И тогда Корум закричал — он кричал, а конь уже вынес его на лесную Опушку, прорвав кольцо людей, стоявших вкруг кургана и хором певших.
— Корум! — Воскликнули люди на поляне. Крича, Принц достал из ножен меч и высоко поднял его над головой, сжимая рукоять серебряной рукой. Послушный ему конь остановился на самой вершине кургана.
— Корум! — ахнули люди, стоявшие на поляне.
Корум замолчал и склонил пред ними голову, не опуская при том меча.
Буланый вадагский конь в шелковой попоне бил копытом и храпел.
Корум обратился к людям, — голос его был спокоен и негромок. — Я — Корум. Я помогу вам. Но знайте, мне не ведомы ваши земля и время.
— Корум, — говорили люди, — Корум Лло Эрайнт.
Они смотрели на его серебряную руку и шептались, их лица светились радостью.
— Я — Корум, — сказал Принц. — Зачем вы позвали меня?
Человек, выглядевший старше других, с рыжей бородой, в которой виднелось множество седых прядей, и тяжелым золотым воротником вышел вперед.
— Корум, — сказал он. — Мы звали тебя потому, что ты — Корум.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ТУХА-НА-КРЕММ КРОЙХ
Сознание Корума затуманилось. Он чувствовал, как овевают его ночные ветры, как ходит под ним конь, он видел людей, стоявших вокруг, но все это казалось ему сном. Неспешно он съехал с кургана. Легкий ветерок поднял полы его алой мантии, укрыв ею лицо. Мысль о том, что меж ним и привычным миром лежат тысячелетия, не давала ему покоя.
А может, — подумалось вдруг, — он действительно спит? В этом его убеждало ощущение собственной обособленности, обычно присущее снам.
Когда он достиг подножья поросшего травами кургана, мабдены почтительно расступились. Судя по выражениям их благообразных лиц, можно было понять, что происшедшее поразило их; похоже, они не слишком-то верили в собственные заклинанья. Люди эти располагали к себе. Нет, не суеверные варвары, которых Корум ожидал встретить, стояли перед ним. Умными были их лица и чистыми взоры; они держались с достоинством, пусть — как думали они — пред ними и находилось сверхъестественное существо. Да, это были потомки народа Галины. В эту минуту Корум уже не сожалел о том, что ответил на их зов.
«Как только они не мерзнут?» — подумал Корум.
Сам он уже основательно продрог. Воздух обжигал хладом, на мабденах же были только тонкие плащи, оставлявшие открытыми грудь, руки и ноги, золотые украшения, кожаные пояса и высокие сандалии.
Человек, заговоривший с Корумом, был силен и строен, в росте он не уступал вадагам. Корум подъехал к нему и спешился. Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Затем Корум обратился к мабдену, стараясь оставаться бесстрастным.
— Я ничего не знаю о вашем мире, — сказал он. — Ты должен помочь мне
Потупив глаза, человек задумался, затем поднял голову и проговорил:
— Я — Маннах, здешний король. — Он слегка улыбнулся. — Нечто вроде волшебника. Некоторые величают меня друидом, хотя мне не хватает ни уменья, ни мудрости подлинных друидов. И все же я знаю больше других, ибо люди забыли древнее знание. Я думаю, все наши беды связаны именно с этим. — Он добавил едва ли не смущенно: — Мы думали, что знание это уже не пригодится нам, но тут вернулись Фой Мьёр. — Он взглянул в лицо Коруму, словно не веря, что его заклинание возымело действие.
Король Маннах определенно понравился Коруму. Принцу была понятна и его недоверчивость (если только это было недоверчивостью). Заклинание не обладало достаточной силой именно потому, что Маннах и его люди не слишком-то верили в его действенность.
— Вы приступили к заклинанью только тогда, когда все прочие средства уже были испытаны? — спросил Корум.
— Да. Фой Мьёр оказались сильнее нас, ибо они сражаются иначе. Нам оставалось уповать только на древние легенды, — Маннах, смутившись, добавил, до этого часа я и сам не очень-то верил им.
Корум улыбнулся.
— Может статься, до этого часа им и не стоило верить,
Маннах нахмурился.
— Не как бог и не как великий герой говоришь ты; твои речи походят на речь человека. Не прими это за оскорбление.
— Друг мой, и богов, и героев, подобных мне, творят люди, — Корум обвел взглядом собравшихся. — Скажи сразу, чего ты от меня ждешь? Ибо не обладаю я мистическими способностями. Теперь уже улыбался Маннах.
— Возможно, ты и не обладал ими прежде. Корум приподнял свою серебряную руку.
— Ты говоришь об этом? Она сделана на Земле. Человек, обладающий достаточными знанием и мастерством, может изготовить то же самое.
— Ты владеешь иными дарами, — сказал король Маннах, — дарами своего народа, своего опыта, своей мудрости. Тебе присуще и уменье, о. Владыка Кургана. В легендах говорится о том, что на Заре Мира ты низверг могущественных богов.
— Да, я сражался с богами.
— Именно богоборец нужен нам. Фой Мьёр — боги. Они разоряют нашу землю. Они выкрадывают наши Святыни. Они берут в плен наших людей. Наш Верховный Король — их пленник. Наши Великие Земли пали под их ударами, средь прочих пали Кэр-Ллюд и Крэг-Дон. Они поделили страну на части и тем разъединили людей. Наши силы раздробленны, мы не можем собрать их воедино для битвы.
— Сколь же они многочисленны, эти Фой Мьёр? — спросил Корум.
— Их всего семеро.
Корум промолчал, — изумление, которого он не сумел скрыть, говорило красноречивее всяческих слов.
— Их всего семеро, — продолжил король Маннах, — теперь же, о, Корум Кургана, прошу последовать за нами, в нашу крепость, что стоит в Кэр-Малоде. Там ждут нас мясо и мед, там узнаешь, зачем мы позвали тебя.
Корум сел на коня, дозволив людям короля вести его в поводу. Вначале они шли по заиндевевшей от холода дубраве, затем стали подниматься на холм, стоявший над морем, освещенным мертвенным светом луны. Высокие каменные стены скрывали вершину холма; единственный ход вел в город, лежавший за стенами узкий тоннель сначала вел вниз, затем начинался подъем. Камень, из которого слагались стены, был белым. Казалось, весь мир замерз, и все в мире было сотворено изо льда.
Град Кэр-Малод напоминал каменные города Лир-а-Брода, однако дома здесь были украшены резными фасадами и многоцветной росписью. Скорее это был не город, а крепость; мрачный его облик никак не сочетался с обликом людей, призывавших Корума.
— Это древние укрепления, — пояснил король Маннах. — Мы были изгнаны из наших городов, и потому нам пришлось селиться здесь, в городе наших предков. Как бы то ни было, крепости, подобные Кэр-Малоду, почти неприступны, к тому же отсюда хорошо видны окрестные земли.
Они вошли в одно из зданий; по стенам горели масляные лампы и свечи. Люди, стоявшие вместе с Маннахом у кургана, шли за ними.
Они остановились в зале с низкими сводами, тут стояли тяжелые деревянные столы и скамьи. На столах блестела золотая, серебряная и бронзовая посуда, поразившая Корума своим изяществом и красотой. Любая чаша, любое блюдо, любой кубок сияли таким совершенством, что с ними не могли сравниться даже виденные им недавно украшения. Свет факелов играл на посуде и украшениях людей Кремм Кройха, наполняя залу огнями.
