– Где тебя носит, она уже здесь, скорее! – он кричит, и, не отвечая ничего ему, я сменил быстрый шаг на бег, игнорируя возможную опасность и боль в ноге.
Пробегая через помещения лабораторий среди хаоса и разрухи, крови и смерти, я оказался в большом зале, где по правой и левой стороне размещены комнаты охраны, в одной из которых спрятался Тобин, и судя по всему, она посередине.
Она пытается вскрыть толстую металлическую дверь при помощи сварочной горелки, выплавляя дырку в железе и что-то говоря себе под нос. Стоит ко мне боком и благодаря маске не видит меня, так что я, используя ситуацию, быстро подбегаю к ней, втыкаю один коготь прямо в ее правое плечо и толкаю ее всем телом, отчего она падает на пол. Кричит от боли во все горло, аппарат падает из рук, и я быстро выключаю его. Маска также падает рядом.
– Как ты нашел меня? – через боль и слезы кричит она, отползая от меня назад. Коготь почти весь в ее плече, крови много, и рукой пошевелить она толком не может.
– Это уже не важно.
– Ты думаешь, он хороший человек, что он поможет тебе в чем бы то ни было, ведь ты спас его от меня. Нет, ты хоть знаешь, почему я сошла с ума, почему смогла заразиться, хотя всегда была в костюме? Это все он – выпустил эту заразу в одном из помещений, когда я сняла маску, думая, что там безопасно, как раз сразу после того, как я ушла от тебя, когда ты был в камере. А все, что я хотела, – это любить его, жить в мире и покое, а ты отнял это у меня, почему?.. Мы бы улетели с Вектора, забыли все это и доживали дни в покое…
И она медленно умерла, и каждое ее слово было все тише и тише, пока не исчезла сама жизнь из ее тела. Как же все быстро закончилось – но она успела дать полезную информацию. Я постучал по двери и крикнул:
– Тобин, выходи, она больше не угроза!
Дверь медленно открылась, и из светлого помещения вышел он, слегка испуганный, измотанный и грязный, с перебинтованной рукой. Держа кусок стекла обеими руками, как оружие, он сначала выставил его на меня, но, выйдя на пару шагов вперед из комнаты, опустил.
– Она сказал мне, что это из-за тебя она свихнулась, – это правда? – указывая рукой на ее мертвое тело, строго спросил я.
Тобин повернулся к ней и подошел к телу, опустив голову. Я подошел поближе к нему, но на расстоянии, чтобы не спугнуть, и мы оба смотрим на труп перед нами.
– Неужели тебе недостаточно такого друга, как я, неужели ты готов поддаться изысканиям совести или крикам морали и сделать доброе дело для того, кто по природе твой враг? – Меня словно ударило током от голоса Наоми, которая, как всегда, плетет паутину лжи прямо у меня в голове и специально говорит об этом, чтобы я лишний раз задумался о реальности, проецируемой моими глазами.
– Она была хорошим человеком, очень честным и добрым, хоть и грубоватым. Не надо было убивать ее: есть же вакцина, она могла подействовать! – Он обхватил руками голову, сокрушаясь о ее смерти, наворачивая круги.
– Какая трагедия! Мне даже жаль его, такого бедного и одинокого Тобина, который лишний раз задумывается о том, стоило ли вообще оставлять тебя в живых. Ведь почему нет – ты принес столько боли людям, которые, по сути, сотворили тебя, которые убили человечность твоего брата и тем самым породили тебя. Разве это не справедливо? И если подумать, то ты – самая важная часть Вектора, идеальное наследие своего брата и всех этих людей. А теперь убей его – ты ведь хочешь, поэтому ты был против вакцинации, чтобы оставаться всегда собой, нынешним собой, потому что тебе это нравится. – Она ходит вокруг меня и Тобина, говоря так, словно она здесь главная, и прекрасно понимая, что это бесит меня.
– Если есть вакцина, – я пытаюсь говорить, игнорируя существование Наоми, – почему ты не использовал ее на мне? Ведь время было: она сказала, что вы за два дня до моего появления создали ее. И, прежде чем сказать, помни: тебе нечем мне угрожать или воздействовать на меня. И, кстати, она обвиняет тебя в том, что сошла с ума, так что у меня есть куча причин тебе не верить, и это, поверь, лучше, чем я буду ненавидеть тебя.
– Она полностью не проверена, – сказал он после недолгих раздумий, уставшим голосом, развернувшись ко мне лицом. – И мы дали пробный малый экземпляр вакцины, который подействовал лучше, чем мы ожидали, но, как видно, недолго, да. Но мы не пробовали большие дозы и другие штаммы, поэтому неизвестно, стал бы ты нормальным или бы просто умер. И нет, не я ее инфицировал: я не знаю, почему это произошло, и, прежде чем считать, что я могу лгать, подумай, зачем мне это. Мы почти одни, неизвестно где в космосе, среди разрухи и существ, которые убивают всех на своем пути, – а ведь я не солдат и даже не боец. И поэтому мне нужен ты, мне нужны твоя сила и способность убивать.
– Видишь, что он делает: обманывает тебя, говорит то, что ты хочешь слышать, ведь ты знаешь, что он много времени провел здесь, общаясь с такими же, как ты, а может быть, даже хуже. Такие, как он, знают, что говорить человеку, потерявшему все. – Она так громко говорит, что сбивает меня, заставляя запутаться во всем услышанном сейчас, и она права.
– Я так и знал, что ты та еще змея: обман за обманом – и все ради собственной выгоды. И почему я должен верить тебе, а не убить здесь и сейчас, как твою подружку?
– Я могу сделать тебя человеком, вернуть тебе твою жизнь. Ты хочешь этого, Харви? Или лучше быть как она?
– Ты же сказал, вакцина может убить меня, и разве не из-за этого же обещания сейчас тут лежит труп?
– Мы не давали тебе вакцину. Ты был пропитан проноксом, как губка, и пришлось еще дать тебе дозу, чтобы ты ненадолго пришел в себя. Проблема в том, что лекарство и пронокс – ядовитая смесь, приводящая к смерти. Но нужно было узнать, где Джеффри. Пришлось сначала еще тебя потравить, а потом, через какое-то время, когда пронокс был бы выведен из тебя полностью, можно было бы использовать лекарство. – Он сразу стал более настороженным, зная, что я могу на это среагировать очень неадекватно.
– Забавно. – Я подошел к нему почти вплотную, еле сдерживая себя от выплеска злости. – Я был у вас в руках, и вы могли сделать меня человеком, отчего я бы все рассказал, боясь снова стать безумцем, не говоря уже о страхе смерти. Но нет, ты решил дальше добить меня, пойти по плохому пути – и теперь твои действия привели к тому, что я уничтожил остатки цивилизации на Векторе и загубил все ваши исследования. И я должен сказать спасибо?
– Ты прав, – с трудом сказал он. – Но только я все еще могу тебя вылечить, и, я уверен, ты захочешь этого, когда мы покинем Вектор. Но если мы останемся, то смерть настигнет не от других, а от тех, кто управляет всем процессом со стороны, когда они прилетят сюда разгребать весь этот бардак. Точнее сказать, это тебя они убьют, как бешеную собаку, без обид, – меня же поместят под микроскоп на всю жизнь, как ты уже успел подметить ранее.
– И как же они узнают, где мы и что мы еще здесь и живы?
– Я солгал тебе. – Он выдержал паузу, глядя в мои глаза. – Связь есть и всегда была, каждый день и каждый час. Мы лишь ушли в тень от мира, от возможности обнаружения, но не контакта. И сейчас, когда через три часа мы не выйдем на связь, как должны по расписанию, они поймут, что дело здесь плохо, – если, кстати, еще не поняли.
