Она смастерила ему на день рождения открытку. В школе она разукрасила ее фломастерами, цветным клеем и блестками. Ей еще никому не доводилось преподносить подобное поздравление, и Стар хорошо помнила, как у нее распирало грудь от гордости. Она никак не могла дождаться, когда же сможет вручить открытку Шансу.
Однако отец задержал ее уже в дверях.
— Если ты мне врешь, Стар, то мы погибли.
Взгляд его выпученных глаз заметался между ней и лежащей на диване грудой пакетиков и денег. Отец затянулся сигаретой, и в сизых сумерках запрыгал красный уголек.
Девочка отвела взгляд. Для нее всегда было лучше отвернуться.
Однако отец схватил ее пальцами за подбородок и сжал, пока она не посмотрела ему в глаза. Кожа у него на пальцах была желтая и растрескавшаяся, и от рук несло какой-то гадостью. Стар еле сдержалась, чтобы не наморщить от отвращения нос.
— Нам очень нужны эти деньги, понимаешь? Если я не стряхну с него того, что он мне должен, мы по-любому с тобой подохнем. Так что скажи мне еще раз: ты уверена в том, что мне рассказала?
Он с такой силой сжал ее подбородок, что в щеке у девочки как будто что-то лопнуло, глаза наполнились слезами. Ей не хотелось ничего отвечать, потому что отец ее был грубым и злым человеком, а тот дяденька — добрым.
— Только, пожалуйста, не трогай его!
Когда отец наконец ее отпустил, Стар схватила свою открытку и одно из карликовых деревцев и выбежала из квартиры, чувствуя подкатывающую тошноту и оглядываясь через плечо на случай, если он вдруг вздумает ее догнать. Шанса в «форте» не оказалось, а потому Стар уселась на одеяло и стала ждать, спрятав за спиной открытку и бонсай. Наконец ее друг появился — но только на минутку. И больше всего Стар запомнила, как Шанс сиял улыбкой до ушей, а у нее слишком болела щека, чтобы так же улыбнуться ему в ответ.
— Я не смогу сегодня поиграть, Стар. Мама поведет меня куда-то на праздничный завтрак, а потом мы с ней пойдем в кино. Может, ты сегодня попозже к нам придешь и будем вместе готовить печенье?
У него был такой счастливый вид, что Стар чуть не расплакалась. Она засунула себе под ноги свою дурацкую открытку и помотала головой.
Улыбка вмиг сошла с его лица.
— Ну ладно. Если вдруг передумаешь — то приходи.
И потом он ушел.
— С днем рождения, Джаз, — прошептала Стар, когда за ним уже закрылась лестничная дверь и он не мог ее услышать.
Небо на востоке посветлело, и Стар утерла глаза тыльной стороной ладони. Она и правда передумала — но от этого все вышло как нельзя хуже.
Наконец солнце приподнялось дугой на горизонте, высветив небо разноцветными мазками. Она все еще обманывала себя, говоря себе, будто бы Шанс хотел, чтобы у нее что-то сложилось с его матерью. Она должна бы понимать, что это невозможно. И что рано или поздно ей придется посмотреть правде в глаза.
Стар допила остатки кофе и встала. Вскоре должен был приехать Джереми, и ей не терпелось попасть в школу.
Она направлялась в кухню, чтобы налить себе еще немного кофе, когда услышала приглушенный голос Люси:
— Зайди в библиотеку, Стар!
Когда она подошла к библиотеке, то деревянная дверь раскрылась перед ней еще до того, как девочка ее коснулась. Стар выдохнула и ступила внутрь. Люси сидела на диване, а шторы на окне позади нее были плотно задернуты. Люстра ярко горела, отбрасывая по всему помещению широкие полосы света.
— Вы сегодня рано встали, — заметила Стар и села напротив Люси, засунув руки под ноги, чтобы не было видно, как они дрожат. Люси однозначно что-то знала — иначе Стар, Джесс и Шанс здесь бы вместе не собрались, и было лишь вопросом времени, чтобы все наконец раскрылось.
— У тебя есть ко мне какие-то вопросы? — спросила Люси.
Стар в ответ лишь пожала плечами.
Люси сложила на коленях кисти рук с синими венами. На ней было то самое черное платье, что девочка запомнила с их самой первой встречи в Денвере. Волосы у нее не были убраны в обычный пучок, но, все же причесанные, ровненько лежали на голове. Люси вскинула брови:
— Сама я не собираюсь ни о чем тебя спрашивать.
Тогда Стар кашлянула, прочищая горло.
— Я, как вы называете, потерянный конец.
Люси кивнула.
— И м-мой д-друг… тоже?
Старуха кивнула опять.
— Но откуда вы узнаете, как связаны эти потерянные концы?
Тут Люси вскинула вверх ладони:
— Какой замечательный вопрос!
Стар помолчала, все же ожидая ответа, однако Люси ничего больше не сказала. Нервы у Стар не выдержали:
— И?..
— Я не обязана ничего объяснять. От меня требуется только вас сводить. Но я с полной уверенностью могу сказать тебе, что ты уже это знаешь.
У девочки по спине скатилась крупная капля пота.
— Знаю что?
— Что ему нужно.
— Я в этом совсем не уверена, — возразила Стар. — А он что… с в-вами г-говорит?
— Ну, не так, как тебе это представляется. Я все же слишком мало его знаю. Но он весь окутан тенью, и это означает, что он сильно разгневан тем, как именно он погиб.
— Это был несчастный случай, — дрожащим голосом произнесла Стар.
Люси наморщила губы.
— Он с этим не согласен.
Девочка слегка сгорбилась, прикусила ноготь.
— Вопросы, Стар!
Стар выпрямилась на сиденье. К черту все! Пора уже ей перестать быть жалкой трусихой!
— Может, я должна сказать Джесс…
Люси вскинула ладонь:
— Пока что нет.
Стар нахмурилась, раздосадованная тем, что ее оборвали сразу, как только она нашла в себе силы наконец задать вопрос, — но в то же время испытывая облегчение.
— Почему нет?
— Ее, бедняжку, это слишком подрубило. Ей еще нужно время, чтобы оправиться.
Стар сквозь зубы втянула в себя воздух.
— Но я уже готова говорить о Шансе.
— Разумеется, ты готова, — сказала Люси и, словно отвергая возможные возражения, помахала перед собой ладонью. — Я была не права, я все же излишне поторопилась. Такие вещи требуют куда больше времени.
Разговор их прервался тихим стуком в дверь.
— Заходи! — отозвалась Люси.
В дверь заглянула Джесс:
— Вы точно в этом уверены?
— Да, да, неси его сюда.
