губ, не имеют смысла.
– Я просто… вспомнить… почему… хочу помнить.
Марко опускается на пол рядом со мной и притягивает мою голову к своей груди. Я хватаюсь за его руку.
– Все в порядке, Люс. Просто успокойся. Дыши, хорошо? Тебе нужно дышать.
Я снова всхлипываю и зажмуриваю глаза. Почему я не могу вспомнить?
Я не знаю, как долго мы так сидим. Руки переплетены. Мы замерли, прижавшись друг к другу.
Но в какой-то момент мое дыхание выравнивается.
В какой-то момент рыдания переходят в хныканье, а потом и вовсе прекращаются.
В какой-то момент слезы высыхают на моих щеках, и я ощущаю пульсацию в ладони.
В какой-то момент реальность врезается в меня.
Мои воспоминания не вернутся. Я могу вернуть их кому угодно, но не себе.
– Нам нужно перевязать руку. – Марко отводит мою руку от груди, чтобы осмотреть ее, и я понимаю, что его рубашка вся в крови.
– Твоя рубашка – мне так жаль.
– Все в порядке, не беспокойся об этом. Нам нужно очистить порез. Как думаешь, ты сможешь стоять?
Я киваю, мои щеки пылают от осознания того, что только что произошло. Осколки стекла усеивают пол вокруг нас. Кровью забрызган весь пол.
Марко просовывает свою руку под мою, чтобы помочь мне подняться, но вдруг замирает.
На веранде раздаются шаги. Звяканье ключей в замке.
Мое сердце пропускает удар.
Марко в ужасе округляет глаза.
Входная дверь открывается, обдавая потоком горячего воздуха.
– Марко? – Знакомый голос разносится по коридору. Шаги направляются прямо к нам. – Марко, ты…
Затем голос замолкает.
Мы в ловушке.
Нет.
34
Виви.
Я вскакиваю на ноги, порез на руке пульсирует. Мне нужно выбираться отсюда.
Если она узнает, что я могу делать, – если она расскажет своему брату…
– Люси, что ты здесь делаешь? У тебя кровь идет. Почему у тебя кровь? – Она оглядывает комнату, а затем бледнеет.
– Это просто небольшой порез. – Я сгибаю руку и прячу ее за спину, подавляя вздрагивание.
– Это выглядит гораздо больше, чем просто небольшой порез. Что, черт возьми, случилось с зеркалом? Что ты вообще здесь делаешь? – Виви держит одну руку на талии, на ней бирюзовое платье. Волосы собраны в неизменный аккуратный пучок. Взгляд мечется между мной и Марко.
– Я искала тебя, Виви, – говорю я, пытаясь поймать взгляд Марко в разбитом зеркале. – Я подумала, что ты можешь быть здесь. Марко показывал мне дом, и я… поскользнулась… – Я показываю на зеркало своей кровоточащей рукой. Это звучит как неприкрытая ложь, безумно глупая даже для меня, но это лучшее, что я сейчас могу сделать.
Глаза Виви сужаются, фокусируясь на Марко. Она качает головой.
– Что-то изменилось. Что-то случилось. – Она подходит ближе, ее каблуки цокают по полу. – Что происходит?
– Я же сказала тебе, я…
Марко прерывает меня.
– Я помню. – Он пододвигается к маме. – Я все знаю.
– Марко, остановись, – шиплю я. Что он делает?
Он игнорирует меня, подходя ближе к маме. Глаза Виви расширяются.
– Я знаю, что ты думаешь, что знаешь, но…
Руки Марко сжимаются в кулаки, и на мгновение мне кажется, что он собирается наброситься, но потом он делает шаг вперед и крепко обнимает Виви.
– Мне жаль, – говорит он. – Прости, что позволил ему сделать это с тобой. Мне жаль, что я втянул тебя в эти неприятности. Мне так жаль…
Широко раскрытые глаза Виви наполняются слезами.
– Что, по-твоему, ты знаешь?
– Все. О шахтах. Как дядя крал воспоминания и продавал их. О том, как мы в последний раз пытались сбежать. Я знаю обо всем этом.
Виви отступает назад, чтобы взглянуть на сына, и трогает гипс на руке.
– Это невозможно, – говорит она, но, должно быть, она услышала что-то в голосе Марко, потому что она смотрит на нас со смесью страха и удивления. – Как? С кем вы разговаривали?
– Ни с кем. Это Люси. Она может заставить людей вспо…
– Марко, не надо! – кричу я. Что он делает? Виви работает с мэром. Он ее брат. Она на его стороне.
Виви поворачивается ко мне, ее бровь изгибается в замешательстве.
– Кто тебе сказал? Мне нужно, чтобы ты сказала мне, откуда ты это знаешь. Если мой брат узнает – он сказал, что в следующий раз, – если мы снова попытаемся бросить ему вызов… Это плохо. Это очень, очень плохо. Скажи мне, кто тебе сказал это.
