– Все в силе?
– Да, через пару часов скину координаты.
– Мы на вас надеемся.
– А я на вас, хотя мог и не прибегать к вашей помощи.
– Могли, но не стали этого делать.
Собеседник отключился. Я прикрыл глаза, продумывая схему того, как все должно произойти. Диана написывает сообщения со вчерашнего дня, даже пришлось заблокировать ее номер, чтобы не надоедала. Ни на миг не поверил ее словам о беременности, но, даже если это и так, я не отец ее ребенка. Жестоко несправедливо, да, но я в этом уверен.
– Ты где? – это уже Демидов, голос хриплый, как бы ни сдох старик прямо на этих разборках, хотя нет, это деловые переговоры. Даже смешно.
– Скоро буду, только заеду в пару мест.
– Смотри, а то можешь лишиться своей рыжей нимфы и ее отпрыска.
– Закрой рот, иначе я сейчас приеду и закрою его тебе при всех, утратив уважение к преклонному возрасту.
– Смелый стал и дерзкий еще больше, чем когда был щенком.
Смеюсь, щенком меня не называли давно, но ладно, пусть сегодня говорит что угодно, его слова уже ничего не значат.
– Допустим.
– Жену свою бросил, причем беременную.
– Еще немного, и бывшую жену, а то, что она беременна именно от меня, надо доказать. Ты сам-то веришь в это? Она ведь на наркотиках через день последний год, глаза открой, любящий папочка.
Мужчина молчит, слышу лишь его тяжелое дыхание. С разводом, конечно, все только началось, юристы работают. Диана может попить крови, но делить нам нечего, а мне от нее ничего не надо. Та квартира, в которой мы жили после свадьбы, и так ее, машина тоже, вместе с водителем.
Усмехнулся, вспоминая Лёху и то, как он изменился за последнее время, но не до него сейчас. Хотя больше чем уверен, что ту аварию подстроил он, испортив машину.
– Тебя волнует личная жизнь дочери или собственная? Шамиль еще не держит за яйца? Все ведь сейчас зависит от меня, оттого, сколько я привезу денег за моральную компенсацию и как быстро груз вернется к хозяину.
Демидов и сам все это прекрасно понимает, только по привычке давит, хочет прогнуть под себя, но время ушло.
Отключаюсь, не о чем больше с ним говорить. Машина останавливается у здания банка, там ждут люди. Полуподвал хранилища, толстые стены и бронированные двери.
– Господин Жаров, это все, что мы смогли снять с ваших открытых счетов. Получилось чуть меньше за вычетом нашего процента.
Смотрю на две большие спортивные сумки. Кто вообще, интересно, сейчас так носит деньги? Пришлось снять почти все собственные накопления, что были отложены и надежно укрыты на счетах других стран, но я даже не думал и не сомневался, когда Демидов начал угрожать.
Нет, его угрозы можно было пропустить мимо ушей, я слишком хорошо его знаю, на что способен, когда блефует, а когда нет.
Сейчас речь шла о его жизни, репутации, положении, все отвернулись, почти все. А вот что он мог рассказать Шамилю Мирзоеву, натравив тем самым его на меня. Вот что было опасно.
Скорее всего, так и будет. Демидов решит моими руками свои проблемы, которые я же ему и устроил, а устранять меня начнет руками Шамиля.
Непростой парень, молодой, дерзкий, с жаждой крови и власти. Дерганый, неуравновешенный, в последнюю нашу встречу был под наркотиками. И там нелегкая дурь, а тяжелая артиллерия герыча. Не знаю, что он выкинет.
– Спасибо.
– Спасибо вам, господин Жаров. И да, вот те документы, о которых шла речь, Михаил Сергеевич просил передать, все сделали, как вы было обговорено.
Киваю своему шоферу, чтобы взял сумки, беру файл с документами, просматриваю. Хорошо, когда у тебя есть деньги и связи, все делается быстро, качественно и без лишних вопросов.
Сумки грузятся в багажник, за окном снова мелькает город, высокие здания центра. Чем дальше едем, тем дома становятся ниже, а деревьев – больше. Нет, совсем ни одной мысли о том, как все пройдет. В голове лишь Регина, ее испуганные зеленые глаза. Припухшие, зацелованные мной губы, распущенные волосы, которые готов трогать постоянно.
Виноват перед ней, знаю, но семь лет назад иначе и быть не могло, я бы просто не понял, не осознал всей глубины своей любви к ней и величины совершенной ошибки. Не оценил бы ее любви, поломал бы еще больше, дав разочароваться во всем.
Но сейчас я готов заплатить любую цену за счастье своей женщины и сына.
Амбиции, достижения, деньги, жизнь.
Все.
Такова цена мой любви.
– Матвей Евгеньевич, мы на месте.
Целый час, что ехали, прошел незаметно, перед нами массивный забор, по краям которого высокие сосны. Выхожу, смотрю на яркое солнце, да, место паршивое. Отправляю координаты на нужный номер. Хочу курить, замечаю, как пальцы бьет мелкая дрожь.
Нехорошо все это.
– Вот же блядь, – матерюсь сквозь зубы.
Ворота медленно открываются, крепкий мужчина в черных военных брюках, берцах и футболке, с автоматом наперевес приглашает следовать за ним. Идем в сторону, машина заворачивает по дорожке к дому.
– И прошу отдать мне свой телефон, – охранник говорит с сильным акцентом.
Понимаю, связи с Самиром не будет никакой, он отписался десять минут назад, что все на месте. Быстро набираю лишь одно сообщение в два слова. Отключив, отдаю телефон, здоровяк крутит его в руках, а потом прячет в кармане своих брюк.
Очень большая территория, проходим через навес, а когда оказываемся в небольшом уютном дворике, я невольно замедляю шаг. Не могу понять, что меня так сильно смущает: присутствие здесь всех членов своей «семьи» или то, как они смотрят на меня.
Демидов с презрением, Диана с вызовом, даже Лёха с открытой ненавистью.
Ну вот и мое время пришло платить по счетам.
38
– Так, это и есть тот самый «герой дня», которого мы так долго ждем?
Шамиль, не поднявшись с места, смотрит с легкой насмешкой, ленивая улыбка, глубокая затяжка. Дым с характерным травяным запахом, чувствуется даже мне на расстоянии десяти шагов.
– Не думал, что мой приезд так значим для собравшийся публики.
– О, что ты, мне тут о тебя напели сказки, тесть твой, который просрал мою дурь, говорит, что это ты ее увел. Жена твоя, что ты завел любовницу, и шептала всю ночь как хочет тебе отомстить.
Диана опускает глаза, краснеет, а я, хочу рассмеяться в голос. Шамиль бросает на нее взгляд, но тут, же отворачивается, сплевывая, на красиво выложенную камнем дорожку.
– Шептать она умеет, надеюсь, тебе понравилось.
– Да будь ты проклят Жаров! Ненавижу тебя, ублюдок конченный, тварь последняя. Думаешь, лучше тебя нет никого на свете?– Диана начинает истерить, это ее любимое занятие.
