Стар сунула камешек в карман, поднялась со ступени и вытерла рукой глаза. Потом расправила плечи и второй уже раз за этот день позвонила в дверь.
— Тебе вовсе нет надобности звонить, — вышла к ней Люси и жестом поманила внутрь. — Пока ты живешь здесь, воспринимай этот дом как свой.
— Я останусь только на одну ночь, — выпалила Стар.
— Так заходи, пожалуйста, — кивнула Люси и направилась в кухню.
Стар осталась стоять на неотапливаемой крытой террасе, не решаясь перейти порог прихожей.
Из кухни появилась Джесс и по блестящему паркету подошла к основанию лестницы.
— Закрывай дверь, пока медведей не напустила, — со слабой улыбкой сказала она.
Перед мысленным взором Стар возникла решетчатая просвечивающая «крыша» ее скамьи, бетонные опоры которой пахли мочой и заплесневевшим сыром. Она вновь почувствовала, как потные ладони напавшего на нее парня дергают на ней рубашку.
И ее ноги словно сами шагнули через порог.
Люси сидела за столом в кухне, положив перед собой сложенную втрое газету с кроссвордом. Очки для чтения в черной оправе держались у нее на кончике носа.
Стар кашлянула, прочищая горло.
— Э-э… Спасибо вам за сегодняшний день, Люси, — сказала она, переминаясь взад-вперед на подушечках ступней. — И за угощение, и за одежду, и за приятную прогулку.
Люси вынула из-за уха карандаш и что-то черкнула в кроссворде. Потом поднесла газету к лицу и прочитала вслух:
— Четыре буквы: «Счастливая возможность». Ты знаешь ответ, Стар? — спросила старуха, не отрывая взгляда от кроссворда.
Стар не пробыла в Пайн-Лейке еще и двадцати четырех часов, но почему-то чувствовала себя так, будто жила здесь всегда. И что именно здесь ей следует остаться. Она потерла ладонями плечи. «На одну лишь ночь», — повторила она про себя. Потому что, как только Люси узнает, отчего погиб друг Стар, старуха не захочет, чтобы она и дальше была с ней рядом.
— Стар? — окликнула ее Люси.
Девочка выдохнула, распрямила плечи. Одна ночь с приятным ощущением того, как тело утопает в мягком матрасе под тяжелым одеялом, дарующими тепло и безопасность.
— Если я собираюсь остаться у вас на ночь, Люси, то я должна вам честно кое в чем признаться, — решительно сказала она.
— Продолжай, — вскинула брови Люси.
— Я терпеть не могу кроссворды.
— Это плохо, — ответила хозяйка и вновь обратила все внимание на кроссворд. — Они делают нас умнее. — Потом она указала рукой на плиту: — Джесс оставила тебе ужин. Надеюсь, ты не останешься разочарованной.
— Чем?
— Ее стряпней, — улыбнулась старуха.
— Я все слышу, Люси! — откуда-то со второго этажа донесся голос Джесс.
Люси скроила забавную мину, и Стар улыбнулась.
Без лишних слов она проглотила три тако с мясной начинкой, глубокую тарелку риса с бобами, потом в раковине вымыла за собой посуду и отправила на полку сушиться.
— Я все, Люси.
Старуха отложила газету в сторону и сложила руки перед собой на столе:
— Устала?
Стар кивнула.
— Тогда и нечего тебе из-за меня тут бодрствовать, — подмигнула ей Люси. — Вверх по лестнице, первая спальня слева.
Стар покинула кухню, дошла до лестницы и, уже поставив ногу на первую ступень, услышала, как скребнул по полу стул Люси.
— А читать ты тоже терпеть не можешь?
Девочка обернулась.
— Читать я люблю.
— Тогда тебе должна понравиться та комната в конце коридора, — указала Люси куда-то сбоку от лестницы. Там полно книг. Бери когда угодно и какую пожелаешь. Книги — хорошая компания.
У Стар вспыхнуло лицо. Старухино предложение шевельнуло в ней что-то очень личное, глубинное, напомнившее ей о том, что за долгие месяцы, проведенные на улице, единственной ее компанией была именно какая-нибудь книжка, кем-то забытая на остановке бесплатного «подкидыша». А еще это напомнило ей о матери, которая часто читала маленькой Стар, когда была уже слишком слаба, чтобы делать для нее что-то еще.
— Спасибо, — тихо произнесла Стар, быстро поднялась по лестнице, юркнула в комнату и заперла за собой дверь.
Девочка с интересом огляделась в отведенной ей комнате. Там было восхитительно. Кругом была старинная полированная мебель. Маленькие безделушки, словно вынутые из учебника по истории, там и сям украшали полки и боковые столики. Девочка провела пальцем по краям деревянной шкатулки для драгоценностей, сверху инкрустированной тонкой полоской перламутра. Весь этот Люсин антиквариат, должно быть, стоил кучу бабок!
Поперек кровати лежал длинный кусок белой тонкой материи. Взяв его в руки, Стар приложила к плечам. Это оказалась ночная рубашка, подолом достающая ей до лодыжек. Нечто такое, наверное, могла носить какая-нибудь поселенка-колонистка в своей одинокой горной хижине. Надевая ее, Стар ощущала, как многочисленные мягкие складки сорочки нежно скользят по ее коже.
Спустя пару минут Стар уютно устроилась под умиротворяющей тяжестью толстого одеяла. Тело погрузилось в мягкий матрас, и девочка вытянула ноги, пошевелила пальцами ступней, стараясь как можно дольше насладиться этим ощущением мягкости под ее щуплым костлявым телом.
Внезапно за дверью под тяжелыми, усталыми шагами заскрипел пол, и Стар резко открыла глаза, напрягшись всем телом. Она сжала руки в кулаки, быстро переползла к изголовью, прижавшись хребтом к спинке кровати, и приковала взгляд к двери. Девочка не заснула до тех пор, пока в доме не воцарилась глубокая, ничем не нарушаемая тишина.
Глава 16. Стар
Утром она откинула в сторону одеяло, сладко зевнула, пошевелила большими пальцами ног. Сон не сразу к ней явился, но уж когда пришел — Стар проспала крепко и беспробудно до самого утра, открыв глаза навстречу ярким лучам утреннего солнца. На улице такой сон просто невозможен. То взорвут ночную тишину чьи-то рассерженные голоса, то пальцы на руках замерзнут на студеном воздухе, то вдруг пробудит покалывание в затекшей ноге.
Стар еще раз зевнула, села на постели, вытянула ноги перед собой и покрутила головой. Теперь, без прежней тяжести спутанных волос, воздух с приятной легкостью обвевал кожу ее головы. Девочка обвела глазами комнату: темный деревянный платяной шкаф, старинное большое зеркало и плотные шелковые шторы на огромных — от пола до потолка — окнах.
От двери послышался какой-то тихий шорох, и Стар мигом поддернула ноги обратно в постель. Из-под двери в комнату пролез желтый бумажный квадратик от стикерного блокнота. Старушка явно питала большую слабость к запискам. На листке безошибочно угадываемым Люсиным почерком было написано:
«Открой дверь».
